Горизонт забвения - Дарья Тарасова

скоростного режима. Мы неслись по междугороднему шоссе в направлении череды скалистых гор, покрытых белыми простынями. Последний населенный пункт мы проехали сорок минут назад, а до следующего и вовсе не доедем без дозаправки. Останавливаться было нельзя. И снова ничего кроме лунного освещения над заснеженными полями не было. Словно мы опять остались одни во всем мире.

Я украдкой поглядывала на профиль Марка. Его лицо выражало напряжение: брови были сведены, образуя складку, губы он покусывал, отчего они стали нежно красного цвета, костяшки пальцев побелели крепко сжимая руль.

– Если бы я не сбежала, они бы были живы?

Этот вопрос выдернул его из раздумий. Он резко выпрямился и несколько раз моргнул, сняв напряжение с усталых глаз.

– Вряд ли. Он бы все равно всех убил и мы бы никогда не узнали о всем, что здесь происходило. Хоть ты спаслась. Это большой плюс. По крайней мере для меня. – Марк широко улыбнулся приоткрыв свои идеальные зубы. Это меня успокоило.

Марк взял мои озябшие руки в свою и крепко сжал. Этот жест заставил улыбнуться меня и засмущаться. В этот момент я себя чувствовала безопаснее, чем когда либо. Большим пальцем левой руки я нащупала продолговатый шрам у него на внутренней стороне ладони.

– Упал с велосипеда в детстве – сказал он, будто прочитав мои мысли.

По радио играла красивая песня о том, как влюбленный мужчина готов принести луну своей любимой. Температура за бортом тем временем все продолжала понижаться, холод пробрался в машину.

На лишенном указателя дороге мы свернули на проселочную дорогу. За очередным поворотом, среди сугробов и плотной стены елей расположился небольшой отель. Его белые стены, серая крыша и заснеженная веранда почти полностью слились с окружающим пространством. Это был небольшой дом в два этажа, с застекленными лоджиями на первом и втором этаже. Над входной дверью светил теплым бежевым светом уличный фонарь, освещающий высокую лестницу с витыми перилами. Кроме одного окна справа от входной двери во всем доме не было света.

Как только я ступила на промерзшую почву холод земли стал пробираться через подошву. Северный ветер мгновенно проник под куртку до самых костей. Мы поторопились зайти в дом, оставив машину до утра на подъездной дороге.

Тишину во всем доме нарушил только щелчок замка на входной двери. Хозяйка дома напоминала хиппи: ее затуманенные глаза смотрели будто сквозь нас, длинные черные волосы заплетены в легкую косу и перевязаны яркой резинкой. Она осмотрела нас с ног до головы и приподняла правую нарисованную бровь высоко к линии волос. Нас приняли за молодоженов и дали лучший номер на втором этаже с видом на заснеженное водохранилище. Обстановка была скудной, но уютной. Большая мягкая кровать с высоким матрасом застелена арабским габеленом с изображением ажурного орнамента в красном и белом цвете, в изголовии лежал десяток декоративных подушек, что придавало этому месту вид спальни в гареме. Плотные габардиновые шторы персикового цвета чуть подергивались от порыва теплого воздуха из обогревателей. Стены были выкрашены в цвет сладкой ваты.

– Как будто в пляжный домик барби приехали. – пошутила я, окинув помещение беглым взглядом.

– Это же мечта всех девушек? – Сказал Марк, рассмеявшись беззаботным, немного взволнованным смехом.

– Только тех, кто застрял в двенадцатилетнем возрасте.

– Можем сменить, если не нравится.

– Все хорошо, я шучу просто.

В дверь постучали. Это была хозяйка дома с нашим ужином. Салат из морепродуктов и блинчики с черникой. После таких приключении за день есть совсем не хотелось. В отличии от Марка. Он со звериным аппетитом умял весь ужин даже не жуя.

Приняв горячий душ я залезла под одеяло в белом вафельном халате и теплых носках. Звуки пения из ванной меня успокаивали, и поднимали настроение. Я пыталась разобрать слова, пока расчесывала волосы, но пока не получалось, хотя мотив был знакомый.

Марк вышел из ванной комнаты, на нем тоже был халат из под которого торчали волосатые ноги. Я засмеялась и отвернулась будто пристыженная девочка.

– Что смешного то? – Спросил он забираясь ко мне под одеяло. – Зима холодная, а мне так теплее. – Его пухлые губы снова растянулись в широкой улыбке, когда он облокотился на подушку и склонился надо мной. Он протянул ко мне руку, провел ладонью по щеке и залез в мои волосы. Мы безотрывно смотрели друг другу в глаза, затем поцеловались.

Он вновь улегся рядом со мной крепко сковав меня в своих объятиях и продолжая осыпать моё лицо, плечи и руки поцелуями. Так мы и быстро уснули, плотно прижавшись друг к другу.

XXVI

Это была первая ночь за очень долгое время когда мне не снилось кошмара. Мне вообще ничего не снилось и это самое лучшее. Утром я почувствовала себя по-настоящему отдохнувшей. Хотя, после того, что было ночью, должно было быть наоборот. Когда сознание после пробуждение ко мне полностью вернулось, я приоткрыла глаза. В комнате было темно, но из плотно занавешенных окон вырывался яркий солнечный свет. Он преломлялся всеми цветами радуги на безвкусной картине с изображением деревенского пейзажа, весевшей между двух окон.

Позади меня вдруг раздался резкий храп. Следом он тут же прижал меня к себе покрепче и уткнулся носом в волосы на моем затылке. Я старалась дышать как можно тише, что бы не будить его еще какое-то время.

– Выспалась? – прошептал он прямо над моим ухом.

–Угу, – промычала я.

– Закажи завтрак, все, что захочешь.

– Даже мороженное?

Он слегка засмеялся и поцеловал мое обнаженное плечо.

– Даже мороженное.

Вылезать из под одеяла было слишком холодно. Пришлось одеть самые теплые махровые штаны, махровый халат и уги с меховым начесом для того, что бы сходить умыться.

В это время принесли завтрак. И, Слава Богу, у них все же было фисташковое мороженное.

– Холодное мороженное с горячими блинчиками? – Усмехнулся Марк. – Да ты извращенка.

Я широко улыбнулась, не ответив на эту остроту, потому что рот уже был занят вкуснейшим завтраком, да и по щекам разлился румянец от этой его остроты.

Марк придвинул стул ко мне поближе и усевшись, стал наглаживать мои волосы.

– Очень жаль, но нам придется подрезать твои волосы и перекрасить их. – с сочувствием сказал он.

– Я точно не против! Знал бы ты как с ними тяжело. Попробуй, как вкусно. – Я протянула Марку большой сочный кусок блина щедро пропитанный мороженным. Подтаявшее мороженное потекло по его губам. Я сорвалась со своего места и вцепилась в его губы. Поцелуй оказался приторно сладким, жарким и холодным одновременно. Он развернул меня и посадил к себе на колени приобняв за талию.

– Останемся пока здесь. – Прошептал он поглаживая кончик моего носа своим. – Мои напарник скажет куда и когда нам ехать.

– Я только за. Мне здесь нравится. – я ухватила еще один сочный кусок и затолкала через силу в рот.