Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

с ним. Женя села на другую кровать, напротив, и улыбнулась.

– А вот теперь рассказывай.

Даша и Маша собрали шитьё и пересели к Жене.

– Ага, рассказывай.

– Ты документ сразу нашёл?

– Сразу, – улыбнулся Эркин. – Спасибо, без него я бы долго колупался, а так… показал, и меня сразу сюда направили.

– Тебя когда выпустили?

Эркин не успел ответить. В дверь постучали, и в комнату заглянула женщина. Вроде Алиса называла её Тётей Аней.

– Ой, вы уж извините, я спросить только, Жень, ты выйди на минутку.

Обращалась она к Жене, но смотрела на Эркина. Женя легко встала и вышла в коридор. Быстрый неразборчивый шёпот и громкий голос Жени:

– Ну, так сами и спросите.

Эркин невольно напрягся. Женя вернулась, и за ней вошли женщины. Пять или шесть, Эркин не разобрал, да ещё в дверях столпились не поместившиеся.

– Ты уж извини, – начала одна, – тебя в Хэллоуин загребли, так ведь? – Эркин кивнул. – А отвезли куда?

– В Диртаун, – ответил Эркин.

– Ты там наших кого не встречал? Из Вудстока.

– Из Вудстока были… в синих куртках. Нас во дворе выпускали когда и по машинам рассаживали, я слышал.

– Это когда? – подалась к нему другая женщина с короткими по-мужски остриженными светлыми волосами.

– Вчера утром. Из Вудстока, Мэриленда, Квинстауна и Соммервилля, – перечислял, вспоминая, Эркин.

– И всех выпустили?

– Наших, из Джексонвилла, всех, – ответил Эркин. – А там не знаю. Мы только и увидели друг друга, когда на машины загружались.

– А сюда ты как попал?

– Пошёл в Джексонвилле в комендатуру, показал удостоверение, подождал, пока запрос делали, и всё, – улыбнулся Эркин.

– Долго ждал? – требовательно спросила начавшая разговор.

– Часа два. Лейтенант сказал, что я во встречный запрос попал.

– Ой, ну да, – поняла Женя. – Я же о тебе запрос сдавала.

– Ну и ладно, бабы, – решительно сказала беловолосая. – Наши, значит, тоже завтра-послезавтра приедут. Запросы-то все сдали.

– И то.

– Спасибо, парень.

– Ой, боюсь, мой-то закрутиться может.

– Да с кем ему, все ж наши здесь.

– Спасибо тебе.

Они уже выходили, когда одна из них, молчавшая до этого, вдруг спросила:

– В тюрьме-то… не очень били?

И сразу все повернули обратно, набиваясь в комнату. И в наступившей тишине Эркин ответил:

– Совсем не били. И кормили хорошо. Сытно.

– А… спали как?

– На койках, одеяла дали, – Эркин улыбнулся. – У нас один выходить не хотел, говорил, что ему в тюрьме лучше.

Все рассмеялись. Снова поблагодарили и вышли. Когда за ними закрылась дверь, Женя спросила:

– Эркин, тебя и вправду…?

– Нет, – замотал он головой. – Да никого на допросах и пальцем не тронули. И кормили хорошо, трижды в день.

– И чем? – спросила Алиса.

– Каша, хлеб, чай, – добросовестно перечислял Эркин. – И суп ещё в обед.

– И всё? – встревожилась Женя.

– А чего ж ещё? – удивился Эркин и улыбнулся. – Трижды в день кормили. И паёк большой. Всё было хорошо, Женя.

– Нет, плохо, – заявила вдруг Алиса. – Сладкого не было.

Эркин невольно рассмеялся, рассмеялась и Женя. Алиса обиженно надула губы, но решила не заводиться.

– В Джексонвилле как? – спросила Маша.

– Ну, что сожгли, то сожгли. Церковь только заделали немного, – начал рассказывать Эркин. – Из раненых, кого, говорили, в русский госпиталь увезли, ещё никто не вернулся.

– Ну да, – кивнула Даша, – там тяжёлых было много, это надолго.

– Наших всех похоронили, – продолжил Эркин и по лицам Даши и Маши понял: это главное. – Не в Овраг свалили, а могилы вырыли, гробы сделали, поп и пел, и читал. Сказали, что всё сделали, как положено.

– Сказали? – переспросила Женя.

– Да, – кивнул Эркин. – Когда нас привезли, уже кончилось всё. Всех из морга забрали. И доктора вашего, и жену Мартина.

– Всех? – у Даши задрожали губы.

– Сказали, всех. Таких, – Эркин с трудом выговорил, – сожжённых, шесть человек было.

– Опознали? – глухо спросила Маша.

– Головешки, – коротко ответил Эркин и, покосившись на прижавшуюся к его боку очень серьёзную Алису, повторил: – Всё как должно сделано.

– Да, – понимающе кивнула Женя. – Что уж теперь…

Эркин прислушался к шуму в коридоре.

– Что это?

– На ужин собираются, – Женя решительно тряхнула головой. – Давайте и мы. Эркин, тебе талоны дали?

– Да, – Эркин улыбнулся. – Целая пачка, чуть не запутался.

Женя встала и знакомо захлопотала, одевая Алису. Встал и Эркин, обулся, надел куртку. Оделись Даша с Машей. Алиса немедленно уцепилась за руку Эркина.

– А ты больше не уйдёшь?

– Не уйду, – так же серьёзно ответил Эркин.

Они все вместе вышли из барака и направились к столовой. Безостановочно сыпал дождь, но ветра не было, и сумерки казались тёплыми. Окна столовой светились жёлтым и тоже тёплым светом. Внутри сразу у двери длинные вешалки с крючками. Раздеваясь, Эркин вынул из куртки бумажник и, подумав, засунул его в задний карман джинсов: нагрудные карманы рубашки были набиты ещё не разобранными талонами. Напротив вешалки располагался прилавок. Сигареты, конфеты, печенье, какие-то баночки.

– Здесь за деньги всё, – потянула его Алиса. – А на талоны только курево.

Эркин кивнул, решив, что и после ужина успеет посмотреть. Они вошли в большой зал и встали в очередь. С порога Эркин быстро оглядывал сразу и просторное, и тесно заставленное столами и стульями помещение. Ага, понятно: даёшь талон и получаешь поднос с едой. И уже идёшь на место. Столы на четверых и шестерых. Удачно. Женя отправила Алису занять им во-он тот стол, на пятерых, поняла? И достала два голубых талона. Достал свой талон и Эркин. Очередь двигалась быстро. Он приготовился помочь Жене управиться с двумя подносами, но Женя, подавая талоны, сказала толстой румяной женщине в белом халате.

– Один поднос.

Та понимающе кивнула и быстро переставила тарелки, оттолкнув опустевший поднос назад к двум девушкам, тоже в белом, быстро накладывавшим еду и расставлявшим тарелки и стаканы на подносы. Принимая талон от Эркина, женщина окинула его зорким, всё замечающим взглядом.

– Новенький, что ли? – и, не дожидаясь его ответа, спросила Женю, осторожно поднимающую уставленный поднос. – Твой никак?

Женя счастливо кивнула.

– Ну, бог в помощь, – улыбнулась толстуха, подавая Эркину поднос.

Он поблагодарил кивком, и хотел поменяться подносами с Женей – ей же тяжело – но Женя уже шла к столу, за которым вертелась, гордо оглядываясь по сторонам, Алиса. Маша и Даша уже расставили свои тарелки. И Даша помогла Жене, взяв её поднос. Эркин быстро составил на стол своё и отобрал подносы у Даши.

– Вон туда, – показала ему Даша, – на тот стол.

Эркин отнёс и положил их подносы на маленький столик в углу, где уже громоздилась неровная небрежная стопка, секунду подумал и, быстро подровняв её, пошёл обратно. Сел на своё место. Он оказался