Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

на восток-юго-восток и открыли твердую землю, берег которой нам казался гористым. Вдоль этого берега мы прошли 20 миль, и чем дальше шли, тем земля там казалась нам выше.

27-го числа мы прошли залив поперек. Берег этого залива был на юге гораздо выше, чем с другой стороны. Затем мы видели морской мол или выступ, где земля была очень высокой, и, проплыв мимо него, попали в такую ужасную бурю с востока, что думали, что погибнем. Она продолжалась три дня. От этого выступа мы стали искать гавань Мангуславе (Минкишлак), место, где мы должны были причалить. Оно находится в 12 милях от устья упомянутого залива. Но непогода пригнала нас к берегу, который находится севернее, на другой стороне Мангуславе и прямо против него. Земля низкая, место опасное. И может быть, до нас никогда не прибывали сюда корабли.

Мы послали одного из наших людей на берег договориться с начальником, чтобы нам продали продовольствие и дали напрокат телеги, чтобы привезти наш товар. Наши посланцы вернулись со многими красивыми обещаниями, и 3-го числа осеннего месяца [сентябрь] /W 398/ мы, рассчитывая на эти обещания, разгрузили нашу барку. Князь принял меня хорошо, но, когда мы начали договариваться относительно грузовых телег [повозок] и продовольствия, они нам дали очень мало и заставили нас все покупать, вплоть до воды, и заплатить вдвое больше, чем мы были обязаны. Мы вынуждены были все дать, и за каждого верблюда весом лишь 400 фунтов мы давали по три московитских шкуры и четыре деревянных блюда, кроме того, князю, или начальнику, страны — ⅑ или ⅐, то есть дары из девяти отдельных вещей и еще из семи других, ибо у них не пользуются деньгами.

14-го числа упомянутого месяца мы отправились с караваном из 1 000 верблюдов. После того как мы прошли пять дней, мы оказались на земле другого тартарского князя. В пути мы встретили несколько всадников из дома султана Тимера, принца Мангуславе. Они приказали нам, от имени своего князя, остановиться там, открыли наши ящики и взяли из них, не заплатив ничего, то, что им понравилось. Я про себя решил пойти к князю и попросить у него защиту и открытое письмо, чтобы в его стране быть в безопасности. Он мне разрешил это и принял меня хорошо. Мне дали, по его приказу, мясо и кобылье молоко, потому что хлеба у них нет, в уплату за товары, которые его люди у меня отняли, что составляло около 15 московитских рублей, или дукатов; он дал мне сопроводительное письмо и лошадь, которая стоила не меньше семи рублей. Мне повезло, что я принял эту предосторожность по отношению к нему, так как я узнал, что был уже отдан приказ ограбить меня, если бы я это упустил.

Этот князь находится всегда в деревне. У него нет ни замков, ни городов. Я нашел его в маленьком круглом камышовом шалаше, снаружи покрытом войлоком, а изнутри — коврами. Я у него увидел также епископа этой дикой страны, которого у них так высоко почитают, как Папу в Риме. Тот и другой задали мне несколько вопросов относительно расположения нашей страны, наших законов, нашей веры. Князь казался моими ответами удовлетворен.

Я вернулся к каравану, с которым 20 дней путешествовал в пустыне, не увидев ни одного города или жилища. У нас, правда, были запасы, однако, когда их начало недоставать, мы съели одну из моих лошадей. Остальные люди из каравана сделали то же самое. Однажды мы в течение трех дней не могли найти воды, и ту, которую мы затем нашли, мы должны были доставать из глубоких колодцев, что было, однако, лишь солоноватой водой.

В 5-й день винного месяца [октябрь] мы находились у залива Каспийского моря, где вода очень хорошая. Те, кто там держит таможни для короля туркменов, взяли 4% наших товаров и еще семь особенных вещей в подарок для своего короля. Мы там оставались не больше, чем на день, и отправились после того, как несколько освежились.[558]

Следует отметить, что река Окс раньше впадала в этот залив, но теперь она не доходит так далеко, а впадает в другую реку, которая течет на север, где на довольно большом расстоянии проходит под землей, а затем снова выходит на поверхность.

7-го числа винного месяца [октябрь] мы покинули этот залив и приехали 9-го к замку Селлизуре. Один принц по имени Азим кан живет там с тремя братьями. У меня было поручение посетить его, что я и сделал, и передал ему письма императора Московии, с даром девяти разных вещей. Он принял меня хорошо, заставив есть в его присутствии. Мне подарили дикую лошадь и кобылье молоко. Князь меня вторично вызвал к себе и задал несколько вопросов относительно государства Московии и затем дал мне пропускное письмо.

Замок Селлизуре — это столица нахождения хана, или князя; он расположен на высокой горе. Дом князя построен из глины. Народ совсем беден и не имеет никакого товара.

К югу от этого замка земля низменная, но очень плодородная, там растет много плодов, в том числе один, который они называют дыни; он большой и полон сока. Народ его ест в конце обеда, и он служит им питьем. У них есть еще и другой плод, называемый карбузе, величиной с большой огурец: он желтый и сладкий. Кроме этого плода, у них есть еще какой-то вид хлеба, который они называют йегур, стебель которого напоминает сахарный тростник: он высокий как рис, /W 399/ и зерна его тоже похожи на рис, но растет гроздьями. Вся вода, которую употребляют в стране, проводится по трубам из реки Окс, и эта страна подвергается опасности когда-нибудь стать дикой пустыней, когда народ испортит течение этой реки.

14-го числа мы отправились из Селлизуре и приехали 16-го в один город под названием Ургенч, где мы должны были платить дань за каждого человека и столько же за наших лошадей. Мы там остались на месяц. Князь этой страны — Али Султан, брат того Азим кана, о котором я выше говорил. Он вернулся из одного города в Хорасане, который он недавно отнял у персов, так как этот народ непрерывно воюет с королем Персии. У меня был приказ обратиться к нему и вручить ему письмо от императора Московии, и он мне дал пропускное письмо.

Ургенч лежит на равнине, его окружность больше четырех миль. Стены, как и дома, сделаны из глины и плохо построены. Я,