Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Артаком,

Он с любимым-то сыном да фсё со Коньшыком.

Да у Артака силушки сорок тысицей;

Да у Коньшыка силы да сорок тысицей;

35. У самого Кудреванка да цисла-смету нет,

Цисла-смётушку нет да пересметины.

А закрыло луну да солнышко красного,

А не видно веть злата светла месеця

А от того же от духу да от тотарьского,

40. От того же от пару да лошадиного.

Как наехала ф цисто полё силушка великая:

Да натыкали копейця да фсё булатныя —

А как буди сузёмок да лесу темного;

А роздёрнули шатры да чернобархатны.

45. Заходил Кудреванко да во черён шатёр,

Да садилсэ Кудреванко да за дубовой стол,

Да садилсэ Кудреванко да на ременьчат стул

А писал ёрлоки-ти да скорописьмяны.

А не пером он писал дак не цернилами, —

50. Вышивал он как золотом по бархату;

А-й написал ёрлыки дак запецятывал.

Выходил Кудреванко да ис черна шатра,

А кричял Кудреванко да громким голосом:

«Уш вы ой еси, пановья-улановья,

55. Уш вы сильние могуцие богатыри,

Уш вы фсе поленици да преудалыи!

Ишше хто из вас съездит да ф красен Киеф-град

Да к тому же ко князю да ко Владимеру,

Отвезёт ёрлыки да скорописьмяны?..»

60. И да на то же Кудреванку да фсё ответу нет.

Говорыл Кудреванко да во фторой након,

Говорыл Кудреванко да во третей након:

«Уш вы ой еси, пановья мои улановья,

Уш вы скверные поганые тотаровья!

65. Ишше хто же из вас съездит да ф красен Киев-град

А ко тому же ко князю да ко Владимеру,

Отвезёт ёрлыки да скорописьмяны?..»

Ис того же ис полцишша да ис проклятого,

Ис того ис полка да из великого

70. Тут выскакивало длинноё Издолишшо,

А берёт ёрлоки-ти да во белы руки.

Да крутешенько Издолишшо коня седлал,

Да ишше того скоре да на коня скакал.

А-й да поехал тотарин-от не дорогою,

75. Он в город-от заехал да не воротами, —

А скакал он церес стену да городовую,

Церес те церес башонки наугольные.

Он прямо веть едёт да ко красну крыльцу

Да ко той же ко грыни ко княженецкое;

80. Становил он коня дак не привя(за)на,

Не привязана коня да не приказана.

Тут крутешенько Издолишшо на крыльцо бежал, —

Он не спрашывал дверей и не придверьникоф,

Он не спрашывал ворот и не приво(ро)тникоф:

85. Он прямо бежит да светлу грынёнку.

Он Богу тотарын да фсё не молицсэ,

Он и князю Владимеру целом не бьёт

Да Опраксеи королевисьни цёху[25] не здрастуёт.

Он бросал ёрлыки-ти на дубовой стол;

90. Сам крутешенько Издолишшо вон бежал,

А ишше того круче да на коня скочил.

Да поехал тотарин да не дорогою,

Он з города поехал да не воротами, —

А скакал он церес стену да городовую,

95. Церес те же церес башонки наугольние

Да во те же во полки да во проклятые.

Тут и брал князь Владимер ерлыки-ти во белы руки,

Он брал ёрлоки-ти да роспецятывал,

Он читал ёрлоки-ти да головой качал,

100. Головой он качал, сам слезно плакал же.

Говорыл князь Владимер да таково слово:

«Уш ты ой еси, Опраксия королевисьня!

А-й наступает на нас силушка великая;

Наступаёт на нас да Кудрёванко царь

105. А да с любимым он зятёлком со Артаком,

Да с любимым со сыном да он со Коньшиком.

Да у Артака силушки сорок тысецей;

А у Коньшика силы да сорок тысецей;

У самого Кудрёванка да цисла-смету нет,

110. Цисла-смётушку нету да пересметины!»

Говорыл князь Владимер да таково слово:

«Соберём-ко-се мы да нонь почесьён пир

Да про тех же про князей, про бояроф,

Да про тех же купьцей-гостей торговые,

115. Да про руськиих могуциих богатырей,

Да про тех полениц да приудалые,

Да про тех же хресьянушок прожытосьних

Да прожытосьних хресьян да хлебопахотных».

А собирал князь Владимер да тут почесьён пир.

120. Ишше много собиралось да князей-бояроф,

Да и много собиралось купьцей-гостей торговые,

Ишша много собиралось хрисьянушок прожытосьних

А прожытосьних хресьян да хлебопахотных,

И да и много собиралось руськиех богатырей

125. Да и фсех полениц да приудалые.

Да и фсе на пиру да напивалисе,

Ишше фсе на чесном да наедалисе —

Ишше фсе на пиру да пьяны-весёлы.

Тут Владимер-княсь по грынёнки похаживат,

130. Он повесил буйну голову со могуцих плець,

Потопил он оци ясны в мать-сыру землю,

Ишше сам из рецей дак выговарыват:

«Уш вы ой еси, пановья-улановья[26],

Уш вы руськи могуци и богатыри,

135. Уш вы фсе же купци-гости торговые,

Уш вы фсе же хресьянушка прожытосьни

А прожитосьни хресьяна да хлебопахотны,

Уш вы фсе поленицы да приудалые!

Ишше хто из вас съездит да во цисто полё,

140. Приусметит бы силушку у тотарина?..»

А-й больш-от хороницьсе за средьнёго,

Ишше средней хороницьсе за меньшого,

А от меньшого до большого ответу нет.

Говорыл князь Владимер да во фторой након,

145. Говорыл князь Владимер да во третей након.

А и-за той же брусьцятой да белой лавоцьки,

И-за той же скамейки белодубовой.

3-за того из-за стола из-за дубового

Выстават тут удалой да доброй молодець,

150. Кабы на имя Добрынюшка Микитиць млад.

(А-й да во ту же пору да фсё во то время

Да старого Ильи Муромца да не слуцилосе:

Как уехал старой-от да во цисто полё.)

Да и блиско Добрынюшка подвигаицсе,

155. Да и ниско Добрынюшка поклоняицсэ:

«Уш ты солнышко Владимер, княсь стольнекиевской!

А ты позволь, князь Владимер, да мне слово сказать, —

Не позволь, князь Владимер, да за слово казнить,

За слово меня не бить, скоро не весити!..» —

160. «И говори-тко, Добрынюшка,