Украденный фокус. Почему мы страдаем от дефицита внимания и как сосредоточиться на самом важном - Йоханн Хари

все эти смыслы, которые несут книги. Они действительно правильные и поощряют лучшее, что есть в человеке, ведь достойная жизнь – это жизнь, в которой хватает места моментам глубокой сосредоточенности. И поэтому чтение книг духовно обогащает меня. А с посылами социальных сетей я не согласен. Я полагаю, что они подпитывают мои самые негативные и вздорные свойства: побывав на этих платформах (даже если по законам жанра я преуспел по части лайков и подписчиков), я чувствую опустошенность и недовольство. Мне нравится, каким я становлюсь, когда много читаю. Мне не нравится, каким я становлюсь, потратив кучу времени на социальные сети.

* * *

Но не слишком ли я увлекся? Ведь это пока что не более чем мои интуитивные догадки. Поэтому впоследствии я отправился в Университет Торонто, чтобы побеседовать с Рэймондом Маром, который преподает там психологию. Рэймонд внес существенный вклад в изучение воздействия чтения на человеческое сознание, и его исследования способствовали формированию новых взглядов в этом научном направлении.

Рэймонд любил читать с детства, но желание разобраться в том, как чтение может влиять на работу сознания, возникло у него только после разговора с профессором Китом Оутли, его научным руководителем в аспирантуре. Читая роман, мы как бы погружаемся в мысли другого человека, моделируем некую социальную ситуацию. Происходит формирование глубокого и многогранного представления о других людях и их переживаниях. По словам Оутли, чтение художественной литературы может помочь лучше понимать окружающих в реальной жизни. Наверное, это своего рода тренировка эмпатии, развивающая способность проникаться чувствами окружающих. Оутли и Мар решили приступить к научным исследованиям этого вопроса.

Это очень непростая тема. Существовал некий научный метод, в рамках которого человеку давали отрывок для чтения и после этого тестировали его эмпатию. Но, с точки зрения Рэймонда, это был некорректный подход. Под воздействием чтения человек изменяется в более долгосрочной перспективе. Это не таблетка, эффект от которой наступает сразу же и длится несколько часов.

Чтобы проверить, действительно ли существует долгосрочный эффект, Рэймонд и его коллеги разработали остроумный эксперимент. Участнику давали список известных беллетристов, авторов нон-фикшна и случайных людей, не имеющих никакого отношения к литературе. Человека просили сначала выделить имена беллетристов, а затем имена авторов нон-фикшна. По замыслу Рэймонда, люди, читающие преимущественно художественную литературу, узнают имена именно ее авторов. Кроме того, в этом эксперименте появлялась интересная группа для сравнения – люди, предпочитающие нон-фикшн. Затем все участники проходили два теста. В первом использовался метод, который иногда применяется в диагностике аутизма. Испытуемому показывали изображения глаз и задавали вопрос: «О чем думает этот человек?». Таким образом определялось, насколько участник способен улавливать неявные признаки эмоционального состояния других людей. Во время второго теста показывалось несколько видеозаписей реальных ситуаций, например двое мужчин разговаривают после игры в сквош. Здесь ученые предлагали определить, что именно происходит, какого рода отношения существуют между этими людьми и как они настроены. Так Рэймонд и коллеги, знающие правильные ответы, могли определить, у кого из участников эксперимента лучше получается считывать и интерпретировать социальные сигналы.

Результаты однозначно показали: чем больше художественной литературы читает человек, тем лучше он понимает эмоциональное состояние окружающих [62]. Уровень образования на это не влиял, поскольку чтение научно-популярной литературы никак не сказывалось на эмпатии человека.

«Но почему?» – спросил я. Рэймонд объяснил мне: «Чтение порождает специфический формат сознания. Читая, мы направляем внимание на слова на странице и в то же время огромное количество внимания устремлено во внутренний мир, где мы обдумываем и ментально моделируем». Это отличается от ситуации, когда человек просто закрывает глаза и пытается представить нечто пришедшее в голову. «Все происходит упорядоченно, но наше внимание ведет себя очень своеобразно: оно перетекает от внешнего мира к внутреннему, от слов к тому, что они означают». Это своего рода совмещение внимания, направленного вовне, и внимания, направленного вовнутрь. Особенно когда мы представляем себе, каково это – быть другим человеком. «Ты стараешься понимать персонажей, их мотивы, их цели, отслеживаешь кучу разных вещей. Это как бы некая практика. Видимо, используются те же когнитивные процессы, что и для понимания наших визави в реальном мире, – сказал Рэймонд. – Перевоплощаться в других людей при чтении художественной литературы получается гораздо лучше, чем с помощью любых современных компьютерных систем виртуальной реальности».

Каждый из нас может испытать лишь малую толику того, что выпадает на долю человечества в целом, но чтение художественной литературы дает возможность увидеть внутренний мир окружающих, как считает Рэймонд. И после прочтения романа этот опыт никуда не исчезает. Ты лучше разбираешься в людях, которых встречаешь в реальном мире, ты можешь поставить себя на их место. Пусть фактография и добавляет знаний, но у нее нет такого эмпатического эффекта.

На данный момент эффект, обнаруженный Рэймондом, был подтвержден в нескольких десятках других исследований. Я спросил его, что произойдет, если будет изобретено лекарство, повышающее уровень эмпатии так же мощно, как чтение художественной литературы. Ученый ответил, что, наверное, оно станет очень популярным, если не будет давать побочных эффектов. Чем дольше мы говорили, тем больше я убеждался, что эмпатия является одной из самых сложных и ценных форм внимания. Многие из важнейших достижений в истории человечества были обусловлены эмпатией: как минимум часть белых людей осознала, что точно такие же чувства, способности и мечты есть и у других рас; некоторые мужчины осознали, что угнетание женщин и причинение им страданий безосновательны. Эмпатия делает прогресс возможным, и любое увеличение эмпатии раздвигает границы нашей вселенной.

Но все эти данные можно интерпретировать совершенно иным образом, о чем меня сразу же предупредил Рэймонд. Возможно, чтение художественной литературы со временем повышает уровень эмпатии. Но так же возможно и то, что чтение романов попросту больше привлекает уже эмпатичных людей. Это делает результаты научной работы Рэймонда неоднозначными и спорными. По его словам, скорее всего, верно и то и другое. Но кое-что подсказывает, что художественная литература действительно оказывает существенное воздействие. Один из опытов Рэймонда показал, что чем больше сказок читают ребенку, тем лучше он считывает эмоции окружающих.

Предположим, у нас есть основания полагать, что чтение беллетристики развивает эмпатию; а известно ли нам, что делают с людьми форматы медиа? Скажем, социальные сети? Рэймонд считает неразумным и пренебрежительное отношение к социальным сетям, и панику в связи с царящими там моральными нормами. В социальных сетях есть много хорошего, подчеркнул он. Эффекты, о которых было рассказано, проявляются не только при чтении печатных книг, но и при погружении в любой сложный сюжет, воспроизводящий реальную действительность. Исследования Рэймонда показали, что не менее действенными