Библиотека моего сердца - Фрейя Сэмпсон

Камера переместилась внутрь. В центре зала извивался Рокки в садомазо-ковбойском прикиде. На него взирала небольшая толпа обалдевших местных жителей; в середине, открыв рот, стоял Джексон.

— Через семь недель совет примет решение о судьбе библиотек. Как видите, активисты из Чалкота организовали запоминающуюся акцию протеста, — говорила Тесса.

Далее крупным планом показали миссис Брэнсворт.

— Э-э… мы решили, это поможет привлечь внимание к нашей кампании, — запинаясь, пробубнила она. Рокки у нее за спиной кружился и призывно покачивал бедрами.

На экране появился Сидни.

— Пусть наша библиотека и невелика, однако она является центром притяжения для местных жителей. Люди приходят сюда не только за книгами. Очень печально, если совет решит ее закрыть.

Камера снова переместилась на Рокки, на сей раз одетого в стринги. Перед ним сидела Вера и с сосредоточенным видом втирала в его грудь нечто похожее на взбитые сливки.

Новости закончились. Джун в оцепенении смотрела на погасший экран. Сработало: благодаря выступлению Рокки история с закрытием библиотеки попала на телевидение. Придя наконец в себя, девушка расхохоталась, разбудив Алана Беннетта.

— У меня получилось, Алан, — сообщила она удивленному коту. — Надо же, получилось!

Джун сняла со стены фотографию, с которой стирала пыль, прежде чем пришло сообщение от Алекса. На давнем снимке была изображена ее мама у входа в библиотеку. Беверли улыбалась и подмигивала. Джун осторожно провела по стеклу пальцем, коснулась лица матери.

— Прости, что я у тебя такая бестолковая, — прошептала она. — Знаю, я потратила время впустую. Но я все наверстаю.

Глава 17

В понедельник, придя в библиотеку, Джун обнаружила Веру: та обосновалась за столиком у входа и увлеченно рассказывала окружающим о своих подвигах в деле умащения Рокки.

— Представляете, я-то думала, это у него пена для бритья, а оказалось, и правда взбитые сливки. Я попробовала, — вещала она взволнованным дамам из кружка «Клубок и спицы».

— Потрясающее зрелище, — подтвердил Сидни. — У него было три костюма: полицейский, ковбой и пожарный. А еще штанины на липучках. Кстати, весьма остроумная идея, надо будет опробовать.

— Сидни, взгляните-ка сюда. — Шанталь показала ему телефон. — До выпуска новостей на нашей страничке было сто одиннадцать лайков, а теперь почти тысяча.

— Великолепно!

— Нам пишут комментарии. Спрашивают, что собираемся делать дальше.

— Надо спросить миссис Брэнсворт. Она что-нибудь придумает.

— А вот и она! — Шанталь повернулась к двери.

— Приветствуем героя дня! — воскликнул Сидни. — Троекратное «ура» в честь миссис Брэнсворт!

— Прекратите, — рявкнула та. — Я не имею никакого отношения к этому стриптизеру. Я осуждаю сексуальную эксплуатацию в любом ее проявлении.

— Тогда кто же организовал выступление? — удивился Сидни.

— Стриптизер сообщил, — понизив голос, произнесла миссис Брэнсворт (Джун навострила уши), — его направила к нам некая Матильда.

При упоминании этого имени Джун едва не выронила стопку книг и быстро отвернулась.

— Что еще за Матильда? — спросила Вера.

— Наш тайный осведомитель, — пояснил Сидни. — Она передает информацию через твайтер.

— Твиттер, — поправила его Шанталь.

— Да, точно. Матильда шпионит в нашу пользу и отправляет нам твиты. Это она поведала о переговорах Брайана Спенсера в пабе и о том, что Марджори тайком приводит консультантов в библиотеку. Значит, выступление стриптизера — ее рук дело.

— Да уж, хоть я и не одобряю ее методы, но эта Матильда снова нам помогла, — вынужденно признала миссис Би. — Теперь нужно ковать железо, пока горячо.

— Может, организуем акцию перед зданием совета? — предложил Сидни. — Будем держать транспаранты и петь песни.

— Точно. Как движение за гражданские права в Америке, — поддержала миссис Брэнсворт.

— Только не говорите, что там снова будет этот… — пробормотала Вера.

Активисты «ЧПОКНИ» продолжили беседу. Джун отошла. Акция протеста перед зданием совета — хорошая идея, но для библиотеки важно, чтобы люди брали больше книг. Власти сказали, что будут принимать решение на основе фактических показателей, а сейчас количество читателей снизилось до минимума. Джун оглянулась на миссис Би, Сидни и Шанталь, достала телефон и быстро набрала сообщение в твиттере от имени Матильды.

— Иди-ка сюда!

С другого конца зала, недобро прищурившись, на Джун смотрела Марджори.

— Что ты натворила с этим стриптизером! — воскликнула она, плотно закрыв дверь кабинета.

— Исключительно ради вас, Марджори. Это был единственный способ не пустить его на девичник.

— Однако тем самым ты подставила под удар доброе имя Чалкотской библиотеки. На следующей конференции библиотечных работников меня поднимут на смех! — Марджори нервно обмахнулась книгой в мягком переплете. — Кто-нибудь знает, что это ты отправила его в церковь?

— Никто. Я действовала анонимно.

— Ну что ж, неплохо. Если совет узнает, нас обеих вытурят пинком под зад.

— Согласитесь, акция имела небывалый успех, — заметила Джун.

— Хм-м-м… — Марджори откинулась в кресле. — А как прошел девичник?

— Хорошо, — дипломатично ответила Джун, надеясь, что Гейл не сообщила матери о случившемся.

— Я ценю твою помощь. В качестве благодарности я устрою, чтобы тебя пригласили на свадьбу. Разумеется, только на общую вечеринку.

— Не стоит утруждаться.

— Не дури. Я же знаю, тебе хочется пойти.

— Вообще-то…

— Совещание окончено. У меня полно дел. — Марджори встала. — Запомни: совет не должен узнать, что ты имеешь отношение к истории со стриптизером и «ЧПОКНИ», иначе я не смогу тебя выгородить.

Остаток недели Джун делала все возможное, чтобы помочь активистам. Она нашла статьи об успешных кампаниях в защиту библиотек и отослала их от имени Матильды, а когда в среду утром Марджори проводила мероприятие, набралась смелости и обыскала кабинет в поисках информации о консультанте по менеджменту миссис Колтер. Вылазка не увенчалась успехом, но от избытка адреналина Джун весь день провела как на иголках.

В четверг она помогала одному из посетителей заполнить онлайн-заявление на паспорт, когда сзади послышался знакомый голос. Джун не общалась с Алексом с их провального телефонного разговора на девичнике и после работы старалась не ходить мимо закусочной. Оглянувшись, она