Бег – моя терапия - Скотт Дуглас

что лучше восстанавливаетесь, и начинаете немного усерднее тренироваться; ваши успехи мотивируют вас чуть лучше питаться, в результате вы сбрасываете пару килограммов и вам становится легче совершать длинные пробежки, в связи с чем вы с радостью и нетерпением ждете дня забега, и т. д.

Такой же положительный цикл возможен и с антидепрессантами. Вы говорите себе, что наконец-то что-то предприняли, чтобы улучшить свое состояние – в данном случае начали медикаментозное лечение. Это может стать катализатором для улучшения ситуации. В связи с этим интересно отметить, что в испытаниях антидепрессантов эффект плацебо со временем значительно усиливается. И общество все лучше относится к этим препаратам. Если вы знаете больше людей, которые говорят, что чувствуют себя лучше после начала приема антидепрессантов, если они меньше стигматизируются, чем раньше, то эффект плацебо более вероятен.

Как антидепрессанты влияют на бег?

История Салазара, произошедшая в середине 1990-х, заставила многих задуматься о потенциальных преимуществах антидепрессантов при улучшении спортивной формы. Мы относимся к ним осторожно по причинам, которые рассмотрим чуть ниже. Эккекакис говорит: «Теоретически в этом есть смысл. Многое указывает на то, что серотонин повышает утомляемость, и, если вы оптимизируете его нейротрансмиссию, это теоретически может повлиять на ощущение усталости».

Но, как он мне объяснил, когда мы обсуждали исследования здоровья в целом, исследования влияния рецептурных антидепрессантов на тренировки и соревнования бегунов – не та сфера, которая получает приоритетное финансирование. Фармацевтические компании, которые производят эти лекарства, сосредоточиваются на таких темах, как эффективность препаратов в лечении различных заболеваний, относительно безвредные распространенные побочные явления, а также редкие, но потенциально опасные. Другим исследователям в области здравоохранения необходимо убедить грантодателей в том, что их область отвечает важным потребностям общественного здравоохранения. А моя скорость в очередном забеге после приема определенных препаратов не относится к жизненно важным вопросам.

Вывод таков: результаты исследований неоднозначны. У нас нет действительно впечатляющих доказательств, что антидепрессанты значительно повышают или снижают результативность в спорте. Откуда такая неопределенность?

«Некоторые полагают, что чем выше уровень серотонина, тем сильнее чувство усталости; другие – что все наоборот, – говорит Эккекакис. – Так что нам пока неясно, как именно уровень серотонина и [какая область] мозга связаны с усталостью. Ясно, что какая-то связь есть, но этим все и ограничивается». А вот еще несколько факторов, которые вносят неясность.

• Во многих исследованиях использовалось небольшое количество испытуемых, экстраполяция на население в целом ненадежна.

• Большинство испытуемых – мужчины; у женщин результаты могут оказаться иными.

• Участниками некоторых исследований были только спортсмены. По своим физическим и психологическим характеристикам они существенно отличаются от типичного человека, которому врач может назначить антидепрессанты.

• В некоторых исследованиях изучались элементы физической активности после однократного приема препарата. У тех, кто использует антидепрессанты всю жизнь, эффект может быть совсем иным.

• В некоторых исследованиях используется максимальная безопасная доза антидепрессанта, так что любой эффект может быть иным, чем при более низкой дозе, которую принимают большинство людей. (Цель некоторых работ – выяснить, достаточно ли антидепрессанты влияют на спортивные результаты, чтобы попасть в категорию допинговых препаратов.)

• Как часто бывает в лабораторных условиях, во многих исследованиях в качестве физической нагрузки использовалась езда на велосипеде, а не бег.

• В некоторых исследованиях присутствуют все эти элементы – они изучают результаты небольшого числа мужчин-велосипедистов, которые не нуждаются в антидепрессантах, после однократного приема максимальной безопасной дозы.

Вдобавок в исследованиях используется один антидепрессант. Даже однозначный вывод о влиянии, скажем, пароксетина («Паксила») на температуру тела во время тяжелых физических упражнений не всегда можно экстраполировать на флуоксетин («Прозак») или еще какие-то препараты.

И прежде чем мы рассмотрим конкретные исследования, важно вспомнить, насколько сложной системой становится ваше тело во время бега. Изменение одного измеряемого параметра, такого как температура, может привести или не привести к улучшению или ухудшению производительности. И наоборот, иногда лабораторные исследования обнаруживают разницу в производительности между двумя условиями, даже когда переменные – такие как уровень глюкозы в крови и углеводный обмен – одинаковы. Такая неоднозначность не может не расстраивать, если вы ищете четких ответов. Но это радует тех из нас, кто рассматривает беговую производительность как не только предсказуемый результат по ряду количественных параметров. В исследованиях выносливости, как правило, используются либо испытания на время (насколько быстро вы можете пройти заданную дистанцию), либо испытания на время до истощения (как долго вы можете выдерживать заданную интенсивность нагрузки). Испытания на время, как правило, лучше применимы к реальному миру. Это симуляции забега, хотя мало кто из нас в реальных условиях бежит в заданном темпе как можно дольше, а затем останавливается, когда нужно сбавить обороты.

Когда исследования проводились в нормальных условиях, флуоксетин («Прозак»), пароксетин («Паксил»), циталопрам и другие не улучшили показатели в испытаниях на время или на время до истощения. В одном из исследований испытуемые с более высоким уровнем аэробной подготовки значительно хуже справлялись с велопробегом на время до истощения после однократного приема 20-миллиграммовой дозы пароксетина («Паксила»)[56].

Есть исследования, указывающие на то, что одна большая доза (300 мг, максимальная безопасная доза) определенного ингибитора обратного захвата норадреналина дофамина повышает работоспособность в очень жарких условиях. В одном исследовании, проведенном при температуре 30°C и влажности 48%, мужчины ехали на велосипедах почти на 5% быстрее, когда принимали максимальную дозу препарата, нежели плацебо[57]. Аналогичное исследование с участием женщин дало схожие результаты. Преимущество в производительности не наблюдалось при приеме более привычных доз (150 или 225 мг). После всех испытаний на время с использованием препарата температура тела испытуемых была выше. В конце испытания с максимальной дозой пульс был выше – вполне логично, учитывая, что они ехали быстрее. Исследователи пишут: «Несмотря на повышение температуры тела и усиление работоспособности при максимальной дозе, перемен в [воспринимаемых усилиях] и тепловых ощущениях не было. Это свидетельствует о том, что препарат никак не повлиял на мотивацию участников или их стремление продолжить испытание».

Опять же, речь шла об одной максимальной безопасной дозе, выданной людям, которым в обычных условиях не выписали бы такой рецепт. Эти выводы скорее имеют отношение к допингу, чем к приему антидепрессанта в обычной жизни. Когда те же ученые повторили исследование после приема препарата испытуемыми в течение десяти дней, преимущество в производительности не повторилось, а температура тела участников была не такой высокой, как при однократном приеме[58]. «Похоже, регулярный прием препарата вызывает адаптацию центрального нейротрансгомеостаза, что приводит к иной реакции на препарат», – пишут исследователи. Более важным результатом, пожалуй, можно считать повышение температуры тела после приема препарата. Эксперимент, в котором пароксетин («Паксил») принимался в теплых условиях, также выявил повышение температуры тела