Император Пограничья 2 - Евгений И. Астахов

Отряд двинулся по едва заметной звериной тропе, углубляясь в лес. Чем дальше мы продвигались, тем мрачнее становилась атмосфера. Деревья словно нависали над нами, их стволы искривились в причудливых формах, мох приобрёл неестественный сероватый оттенок. Природа здесь явно подверглась воздействию тёмной энергии.

Наконец, Евсей поднял руку, останавливая нас:

— Мы почти на месте. За тем холмом — Березники.

Я подозвал к себе Силантия — самого опытного следопыта после Бориса:

— Проведи разведку. Осторожно, не рискуй без необходимости.

С этой же миссией направил туда и Скальда.

Охотник, завёрнутый в маскировочную накидку, кивнул и, пригибаясь, двинулся вперёд, практически сливаясь с подлеском. Ожидание затянулось почти на полчаса, и я уже начал беспокоиться, когда наконец заметил его фигуру, бесшумно скользящую между деревьями.

— Плохие новости, воевода, — выдохнул Силантий, присаживаясь рядом со мной. — В деревне десятки тварей. Я насчитал не меньше двадцати, но наверняка их больше. Если полезем в деревню, все там и поляжем.

Среди охотников пробежал тревожный шёпот. Даже Борис, обычно бесстрашный, нахмурился, оценивая неприятные перспективы. Два десятка Бздыхов — серьёзная сила, даже для хорошо вооружённого отряда.

Я задумчиво посмотрел на солнце, уже перевалившее зенит. Световой день зимой короток, а нам предстояло ещё многое сделать.

— Действовать будем по уму, — наконец произнёс я, собирая всех вокруг себя. — Слушайте мой план.

Глава 10

Мой взгляд с небес скользнул по заброшенным Березникам, где покосившиеся крыши домов напоминали гнилые зубы в пасти мертвеца. Видок был тот ещё — деревня стояла словно в коконе серого тумана, а пробивающиеся сквозь облака редкие лучи солнца придавали постройкам неестественный, мертвенный оттенок.

Между заброшенных зданий суетливо бродили многочисленные Бездушные, их сухие конечности скребли по промёрзшей земле с отвратительным шорохом, напоминающим звук когтей по стеклу. Даже на таком расстоянии доносился затхлый, сладковатый запах гнили и разложения, характерный для мест, где долго обитают эти выродки.

Доклад Силантия дополнил спикировавший сверху и опустившийся на ветку ближайшей сосны Скальд. Его оперение, чёрное с синеватым отливом, ярко выделялось на фоне белизны снега. В воздухе стоял металлический привкус мороза, обжигающий ноздри при каждом вдохе и превращающий дыхание в облачка пара.

«Ну что там?» — мысленно спросил я у птицы.

«Плохие новости, хозяин, — голос ворона в моей голове звучал непривычно серьёзно. — Тридцать девять Бздыхов на улицах и неизвестное количество в домах. По большей части Трухляки, но есть две Стриги — кабан-секач размером с небольшую лошадь и человек. Один из самых жутких, кого я видел. Большинство тварей собралось возле трактира — здания в центре деревни».

«Откуда знаешь, что трактир?».

«А то я ваши питейные в лицо не знаю!».

Полученная информация не радовала, но и в панику не вгоняла. По позвоночнику пробежал знакомый холодок — не страха, а предвкушения боя. Ведь мне приходилось справляться и с куда более худшим численным перевесом у врагов. Я мысленно ещё раз обдумал детали плана, прикидывая, подойдёт ли он для такого количества тварей.

«И ещё, — добавил Скальд, — одна из Стриг явно умнее остальных. Организует примитивное патрулирование периметра. Не самый приятный тип для встречи, доложу я тебе».

Я перевёл взгляд на охотников, готовящихся к бою, вдыхая резкий запах ружейной смазки и металла, смешанный с кислым ароматом страха, которым, казалось, пропиталась даже их одежда.

Гаврила и Силантий разбирали оружие, остальные проверяли снаряжение. Лишь двое из них — Борис и Федот — были облачены в металлические пластинчатые бригантины. Жаль, что кузнец не успел изготовить больше. Всего две из тринадцати запланированных.

— Фрол и так работал без продыху, — Борис заметил мой взгляд. — Я сам вытаскивал его из кузни, чтобы он поспал хоть пару часов.

Я собрался с мыслями и подозвал охотников. Они окружили меня плотным кольцом, напряжённые, собранные, с ружьями наперевес. В их глазах читалась решимость, приправленная здоровой порцией тревоги.

Несмотря на тщательную подготовку, они нервничали. Опыт сотен сражений научил меня: страх заразителен, и если не направить его в нужное русло, даже самый продуманный план рассыплется в первые секунды боя. Моему войску — пусть и маленькому — нужна была не воодушевляющая ложь, а трезвая уверенность.

Я прочистил горло и заговорил:

— Я вижу страх в ваших глазах. И это правильно — только дурак не боится. Но мы подготовились лучше, чем эти твари. У нас есть отличное оружие, план и преимущество высоты. — Я указал глефой на деревню. — Мы знаем, где они. Они не знают о нас. Мы дрались с ними раньше и победили. Делайте то, чему научились, и к ужину будете рассказывать семье, как уложили десятки тварей. — Я поправил перчатку и взглянул каждому в глаза. — Вы все знаете свои позиции. Не геройствуйте. Придерживайтесь плана. И знайте, с вами ничего не случится. Я не позволю.

Суровые лица охотников разгладились, взгляды стали решительнее. Они переглянулись, словно черпая уверенность друг в друге.

Федот, высокий и жилистый, с обветренным лицом и пронзительным взглядом, шагнул вперёд:

— Хорошо сказано, воевода. Мы с тобой, — он сплюнул на снег. — Пора преподать никчёмным Бздыхам урок.

Борис ухмыльнулся и хлопнул Федота по плечу:

— А потом с меня кружка медовухи. Надо же обмыть такую охоту!

Остальные охотники одобрительно загудели, поудобнее перехватывая оружие.

Силантий выступил вперёд и обратился ко мне:

— Мы готовы, воевода. Мы не подведём.

Я окинул взглядом свой небольшой отряд. Страх никуда не делся, но теперь он был загнан глубоко внутрь, а на поверхности остались лишь решимость и боевой азарт.

То, что нужно для победы.

* * *

Я стоял на вершине искусственной насыпи, созданной заклинанием Земляной вал, откуда хорошо просматривался весь наш импровизированный полигон.

Растянув сознание, я соединился со Скальдом, и увидел ситуацию с высоты птичьего полёта. Ощущение всегда было странным — будто моё сознание раздваивалось, и я одновременно смотрел своими глазами и глазами ворона. Проморгавшись, я сфокусировался на происходящем внизу.

Гаврила — самый молодой и быстрый из охотников — крался к краю деревни. Этому парню было всего двадцать, но товарищи уже прозвали его «Соколом» за зоркость и скорость. Сейчас его жизнь зависела именно от этих качеств.

Он спрятался за полуразрушенной стеной частокола, вскинул винтовку и сделал два последовательных точных выстрела. Звуки пальбы прокатились по деревне, отражаясь от стен домов.

Два Трухляка повалились на землю с простреленными головами. Гаврила перезарядил винтовку