Пустующий трон - Кен Лю

– Когда наберешься сил, я отвезу тебя к императрице и императору. Их наверняка обрадуют любые сведения о льуку.

Неужели он и вправду отправится к Джиа и выложит все, что знает о льуку? Неужели предаст пэкьу и родную мать? А как же особая миссия, возложенная на него Гозтан и Танванаки?

– Я бы не хотел пока расставаться с панцирем, – прохрипел юноша.

Дзоми удивленно посмотрела на него, но быстро успокоилась.

– Конечно. Ты только что узнал, что Ога твой отец. Естественно, что тебе хочется подержать его у себя.

Она вернула панцирь, и Кинри принял его без возражений.

– Я хочу побыть один, – сказал он. – Может, немного почитаю.

Дзоми понимающе кивнула.

– Я еще не услышала, как ты спасся из лап своей жестокой матери и коварной Танванаки, но вижу, что это тяжелая, полная потрясений и страданий история. Ничего, время вылечит твое израненное сердце, – произнесла она с гордостью, как будто уже воображала бравое бегство Кинри от льуку. – Помни, что ты уже продемонстрировал завидную храбрость, приплыв сюда. Здесь они до тебя не доберутся…

– А можно мне… – перебил Кинри невыносимый поток сознания собеседницы, – увидеться с Одуванчиком?

– Так вот, значит, как она назвалась? – Дзоми усмехнулась. – Да уж, боги те еще шутники… надо же, свели вас вместе. – Женщина покачала головой и вмиг стала серьезна. – Ты правда не знаешь, кто она такая?

Кинри помотал головой.

«Неизбежного не избежать».

– А твои чувства искренни?

Он кивнул сильнее, чем в ответ на любое другое верное утверждение.

Последняя тень сомнений сошла с лица Дзоми.

– Девушка, за которой ты ухаживаешь, – Фара, дочь покойного императора Рагина, принцесса Дома Одуванчика. Она… отважна и свободолюбива, но доставляет близким немало хлопот. Не сомневаюсь, Фара обрадуется, узнав, что ты на самом деле не льуку. Подозреваю, она сильно из-за этого переживает.

Когда Дзоми ушла, Кинри еще долго сидел в нише, держа в одной руке черепаховый панцирь, а в другой – платок, и не двигался, словно коралловый риф под бесконечными ударами волн неожиданных откровений.

В последующие дни Дзоми с пристрастием допросила остальных участников Цветочной банды. Хотя принцесса Фара готова была поручиться за них головой, Дзоми им не доверяла. Однако, узнав, что эти люди вовсе не были обмануты шпионом льуку, а подружились с ее братом и помогли ему, секретарь предусмотрительности смягчилась.

Выяснив в мельчайших подробностях историю противостояния «Великолепной вазы» и «Сокровищницы», она увидела участников банды в ином свете. Ими двигало любопытство, мало отличающееся от стремления к знаниям, которое испытывала дочь простого рыбака с острова Дасу.

– Секретарь Кидосу, – обратилась к ней Рати Йера, – теперь, когда вам известно, что Тифан Хуто – изменник, связавшийся с пиратами, чтобы похищать для льуку инженеров и талантливых ремесленников, не могли бы вы отправить солдат освободить семью Модзо Му? Боюсь, что…

Дзоми жестом остановила ее:

– Не волнуйтесь. Я только что получила донесение об успешной операции против пиратов. Наши люди устроили облаву в порту Тифана на Яйцах Шелкопряда и освободили множество заложников. Семья вашей подруги наверняка среди них.

– Я верила в Айю! – Фара радостно захлопала в ладоши.

– Так… И много у вас с ней еще секретов? – Дзоми вскинула бровь. – Теперь я точно глаз с тебя не спущу.

Она попросила Фару, Рати Йеру, Види Тукру, Арону Тарэ и Моту Кифи объяснить принципы их изобретений, трюков и представлений, пользуясь моделями для особо сложных элементов.

Фара с радостью поделилась с Дзоми своими достижениями, а всем прочим, пусть они и не были уверены в истинных намерениях секретаря предусмотрительности, пришлось подчиниться. Одна лишь Рати упорно отказывалась раскрыть устройство самоходной тележки, и Дзоми, знакомая с традициями уличных фокусников, не настаивала.

Изучение чудесных устройств доставило ей огромное удовольствие. Дзоми уже так долго была окружена оглушительным шумом постоянно передвигающихся из положения в положение рычагов власти и пронзительным скрежетом шестеренок тайных замыслов, шпионских и контршпионских планов, что почти успела забыть, насколько мила ее сердцу чистая, успокаивающая поэзия инженерии – первый язык, выученный ею у Луана Цзиаджи, любимого учителя.

– Все ваши изобретения весьма искусны, но обучаемые тележки, хотя мне и неведомо их устройство, – отдельный разговор, – сказала Дзоми. – Вы отдаете себе отчет в том, что сделали?

– Мы… выиграли соревнование? – робко предположила Рати Йера.

Она все еще стеснялась свободно говорить в присутствии одной из самых влиятельных чиновниц империи, женщины, которая вдобавок была еще и великим изобретателем, и мысль о том, что простая райе может послужить властям не только тяжелым изнурительным трудом, не укладывалась в голове у пожилой дамы.

– Нет! – усмехнулась Дзоми. – Точнее, вы, безусловно, его выиграли, но я сейчас толкую не об этом. Вы изобрели способ записывать и воспроизводить точную последовательность действий.

Разнообразные идеи так и роились у нее в голове. Обучаемые машины, повторяющие действия специалистов, могли изменить подход к любой работе в Дара.

– На кухне у вас были устройства, копирующие движения повара, – продолжила Дзоми. – В ресторане ваши механизмы следовали изначально заложенному маршруту. А могли бы вы совместить два принципа, чтобы кухонные машины готовили сами, без помощи повара?

– В теории – да. – Рати задумалась. – Но тут нужны предельная точность и серьезные усовершенствования. Придется много экспериментировать и пробовать…

– Я не прошу вас сделать это прямо сейчас, но лишь интересуюсь, возможно ли такое в принципе. – Дзоми возбужденно повысила голос. – Предположим, что мы найдем инженерные решения. Тогда можно будет взять блюдо, прежде требовавшее участия опытного повара, обладающего особыми навыками и чутьем, и составить инструкцию: разложить его приготовление на точную последовательность операций, исполняемых десятком устройств, что позволит стократно увеличить производство.

Рати по-прежнему сомневалась, но ее глаза тоже загорелись от предвкушения стольких возможностей.

– А ведь таким образом можно будет много чего делать. Вышивать сложные узоры, расписывать и покрывать глазурью фарфоровые изделия…

– Ковать железо и сталь, – продолжила Дзоми, – изготавливать кольца и чешую для доспехов, перевозить грузы через пустоши…

«Я хочу, чтобы ты подобрала для меня талантливых мужчин и женщин», – вспомнилась ей просьба младшего брата Тэры.

Секретарь предусмотрительности резко остановилась. Неужели по чистой случайности она нашла тех самых людей, что нужны Фиро?

Письмо Фиро доставило ей немало забот. Дзоми сочувствовала юному императору, поставленному в безвыходное положение, и хотела, чтобы императрица перестала сюсюкать с льуку, но просьбы Фиро граничили с государственной изменой. Дзоми просто не могла их выполнить. Логика Джиа была безупречна: ее система работала, Дара при ней процветал, как никогда прежде. Талантливые специалисты должны были служить трону, а не частной армии, созданной этому трону в противовес, пусть и ради