Метаморфозы. Тетралогия - Марина и Сергей Дяченко

class="p1">– А я на суде? Кого судят? Меня? Я ни в чем не виноват. Айру? Он выполнял свой долг, и, будь он немного медлительнее, вы получили бы внука в цинковом гробу! – Крокодил прикусил язык. «Цинковый гроб» на его новом родном языке обернулся совсем другим образом, страшным и отвратительным: выдолбленный ствол дерева, куда помещают тело и запускают плотоядных червей…

– Справка об этикете, – проворковало над ухом.

– Да выключите вы, ради всего святого, эту справочную систему!

– …в общественных местах не следует громко или излишне эмоционально выражать свои…

Крокодил заткнул уши. До последней минуты он рассчитывал сохранить спокойствие, выдержку и способность к иронии. Фигушки. Он не понимает, что происходит, и барахтается, будто кот в мешке. Здесь всерьез подумывают, чтобы отобрать у мальчишек их Право, заработанное потом и кровью? Почему? Из-за беды с Тимор-Алком? Но все ведь закончилось благополучно… Или не закончилось?! Что, если по результатам этого балагана Айру приговорят к смерти, например?

– Зря ты все это затеяла, Шана, – сказал Айра, по-прежнему глядя в потолок.

Крокодил резко к нему обернулся:

– Объясни хоть ты мне…

– Справка: обращаясь к Консулу Раа, вы должны использовать вежливую форму…

– Отключите ему справочную систему, – тихо сказал Айра, и девичий голос заткнулся на половине слова.

– Если свидетель удовлетворил ваше любопытство, – проговорил Айра еще тише, и от его тона у Крокодила забегали мурашки по коже, – предлагаю отпустить его. Или у вас еще есть вопросы к этому человеку?

– Он говорит неправду, – с нажимом сказала женщина.

– Разумеется, – Айра вздохнул. – Он не понимает, что происходит, и на всякий случай выгораживает меня. А чего ты хотела, Шана?

Он медленно встал, потянулся, сунул руки в карманы брюк:

– Твой мальчишка был мертв почти пятнадцать минут. Чего ты хотела? Вероятность того, что я смогу его восстановить без потерь, была где-то в районе одного к пяти. Чего, повторяю, ты хотела, а? По результатам его Пробы я могу написать диссертацию «Полукровки перед лицом смерти»! Ты хоть представляешь, что он пережил? С его нервной системой? С его болевым порогом? Давайте, давайте отменим результаты этой группы, давайте! Я очень хочу на это посмотреть. И особенно я хочу посмотреть на Тимор-Алка, который…

– Заткнись, – прошипела женщина.

– Ты хотела, чтобы я признал должностное преступление? Ты притащила сюда единственного человека, который хоть как-то мог его подтвердить? Ну так вот он стоит, дурак дураком, и врет, потому что не знает, кого тут обвиняют и в чем!

– Я хотела, чтобы ты признал другое, – она сверкнула глазами, разъяренная, страшная. – Умысел. Ты с самого начала знал, что Тимор-Алк в группе. Ты ради него бросил работу и самовольно назначил себя инструктором. Зачем? Поиздеваться?

– Развлечься!

Старик, долго молчавший, поднял голову:

– Что, без этого всего… не обойдемся?

– Должен же я получить хоть немного удовольствия! – Айра развел руками. – Ладно, я признаю: для кое-каких исследований, напрямую связанных с моими полномочиями, мне нужно было пронаблюдать полукровку в экстремальных обстоятельствах.

Он сделал паузу и заговорил другим голосом:

– Шана, ты умная женщина, но когда дело доходит до Тимор-Алка, у тебя отключаются мозги. Я был там, потому что я знал, чей характер он унаследовал, и как он будет себя вести во время Пробы, и чем это может грозить полукровке. Все обернулось именно так, как я предвидел, и я оказался в нужное время в нужном месте, чтобы сделать что должен. При чем тут мигрант, зачем его дергать?!

Женщина в пальмовой юбке беззвучно шевелила губами. Ее смуглое лицо сделалось серым.

– Ваши показания приняты, Андрей Строганов, – сказал старик. – Спасибо за помощь.

* * *

– Махайрод, он же Айри-Кай, ограничил доступ для внешней связи. Попробуйте позже, – сообщил коммуникатор.

– А он знает, кто… пытается с ним связаться?

– Да.

– Спасибо…

Трое мальчишек сидели на тротуаре, болтали ногами и управляли парусником посреди улицы-реки. Крокодил остановился, чтобы посмотреть, – все равно больше нечего было делать и некуда идти.

Катамаран, легко меняющий очертания парусов, зависел от ветра. Ветер нагнетало летающее устройство в виде головы с надутыми щеками – мальчик, сидящий в центре, управлял им, и пульт похож был на маленькую арфу с десятком струн. Все трое смеялись, младший азартно пищал, а держатель пульта вдруг развернул летающую голову и заставил ее дуть на мальчишек. У всех троих взвились волосы, захлопала свободная широкая одежда, младший зашелся совсем уж победоносным писком, и все трое на мгновение замерли, увидев, наверное, одну и ту же картину: просторы, ветер, палуба…

Ветер коснулся Крокодила, и по спине поползли мурашки. Он смотрел на ребят и не мог отделаться от мысли, что через каких-нибудь несколько лет они отправятся проходить Пробу. Будут преодолевать свой страх и боль, ходить по углям, проливать кровь; выпьют галлюциногенной дряни и увидят в бреду отвратительное и ужасное. И кто-то из них, может быть, не выдержит и останется на всю жизнь в статусе зависимого. А кто-то, может быть, погибнет. Потому что в попытке быть больше, чем ты есть, цена жизни не так уж высока.

А может, и нет, сказал он себе, с трудом отворачиваясь от мальчишек и продолжая путь по улице, похожей на длинный балкон над водой. Может, они вернутся домой победителями, пройдут учебу и устроятся работать офицерами в миграционном центре… И детей своих – а у них обязательно будут дети – станут с младенчества готовить к важнейшему времени в жизни – к Пробе…

Кто были те трое в комнате с исполинским скелетом? Один из них Консул Раа, но не старик. Тот – «сотрудник прокуратуры». Расплывчатое понятие. Возможно, новый родной язык Крокодила сбоил, не обеспечивая необходимого словарного запаса в специальных областях. Бабушка Тимор-Алка – сотрудник миграционной службы Раа. Вот бы с кем поболтать о деле… Крокодил случайно оказался на окраине чьего-то конфликта. Он никогда не узнает истинного смысла сегодняшней сцены. Айра – вещь в себе, навсегда незнакомец, и тот разговор на ночном пляже, внезапно возникшая иллюзия понимания – мираж, эпизод, смысловая голограмма. Было и развеялось.

Он остановился перед большой панелью со множеством гнезд, поднял свое удостоверение и совместил годовые кольца деревянной плашки с такими же на приемном устройстве.

– Андрей Строганов!

– Транспорт, – сказал Крокодил. – Домой.

* * *

– Это ты?!

Камор-Бал смотрел с экрана, погруженного в аквариум. Над его головой медленно проплывали рыбы.

– Привет, – Крокодил улыбнулся немного заискивающе. – Просто хотел увидеть тебя… Спросить, как дела.

Камор-Бал выглядел исхудавшим. Глаза ввалились. Длинных волос, собранных в хвост, больше не было – вместо них коротенький ежик, едва отросший после стрижки наголо. Мальчишка