Библиотека моего сердца - Фрейя Сэмпсон

Постепенно дыхание восстановилось, но теперь на девушку обрушилась горячая волна унижения. Неужели она почти ничего не достигла? Не делала мелирование, не прыгала с тарзанки, не бывала в ночном клубе, не танцевала с подругами всю ночь напролет. Не посетила каждый континент, потому что никогда не выезжала за пределы Чалкота, и ни разу не целовалась (о сексе и речи нет).

Но самое страшное, с отчаянием подумала Джун, все мои достижения можно описать одной фразой: я работаю в библиотеке, и у меня умерла мама. Вот итог двадцати восьми лет жизни, грустная эпитафия, которую выбьют на могильном камне.

Раздались шаги. Дверь туалета открылась. Едва не свалившись с унитаза, Джун поспешно подтянула колени к груди, чтобы ног не было заметно из-под дверцы кабинки.

— Бог ты мой, как неловко получилось, — раздался голос Бекки. — Бедняжка Джун.

— Ничего удивительного, она в школе всегда была странной, — отозвалась Тара. Послышалось журчание воды.

— Не понимаю, зачем Гейл ее пригласила.

— Да она и не собиралась. Похоже, Джун упросила маму Гейл выбить ей приглашение.

— Какая трагичная история. Можно взять твою помаду?

— Да, конечно.

Последовала тишина. Джун затаила дыхание.

— Почему она не могла просто соврать и выпить, как все? — помолчав, протянула Бекки. — Думаешь, она и вправду девственница?

— Не удивлюсь.

— О господи! Представь только — двадцать восемь лет, и никакого секса. А друзья у нее есть?

— В школе она ни с кем не дружила, так что вряд ли. Хочешь пшикнуться моими духами?

— Давай.

В воздухе разнесся сногсшибательный аромат. Джун зажала нос, чтобы не чихнуть.

— Кажется, когда мы учились в универе, у нее умерла мама, — припомнила Тара.

— Правда?

— Да, вроде так говорили. И других родственников, похоже, нет.

— Жуть какая. Ну как, ты готова?

— Ага. Видела, во что вырядилась Алисия?..

Хлопнула дверь. Голоса стихли. Джун сосчитала до двадцати, отодвинула щеколду и осторожно вышла из кабинки. От тошнотворно сладкого запаха духов запершило в горле. Ей показалось, ее вот-вот вырвет. Она взглянула на себя в зеркало: тушь размазалась, волосы всклокочены — ни дать ни взять безумный клоун из фильма ужасов. Нечего и думать о том, чтобы вернуться в зал, к этим расфуфыренным девицам, терпеть их смешки и сочувственные улыбочки. Нужно поскорее выбираться отсюда.

Джун хотела позвонить Линде и попросить заехать за ней, однако вспомнила, что та отправилась с Джексоном на побережье. Она со вздохом принялась убирать телефон в сумку, но на экране высветилось сообщение.

Алекс Чен

Надеюсь, праздник проходит весело. Поздравь от меня Гейл.

При воспоминании об Алексе на Джун нахлынула волна облегчения. Не раздумывая, она нажала кнопку вызова.

— Привет, ты можешь говорить?

— Конечно. С тобой все в порядке?

— Нет. Я… — Джун подавила рыдания.

— Что случилось? — В голосе Алекса слышалась неподдельная забота.

— Мне… хуже некуда, — пролепетала она.

— Где ты сейчас?

— Прячусь в туалете.

— Тебе нужно уехать. Кто-нибудь может тебя забрать?

Джун сделала глубокий вдох.

— Алекс, извини, что прошу, но мне некому больше позвонить. Ты не мог бы…

— Ал, ты не видел мое черное платье? — раздался молодой, чуть хрипловатый женский голос. Джун запоздало вспомнила, что Алекс в Лондоне.

— Прости, я совсем забыла… — пробормотала она.

— Ничего страшного. Повиси секундочку… Элли, я… — Послышалось шипение. Джун представила, как Алекс прикрывает трубку рукой. Ей удалось разобрать приглушенные слова: — Одноклассница… живет одна… у нее никого нет… — Каждое слово обжигало, будто пощечина. — Извини, — сказал Алекс, вновь взяв трубку. — Так что ты говорила?

От унижения Джун не сразу собралась с мыслями.

— Ничего. Мне пора.

— Хочешь, я…

— Прости, что потревожила. Пока.

Джун нажала кнопку «отбой» и с отвращением взглянула на себя в зеркало. От бессилия и злости хотелось плакать. Как ей пришло в голову звонить Алексу? Он же в Лондоне со своей девушкой! Наверняка они сейчас смеются над чудаковатой одинокой одноклассницей, которой некого попросить о помощи, или еще хуже — жалеют ее. Смахнув с ресниц горячие слезы, Джун убрала телефон в сумку и вышла из туалета.

Остаток дня Джун провела дома, отгородившись занавесками от жаркого августовского солнца. Пыталась читать «Большие надежды», но всякий раз, доходя до сцены с участием мисс Хэвишем, узнавала в ней себя и в результате вернула книгу на полку. Принялась за уборку, но каждая картина и безделушка как будто насмехались над ней. «Тебе двадцать восемь, и ты до сих пор девственница?» — хихикала китаянка с книгой, пока Джун стирала с нее пыль. «Чего ты боишься, Божья коровка?» — вопрошала мама с фотографий. Даже Алан Беннетт внес свою лепту. «Неудачница, — заявлял он всем видом, — похоронила себя заживо вместо того, чтобы жить на полную катушку».

Вечером Джун валялась на диване, бесцельно просматривая старые серии «Четверо в одной постели». Зажужжал телефон: сообщение от Алекса. При воспоминании о его словах: «одноклассница… живет одна… у нее никого нет», — сердце неприятно кольнуло. Алекс был единственным человеком, которого Джун могла назвать своим другом, а теперь он знает, насколько убога ее жизнь. Она взяла телефон и открыла сообщение.

Алекс Чен

Привет, ты как? Мне позвонил папа. Он видел в новостях акцию протеста в защиту библиотеки. Кто бы мог подумать, эти старперы из «ЧПОКНИ» наняли стриптизера! Благодаря ему кампания прошла на «ура»…

Джун резко села. Весь день она жалела себя и в результате совсем забыла о том, что произошло утром. Она поспешно отыскала в интернете выпуск новостей. Сначала показали репортаж с какой-то стройки, но Джун от волнения не поняла ни слова и лишь мечтала, чтобы сюжет поскорее закончился. А потом на экране появилась Тесса на фоне церкви.

— Шесть библиотек в Даннингшире находятся под угрозой закрытия, но лишь одна из них нашла весьма