Эй, дьяволица (ЛП) - Мигаллон Хулия Де Ла Фуэнте

Ни луна, ни молчание мне не отвечают. Но я знаю, что ночь отходит, потому что гуль возвращается в своё логово.

— Эй, дьяволица.

Я догоняю её на машине, пока она уходит одна в лес, что окружает кладбище. Величественная фигура в черно-серебряном, как в моём сне.

Я опускаю стекло, и она ждёт, пока я поравняюсь с ней.

Вспоминаю слова той добродушной блондинки: «Эта девочка слишком одинока».

И, освещённая лунным светом, среди деревьев, я вижу её — уставшую, ожесточённую и, да, одинокую. Это одиночество древнее, оно отпечатывается во взгляде и закаляет душу. Если она вообще её имеет.

Это поэтому она трахается с таким ублюдком, как я?

Потому что с моей стороны всё очевидно: я без ума от неё, поэтому и ищу. Но почему она позволяет себя находить? Учитывая, что я вовсе не донжуан, чтобы добиваться её внимания.

— Симпатичный нос, — с насмешкой говорит она, когда я торможу рядом.

— Ага, спасибо тебе за это. — Я касаюсь его пальцами: опухший, фиолетовый, с парой белых хирургических скоб. — Если моя красота тебя пугала, могла бы просто сказать.

— Мне ты так даже больше нравишься. — Она ухмыляется, и её клыки сверкают, когда она наклоняется ближе. Похоже, пытается меня запугать.

Ну, и надо признать, немного у неё это получается.

Я прочищаю горло и нервно тереблю пальцы.

— Я тут подумал, может, дашь мне свой номер?

Она приподнимает бровь.

Я сам удивлён. Моя мать сделает из моей мошонки саше, когда об этом узнает. А из моих яиц — шарики для пин-понга.

— Так мне не пришлось бы отвлекать тебя от работы, — заставляю себя продолжить.

Мы два дня не оставались наедине, и это вовсе не значит, что я скучал, да? Совсем не думал об этом, наблюдая за ней всю ночь. Просто… ну, на всякий случай… вдруг понадобится… когда-нибудь… потом…

— Ну, ты знаешь… — Я вожу пальцем по краю окна, глядя вниз. — На случай…

— Чрезвычайной ситуации? — предполагает она, на этот раз удивлённо приподнимая обе брови.

Мои уши в этот момент, вероятно, пылают алым, что, учитывая обстоятельства, должно их порядком напугать — всё-таки передо мной вампир.

— Да, вот именно! Чрезвычайной ситуации. Такой, которая требует вмешательства прокурора.

— Ага.

И тут до меня доходит.

— Эй… у тебя же есть телефон, да?

Не уверен, насколько эти современные игрушки распространены в загробном мире.

Её брови снова выгибаются, красноречиво выражая, какого высокого мнения она обо мне как об идиоте.

— Я самый важный человек в округе, — напоминает она. — У меня есть телефон.

Я включаю своего бандитского Хадсона, ни перед чем не пасует, наклоняюсь к ней через окно и ухмыляюсь:

— Ну так дай его.

Мой тон её забавляет. Я же говорил с первой же встречи — ей нравятся плохиши. И, вопреки всем ожиданиям, она действительно диктует номер. Причём делает это так быстро, что я еле успеваю записать, и, конечно, ей это только в удовольствие — наблюдать, как я торопливо печатаю.

— Спокойной ночи, охотник, — прощается она, закончив, и снова уходит в темноту.

Я быстро вбиваю сообщение, и она останавливается. Достаёт телефон — да-да, вот же он, в кармане на бедре её леггинсов — смотрит на экран, потом поворачивается ко мне и показывает дисплей.

— Это что ещё такое?

Я отправил ей эмодзи огоньки.

— Экстренный вызов? — И лучшая версия моего невинного взгляда. — Госпожа прокурор.

Глава 28. Наши судьбы в звездах

Я вздрагиваю, когда она внезапно появляется за окном, лицом к лицу, позволяя луне играть бликами на своих клыках.

— Знаешь, во что ты ввязываешься, охотник? — шипит она.

На заднем сиденье Постре, до этого дремавшая, настораживается и пытается протиснуться между передними креслами. Я кладу руку ей на голову, успокаивая, и делаю вид, что мои яйца не сжались до состояния невидимых частиц.

— Мы посреди леса, посреди ночи, — продолжает она. Подносит нос ближе к моему горлу, вдыхает запах. Лижет кожу там, где бешено пульсирует кровь. Медленно. Затем шепчет мне в ухо, касаясь его губами: — Я могла бы выпить тебя до капли.

Окей, это слегка возбуждает. Ладно, не слегка. Судя по всему, вся моя кровь уже принадлежит ей и сосредоточилась в одном-единственном месте.

— Да-да. — Я заставляю себя улыбнуться уверенно, показывая, что не ведусь на этот блеф. Потому что, ради своей грешной жизни, очень надеюсь, что это именно блеф. — Почему бы тебе не забраться сюда и не доказать, насколько ты плохая?

По крайней мере, мой Jipito напичкан серебром и оружием на случай, если что-то пойдет не так. Это самое безопасное место для подобных выходок. Намного безопаснее, чем её офис, честно говоря.

Она отступает с ухмылкой, оставляя мне пространство, и я вылезаю наружу. Открываю заднюю дверь, жестом велю Постре спускаться.

— Давай, красавица, время размяться.

Она выпрыгивает, но тут же замирает, учуяв за мной вампиршу. Настороженно принюхивается, уши торчком.

Та приседает и раскрывает ладони:

— Привет.

Говорит обычным голосом, не сюсюкая, как принято с животными. Просто ждет.

— Не обольщайся, — предупреждаю. — У неё изысканный вкус.

Но после пары кругов вокруг нее, с поднятой шерстью и приглушенным ворчанием, Постре, не встретив никакой реакции, осторожно нюхает её пальцы. Готовая в любой момент отскочить.

Вампирша терпеливо дает себя изучить, не двигаясь. Ничего подозрительного. Вскоре Постре позволяет ей себя погладить, а потом и вовсе довольно тявкает, когда та почесывает её за ухом.

Дьяволица улыбается с самодовольным видом.

Я закатываю глаза.

— Вкус у нее, оказывается, паршивый.

— Да, потому что терпит тебя в качестве хозяина.

— Напарника, — поправляю. — Мы — компаньоны по приключениям.

Она встает, а я хлопаю Постре по боку.

— Давай, беги.

Это единственная часть приключений, которую мы не делим. В общем, она меня знает. Такие у нас условия идеального брака.

— После вас, мадемуазель, — жестом приглашаю вампиршу обратно в машину. Лучше не поворачиваться к ней спиной, мало ли.

Когда я закрываю дверь за собой, наши тела уже тянутся друг к другу в темноте. Я кусаю её за шею, она стонет.

— Честно? От меня воняет, — заявляет она.

Возможно, потому что провела ночь, играя с мертвой девочкой.

Я быстро избавляю её от одежды — черные леггинсы и спортивная кофта. Опускаю стекло и без лишних церемоний выбрасываю вещи наружу.

Напрягаюсь, когда она тянется губами к моей груди, к шее. Отталкиваю и заваливаю её на сиденье, одной рукой сжимая горло, чтобы не дергалась, а сам беру инициативу.

Целую её грудь, скользя ладонями по животу. Когда оказываюсь сверху, мой член уже знает, чего хочет. Он жмется к её входу, влажнея от неё. Несколько мгновений я дразню её, скользя вверх-вниз, обещая то, что будет дальше.

Вхожу совсем чуть-чуть, лишь подразнить, и выдыхаю от наслаждения. Чувствую, как капли стекают туда, где она меня ждет. Больше сдерживаться невозможно. Натягиваю презерватив и медленно, мучительно вхожу, стиснув зубы, смакуя каждый завоеванный сантиметр.

Когда упираюсь в самое дно, чуть двигаю бедрами по кругу, ощущая, как мои яйца касаются её ягодиц. Затем, так же медленно выходя, в следующий раз резко вбиваюсь.

Она выгибается, прикрывает веки, её стон наполняет салон. Клыки сверкают в лунном свете, проникающем через лобовое стекло.

Я любуюсь её силуэтом в полумраке. На мгновение застываю. Затем мои ладони обхватывают её грудь, и она снова выгибается, издав стон, когда я сжимаю её соски.

С этого момента я теряю контроль. Беру её снова и снова, как будто живу только ради этого момента, ради её тела. Играю ритмом, заставляя её кончить дважды, сжимая меня внутри так, что мне приходится прикусывать губу, чтобы не последовать за ней. Но третий раз ломает меня. Я стону, вздрагивая от оргазма, чувствуя, как отдаю ей душу.