Сёгун - Джеймс Клавелл

Алвито согласился. Он сразу понял ее и прошел туда, где в нефе, под сводчатой крышей, виделся ему будущий алтарь. Сегодня крышу заменяло светлеющее небо, а хор – пение птиц и звуки прибоя. Он начал мессу, брат Мигель помогал ему – вдвоем они смогли придать службе должное величие.

Но прежде чем вручить Марико воображаемое причастие, он остановился.

– Теперь я должен услышать вашу исповедь, Мария. – Он сделал брату Мигелю знак удалиться, сел на камень, заменивший ему скамью в воображаемой исповедальне, и закрыл глаза.

Она встала на колени:

– Перед Богом… Прежде исповеди, святой отец, я прошу о милости.

– У меня или у Бога, Мария?

– Я прошу милости у Бога.

– Какой милости ты хочешь?

– Жизнь Андзин-сана в обмен на некие сведения.

– Я не волен казнить или миловать его.

– Да. Но, извините меня, вы можете распространить среди всех христиан известие, что его смерть неугодна Богу.

– Андзин-сан – враг. Заклятый враг нашей веры.

– Да. И все равно я прошу сохранить ему жизнь. В обмен… в обмен… Может быть, я способна оказать большую помощь.

– Какую?

– Мне окажут эту милость, святой отец? Обещаете перед Богом?

– Я не могу вам обещать такое. Не в моей власти брать или давать жизнь. Нельзя торговаться с Богом.

Марико колебалась, стоя перед ним на коленях на каменистой земле. Потом поклонилась и поднялась:

– Очень хорошо, прошу вас простить меня…

– Я передам вашу просьбу отцу-инспектору, – пообещал Алвито.

– Этого недостаточно, святой отец, простите меня.

– Я изложу вашу просьбу и попрошу ее рассмотреть.

– Если то, что я скажу, окажется очень важным, поклянетесь ли вы именем Бога помочь ему, оберегать его? Конечно, если это не повредит Церкви?

– Если это не повредит Церкви – да.

– И, простите, вы согласны передать мою просьбу отцу-инспектору?

– Клянусь Богом!

– Благодарю вас, святой отец. Тогда слушайте… – Она рассказала ему о своих предположениях по поводу Торанаги и устроенной им мистификации.

Для Алвито все внезапно встало на свои места.

– Вы правы, вы, должно быть, правы! Боже, прости меня, как мог я быть так глуп?

– Пожалуйста, слушайте дальше, святой отец. – Она прошептала ему о Дзатаки и Оноси.

– Это невозможно!

– Ходят также слухи, что господин Оноси хочет отравить господина Кияму.

– Невероятно!

– Прошу меня простить, но очень возможно. Они старые враги.

– Кто сказал вам все это, Мария?

– Ходят слухи, что Оноси отравит господина Кияму в этом году, во время праздника благословенного святого Бернарда. – Марико не ответила на его вопрос. – Сын Оноси станет новым владетелем всех земель Киямы. Господин Исидо согласен с этим, ибо предполагает, что мой хозяин уже ушел в «великую пустоту».

– Доказательства, Марико-сан! Где доказательства?

– Простите, у меня их нет. Но господин Харима хорошо осведомлен.

– Откуда вам это известно? И что знает Харима? Вы говорите, он участвует в заговоре?

– Нет, отец. Он просто знает эту тайну.

– Невероятно! Оноси слишком скрытен и слишком умен. Если бы он замыслил такое, никто бы не проведал. Вы, наверное, ошибаетесь. Кто вам это сообщил?

– Извините, я не могу этого открыть, простите меня. Но я считаю, что это правда.

Алвито стал перебирать все возможности. И тут же его озарило: «Урага! Конечно же! Урага исповедовал Оноси! О Матерь Божья, Урага нарушил тайну исповеди и рассказал своему сюзерену…»

– Может быть, все это и не соответствует действительности, святой отец. Но я считаю, что это все правда. Только Бог знает истину…

Марико не подняла вуали, и Алвито ничего не мог прочитать по ее лицу. Уже светало. Священник посмотрел на море: на горизонте можно было различить два корабля – они направлялись на юго-запад, весла галеры дружно взлетали, ветер был легким, море спокойным. У Алвито защемило в груди, голова гудела от всего, что он узнал. Он молил Бога о помощи и пытался отделить истину от выдумки. В глубине души он чувствовал: все верно и доводы ее безупречны.

– Вы сказали, что Торанага перехитрит Исидо, что он победит?

– Нет, отец, никто не победит. Но без вашей помощи господин Торанага проиграет. Дзатаки доверять нельзя: он всегда будет угрозой нашему господину. Дзатаки осознает это и понимает, что обещания Торанаги – пустой звук, что сводный брат в конце концов попытается его уничтожить. На месте Дзатаки я уничтожила бы Судару, госпожу Гэндзико и всех их детей, как только они попали бы мне в руки, и сразу же двинула бы войска против Торанаги со стороны северных границ. Я ударила бы с севера, что вывело бы Исидо, Икаву Дзикю и всех остальных из их дурацкой летаргии. Торанагу слишком легко уничтожить, святой отец.

Алвито подумал немного, потом попросил:

– Поднимите вуаль, Мария. – Он увидел, что ее лицо превратилось в маску. – Зачем вы рассказали мне все это?

– Чтобы спасти жизнь Андзин-сана.

– Вы совершаете преступление ради него, Мария? Вы, Тода Марико-но Бунтаро, дочь военачальника Акэти Дзинсая, идете на преступление из-за чужеземца? Вы просите меня поверить в это?

– Нет, простите, также… также чтобы защитить Церковь. Прежде всего чтобы защитить Церковь, святой отец. Я не знаю, что делать. Я думала, вы… Господин Торанага – единственная надежда Церкви. Я надеялась, вы как-то поможете ему… защитить Церковь. Господину Торанаге сейчас нужно помочь. Он хороший и умный человек, и Церковь при нем будет процветать. Я знаю, что ее настоящий враг – Исидо.

– Большинство даймё-христиан верят, что Торанага уничтожит Церковь и наследника, если победит Исидо и получит власть.

– Это не исключено, но я сомневаюсь. Он честно ведет себя с Церковью – и всегда было так. Исидо – ярый противник христиан. И госпожа Отиба – тоже.

– Все крупные даймё-христиане против Торанаги.

– Исидо – крестьянин. Торанага-сама честный и мудрый, он хочет торговать.

– Торговать будут всегда, кто бы ни стал правителем.

– Господин Торанага во всех делах проявлял себя как ваш друг. И если вы честны с ним, он будет честен с вами. – Марико показала на фундамент. – Это ли не свидетельство его честности? Он охотно отдал вам эту землю, хотя вы подвели его, – и потерял все, вашу дружбу тоже.

– Может быть.

– И еще одно, святой отец: только Торанага-сама в силах предотвратить эту бесконечную войну – вы ведь знаете. Как женщина, я прошу Бога, чтобы вечная война прекратилась.

– Да, Мария, он, наверное, единственный, кто это может.

Священник отвел от нее глаза. Брат Мигель стоял на коленях, погруженный в молитвы, две служанки терпеливо дожидались у берега. Иезуит был ошеломлен всем услышанным, издергался, но чувствовал подъем, прилив сил.

– Я рад, что вы пришли сюда и открыли мне все это. Благодарю вас от имени Церкви и от себя, ее слуги. Я сделаю все, что обещал.

Она наклонила голову и ничего не сказала.

– Вы передадите мое послание отцу-инспектору, Марико-сан?

– Да, если он в Осаке.

– Личное письмо?

– Да.

– Оно будет на словах: вы расскажете ему все, что сказали мне и что я сказал вам. И только.

– Очень хорошо.

– Обещаете мне перед Богом?

– Вам нет нужды говорить мне это, святой отец. Я согласна.

Он заглянул ей в глаза – взгляд ее был тверд и решителен.

– Прошу простить меня, Мария. Теперь давайте перейдем к вашей исповеди.

Она опустила вуаль:

– Я тоже прошу меня простить, святой отец. Я недостойна даже того, чтобы исповедаться.

– Все мы достойны покаяния перед Богом.

– Кроме меня. Я недостойна, отец.

– Вы должны исповедаться, Мария. Я не могу продолжать мессу. Вам надо предстать перед Ним очищенной.

Она встала на колени:

– Простите меня, отец, ибо я согрешила, но могу только признаться, что недостойна исповеди, – прошептала она прерывающимся голосом.

Отец Алвито сочувственно положил руку ей на голову:

– Дочь моя, позволь мне просить у Бога прощения за твои грехи. Позволь мне от Его имени отпустить их, дабы ты в чистоте предстояла Ему. – Он благословил ее и продолжил отправлять службу в воображаемом соборе, под рассветным небом. Службу, более реальную и более торжественную, чем все те, которые они когда-либо видели воочию.

«Эразм» поставили на якорь достаточно далеко от берега, чтобы оставалось вдоволь свободного пространства, и достаточно близко, чтобы чувствовать себя в безопасности. Блэкторн не помнил другой такой защищенной от штормов стоянки: шесть саженей чистой воды и прочный грунт под килем, и все водное пространство, кроме узкого прохода, окружено высокими горами, способными укрыть от самых страшных ураганов.

Дневной переход из Эдо не ознаменовался никакими происшествиями, хотя и был утомителен. В половине ри к северу, у причала рыбачьей деревушки Иокогама, стояла на якоре галера; на борту «Эразма» остались Блэкторн с командой и вассалами. Ябу и Нага сошли на берег, чтобы провести инспекцию мушкетного полка, получившего приказание вскоре присоединиться к ним. На западе низко над горизонтом висело раскаленное солнце, ярко-розовое небо обещало на следующий день хорошую погоду.