Суд и ошибка - Энтони Беркли

- Неужели?- мистер Тодхантер снял свою кошмарную шляпу и неловко вытер лысину платком.- Этого я не знал... Кажется, у вас есть дом в Ричмонде?

- Да,- слегка удивилась мисс Норвуд.- А почему вы спрашиваете?

- Я тоже живу в Ричмонде. Вот я и подумал,- в отчаянии продолжал мистер Тодхантер,- раз мы живем по соседству, мы могли бы когда-нибудь встретиться.

- О, с удовольствием! Почему бы вам не зайти ко мне на ленч в воскресенье? Или на ужин?

- В воскресенье?- такие планы совсем не устраивали мистера Тодхантера, и он принялся наспех подыскивать предлог для отказа.- Боюсь, в воскресенье я не смогу, но... кстати, а где именно находится ваш дом?

- У самой реки. Там очень мило. Вдоль берега разбит сад. Гуляющие высаживаются из лодок и устраивают пикники у меня на газоне. Все твердят, что мне пора обнести сад забором, но я считаю, что надо проявить великодушие, правда? Если людям доставляет удовольствие отдыхать у меня на газоне, думаю, что должна разрешить им - пока они не наносят дому и саду ущерба. Должна предупредить вас: я коммунистка. Вы шокированы?

- Отнюдь. Я сам отчасти разделяю взгляды коммунистов,- ответил мистер Тодхантер, совсем растерявшись. Сказать по правде, мистер Тодхантер не привык сопровождать прелестных и роскошно одетых дам по улицам Уэст-Энда, его нервировали взгляды, которые каждый одинокий пешеход бросал на его спутницу. Мистеру Тодхантеру казалось, что все сразу узнают ее и что контраст между ее изысканностью и его неотесанностью так бросается в глаза, что надолго остается в памяти каждого прохожего, а значит, он сможет потом дать показания в суде. Однако из детективных романов он узнал, что отследить поездки в такси так же просто, как различить следы на снегу. Он попытался сосредоточиться на своих планах.- Значит, ваш дом стоит у реки? А мой нет. Но я часто бываю у реки. Наверное, я прохожу и мимо вашего дома. Где именно он расположен?

Мисс Норвуд подробно описала местоположение дома, и мистер Тодхантер, который и вправду хорошо знал берега реки, без труда вспомнил его. Так он и сказал.

- Вы часто катаетесь в лодке?- спросила мисс Норвуд.- Почему бы вам когда-нибудь не захватить и меня? Обожаю кататься в лодке!

- Это было бы чудесно,- с расстановкой ответил мистер Тодхантер, которого только что осенило.- Значит, если когда-нибудь вечером я увижу вас в саду?...

- По вечерам я в театре.

- Ах да, конечно. А в воскресенье?

- По воскресеньям везде столько народу...- вздохнула мисс Норвуд. Она взглянула на своего спутника, и его омрачившееся лицо вдруг подсказало ей решение. Ее новый знакомый производил впечатление пылкой натуры. Жаль, что мисс Норвуд не умела читать мысли по глазам и менять планы по прихоти новых поклонников.- Но по чистой случайности следующее воскресенье у меня свободно. А когда я остаюсь одна, я провожу вечера в моем любимом уголке, который я устроила специально для этого. Там растет несколько розовых кустов и ароматные цветы, он виден только с реки, там стоит старый амбар, который я перестроила, превратив в беседку. Там чудесно. Поэтому,- многозначительно продолжала мисс Норвуд,- если в следующее воскресенье вечером вы случайно будете свободны, вдруг захотите покататься на лодке и заглянуть ко мне, чтобы поболтать под луной,- в таком случае вам достаточно только пристать к берегу у моего сада, пройти по лужайке, повернуть налево и дойти до угла сада, вот и все.

- Очень надеюсь, что я смогу побывать там,- произнес мистер Тодхантер, маскируя ликование излишней серьезностью.

Судя по виду, мисс Норвуд предпочла бы более определенный ответ: на мгновение под маской проглянуло ее настоящее лицо, жесткое и расчетливое. Выражение лица тут же изменилось, но мистер Тодхантер, который по случайности повернулся как раз в эту секунду, успел его заметить.

- Это было бы очень мило,- задумчиво произнесла мисс Норвуд,наконец-то побыть одной, только с другом - настоящим другом... поговорить... открыть душу...

- Да,- согласился мистер Тодхантер, втайне считая, что мисс Норвуд переигрывает. Они уже приближались к театру, мистера Тодхантера по-прежнему тревожили частые восхищенные взгляды и даже приветствия прохожих, обращенные к его спутнице. Прогулка стала чем-то напоминать триумфальное шествие, и если мисс Норвуд явно привыкла к подобным событиям, то мистер Тодхантер нет. На все взгляды она отвечала очаровательными кивками, в правильных пропорциях смешивая дружелюбие и снисходительность, а отвечая на приветствия, присовокупляла к кивкам изысканные улыбки. Мистер Тодхантер поддался панике.

- Прошу меня простить,- неожиданно выпалил он.- Совсем забыл о... назначенной встрече. Чрезвычайно важное дело... на миллионы... то есть на тысячи. Примите мои извинения. Значит, в следующее воскресенье?... Всего хорошего,- и, круто развернувшись на каблуках, он покинул изумленную даму посреди Лондона, на тротуаре.

Удаляясь нетвердой походкой, мистер Тодхантер вдруг заметил, что сама атмосфера вокруг изменилась. Только через несколько минут он понял, что уже не плывет в облаке аромата духов, которыми щедро пользовалась мисс Норвуд. "Фу!- с отвращением подумал мистер Тодхантер.- Ну и несет от нее!"

* 2 *

У мистера Тодхантера не было привычки предаваться самоанализу, но в последующие несколько дней он пристально изучал свои чувства - во-первых, к мисс Норвуд, во-вторых, к мысли о ее убийстве. К собственному удивлению, он обнаружил, что сама мысль не вызывает у него внутреннего протеста. Оказалось, что его цель - цивилизованное, продуманное убийство. Рассуждая таким образом, он понял, что избавление мира от мисс Норвуд, причиняющей столько страданий множеству живущих в этом мире людей, будет поступком, который в философском смысле не вызовет ничего, кроме одобрения. Разумеется, это избавление должно быть безболезненным. Принципы строго запрещали мистеру Тодхантеру причинять боль любому живому существу, даже такому, как мисс Норвуд. Но смерть - это не боль. Мистер Тодхантер не имел никаких представлений о загробной жизни и тешил себя надеждой, что таковая существует и что она не так печальна, как жизнь тех, кто слаб здоровьем; следовательно, он не знал, куда готов отправить мисс Норвуд - в юдоль, где ей придется искупать многочисленные грехи, или в пустоту. В сущности, ему было все равно.

Дальнейшие размышления привели его к еще одному выводу: каким бы достойным восхищения ни был теоретически такой поступок, как убийство мисс Норвуд, он ни за что не решился бы совершить его сам - если бы не понимал, что бездействие в данном случае не только неправомерно, но и опасно. Мистер Тодхантер отчаянно роптал на судьбу, по милости которой оказался в известных обстоятельствах и теперь ничего не мог изменить. Дело в том, что он отчетливо сознавал: если он не вмешается и не убьет мисс Норвуд в ближайшем времени, это сделают либо Фарроуэй, либо его жена, и если миссис Фарроуэй произвела на него впечатление здравомыслящей особы, то в здравом рассудке Фарроуэя мистер Тодхантер сомневался - следовательно, Фарроуэй вполне мог совершить ложный шаг и обречь на новые страдания всю семью. "Черт бы побрал этого болвана!" - с горечью восклицал мистер Тодхантер про себя, и не раз, не два, а постоянно, ибо хотя у него не находилось ни нравственных, ни этических возражений против убийства мисс Норвуд, его вовсе не устраивала необходимость убивать ее самому. Тем не менее, подталкиваемый двумя фуриями, долгом и угрызениями совести, он доставал новый револьвер из устроенного для него тряпичного гнезда и старательно смазывал его, преодолевая отвращение. Мистер Тодхантер не знал, зачем он это делает, но чувствовал, что поступает правильно.

Однако он не позаботился о том, чтобы взять напрокат ялик на следующее воскресенье. Мистер Тодхантер был не настолько глуп.

А сделал он вот что: нашел улочку, которая выходила к реке всего через два участка от сада мисс Норвуд, и с бесконечной осторожностью, стараясь, чтобы его никто не заметил и оберегая свою аневризму (требовалось продержаться всего десять минут, а что потом - уже не имело значения), перебрался через ограду первого из садов. Преодолев вторую и третью ограду и пробившись через густую живую изгородь, мистер Тодхантер ровно в четверть десятого воскресным вечером оказался в саду мисс Норвуд. Его сердце дико колотилось, во рту было сухо, он проклинал предстоящее ему дело так, как не проклинал ничто и никогда в жизни.

В сущности, это еще вопрос, был ли мистер Тодхантер в здравом уме, когда крался по саду, машинально следуя указанным ему ориентирам. Позднее ему казалось, что в те минуты из его головы выветрились все мысли. Он помнил, как то и дело ощупывал револьвер в кармане, убеждаясь, что не потерял его, и отчаянно молясь, чтобы путь до старого амбара был бесконечным, а сам амбар - недостижимым. Ему запомнилось, как выглядел сад в летних сумерках, сгустившихся в тот вечер сильнее обычного, поскольку небо заволокла большая туча; он напряженно, почти с безумным видом, прислушивался через каждые несколько шагов, убеждаясь, что за ним никто не следит. Он помнил, как вошел в длинное строение без фасада, увитое розами, и сразу понял, что это и есть злополучный амбар. И наконец, ему смутно вспоминалось, как он бросил первый взгляд на мисс Норвуд, раскинувшуюся в кресле - как она и обещала, она была в беседке одна. О том, что было дальше, он предпочел бы забыть.