Сёгун - Джеймс Клавелл

Блэкторн резко повернулся к нему – и сразу же вскинулось больше дюжины мечей, готовых разрубить Яна Ропера.

– Еще слово – и ты покойник! – предупредил Блэкторн. Высокий худой купец вспыхнул – и остановился. – Придерживай язык, когда ты рядом с самураями. Каждый из них может отсечь тебе голову, раньше чем я успею его остановить. Вот что значит невоспитанность! Ну-ка, может, еще кто попробует? Самураи так обидчивы, а с вами и я становлюсь обидчивым. А оружие вы получите, когда потребуется. Все ясно?

Ян Ропер уныло кивнул и отошел – запал его явно иссяк. Самураи все еще сохраняли настороженность. Блэкторну пришлось успокоить их несколькими японскими словами и отдать строгий приказ: под страхом смерти оставить команду в покое! Он спустился по трапу и сел в лодку, за ним – Урага и один самурай. Тисато, оставленный старшим, приблизился к Яну Роперу, заметно присмиревшему после речи Блэкторна, поклонился, отошел и тут же словно забыл о только что разыгравшейся сцене.

Когда лодка была уже далеко от корабля, Блэкторн поблагодарил Урагу за поимку шпиона.

– Пожалуйста, не благодарите. Это только наш долг.

Блэкторн произнес по-японски, чтобы понял и другой самурай:

– Да, долг. Но твое жалованье теперь изменится – ты будешь получать сто коку в год, а не двадцать.

– О, господин, благодарю вас! Я не заслужил этого. Я только выполнял свой долг…

– Говори медленно. Не понимаю.

Урага извинился и заговорил медленнее.

Блэкторн счел необходимым повторить свои похвалы. Неожиданно на него навалилась усталость. Он поудобнее уселся на корме и едва преодолевал дремоту, глаза закрывались сами собой. «Надо все же еще раз убедиться, что корабль хорошо поставлен…» Ван Некк и остальные стояли у планшира. Он пожалел, что взял их на борт, хотя и знал, что выбора не было: без них этот переход оказался бы небезопасным. «Взбалмошный народ… Какого черта я с ними связался? Все мои вассалы знают про деревню эта, а моряки мои такие же свиньи, как… Боже, о чем это я? Карма…» Он все же вздремнул. Когда лодка ткнулась носом в берег у причала, Блэкторн вернулся к реальности и не сразу сообразил, где он. Во сне капитан пребывал в замке, в объятиях Марико – совсем как в прошлую ночь…

Прошлой ночью, утолив желание, они лежали в полусне. Фудзико стерегла их покой, Тиммоко стояла на страже, когда Ябу и его самураи постучали у дверей. Вечер начинался так приятно: Фудзико благоразумно пригласила Кику, и он никогда еще не видел куртизанку такой красивой и жизнерадостной. Когда колокола пробили час свиньи, точно как обещала, прибыла Марико. Было очень весело, много саке, но вскоре Марико нарушила все очарование вечера:

– Извините, но вы в большой опасности, Андзин-сан. – Она передала предостережение Гёко насчет Ураги.

И Кику, и Фудзико – обе были одинаково возмущены и встревожены.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, я прослежу за ним, – успокаивал их Блэкторн.

Но Марико продолжала:

– Возможно, вам следует остерегаться и Ябу-сама, Андзин-сан.

– Что вы говорите?

– Сегодня днем я видела ненависть на вашем лице. Он тоже ее заметил.

– Ерунда! Сиката га най, нэ?

– Нет, простите, вы совершили одну большую ошибку. Зачем вы остановили своих людей, когда они окружили Ябу-сама? Ронины быстро расправились бы с ним, и ваш враг погиб бы без всякого риска для вас!

– Это было бы нечестно, Марико-сан! Все против одного! Это подло!

Марико объяснила Кику и Фудзико, о чем они говорят, и опять обратилась к нему:

– Пожалуйста, извините меня, Андзин-сан, но мы все считаем, что так думать очень опасно, и просим вас вести себя по-другому. Опасно, неправильно и наивно! Прошу извинить мне такую прямоту. Ябу-сан погубит вас!

– Нет, пока нет, я все еще очень нужен ему. И Оми-сану.

– Кику-сан говорит: пожалуйста, передайте Андзин-сану, чтобы он опасался Ябу и этого Урагу тоже. Андзин-сану трудно судить о том, что здесь может оказаться важным.

– Я согласна с Кику-сан, – заявила Фудзико.

Кику вскоре ушла, чтобы провести вечер с Торанагой. Тут Марико снова нарушила покой и согласие, царившие в комнате:

– Сегодня вечером я должна сказать: саёнара, Андзин-сан. Я уезжаю на рассвете.

– Не надо сейчас прощаться, – попробовал возражать Блэкторн. – Все теперь может измениться. Завтра я увижу Торанагу. Мне ведь разрешено ехать куда хочу – я возьму вас в Осаку. Мне дадут галеру или какое-нибудь малое судно. В Нага…

– Нет, Андзин-сан! Простите, я должна ехать, как мне приказано! – Никакие доводы ее не тронули.

Он чувствовал, что молчаливая Фудзико наблюдает за ним, сердце щемило при мысли о разлуке. Блэкторн взглянул на Фудзико, та извинилась и вышла, закрыв за собой сёдзи. Они остались одни – Фудзико не вернется, некоторое время они в безопасности. Их страсть была бурной и быстрой. Но вот послышались шаги, голоса. Они едва успели привести себя в порядок, как вернулась Фудзико и вошел Ябу с приказом Торанаги о немедленном тайном отъезде:

– Иокогама, Андзин-сан. Потом Осака и после короткой остановки – Нагасаки. Оттуда обратно в Осаку и снова сюда, домой! Я послал за вашей командой, чтобы ее доставили на корабль.

Возбуждение охватило Блэкторна: удача! Само небо послало ее.

– Да, Ябу-сан. Но Марико-сан… Марико-сан тоже едет в Осаку. Не лучше ли ей отправиться с нами – быстрее, безопаснее…

– Невозможно, прошу прощения. Нужно торопиться! Собирайтесь! Прилив, понимаете? Прилив, Андзин-сан!

– Хай, Ябу-сан. Но Марико-сан едет в Осаку…

– Прошу меня извинить, но у нее приказ, как у нас всех. Марико-сан! Объясните ему! Скажите, чтобы он торопился!

Ябу был неумолим, и никто среди ночи не посмел бы тревожить Торанагу просьбами отменить приказ. И уже не оставалось времени поговорить с Марико или Фудзико – только несколько мгновений на торопливое прощание. «Ладно, скоро мы встретимся в Осаке».

– Очень скоро, Андзин-сан… – так с ним простилась Марико.

«Господи, Боже мой, не дай мне потерять ее!» – взмолился Блэкторн. Чайки кричали над берегом, заставляя острее и горше почувствовать тоску расставания.

– Потерять… кого, господин?

Блэкторн вынырнул из своих мечтаний и показал на видневшийся вдали корабль.

– Мы, моряки, называем корабль «она», думаем о нем как о женщине. Вакаримас ка?

– Хай.

Блэкторн еще мог различить у борта «Эразма» маленькие фигурки – это его команда… Перед ним сразу же встала неразрешимая задача. «Они нужны тебе на борту, – рассудил он. – И еще много таких, как они! И наемники не станут лучше относиться к самураям – большинство из них европейцы. Как же мне управляться с ними? Марико была права. Если рядом будут католики, я – покойник!»

– Даже я, Андзин-сан… – шепнула она прошлой ночью.

– Нет, Марико-сан, только не вы!

– Вы сказали сегодня днем, что мы – ваши враги.

– Я сказал, что большинство католиков – мои враги.

– Они убьют вас, если смогут.

– Возможно… Но ты… мы правда встретимся в Осаке?

– Да, я люблю тебя! Андзин-сан, помните: остерегайтесь Ябу-сана…

«Они все правы насчет Ябу, – думал Блэкторн. – Что бы он ни говорил, что бы ни обещал. Я и правда сделал большую ошибку. Зачем я остановил своих людей, когда он сам подставился?.. Этот негодяй пока притворяется, но тут же перережет мне глотку, как только я перестану быть ему полезным. И все-таки своя правда есть и в словах Ябу: он мне нужен. Никогда я не попаду в Нагасаки и не вернусь живым без его защиты! Он, конечно, помог убедить Торанагу. Если он двинет мне в помощь две тысячи своих фанатиков, мы сможем разнести Нагасаки и, кто знает, может, даже Макао… Мадонна! Один я беспомощен! – Тут он вспомнил, что Гёко сказала Марико про Урагу. – Ему нельзя доверять? Нет, Гёко ошиблась в нем. В чем еще она ошибается?»

Часть пятая

Глава 52

Блэкторн вновь почувствовал давящий гнет огромного города, оказавшись в кишащей людьми Осаке после долгого путешествия на галере. Огромные городские валы были завалены мусором – его нанес тайфун, кое-где еще чернели пожарища, но величия у Осаки не убавилось, и замок все так же горделиво возносился над ней. Даже с расстояния более чем в лигу виден был колоссальный пояс высокой первой стены, вздымающиеся вверх зубчатые гребни. Но зловещая громада главной башни замка довлела даже над ними.

– Ну и махина! – нервно протянул Винк, стоявший рядом с Блэкторном на носу корабля. – И не вообразить такую! Амстердам рядом с этим чудищем – мушиное пятнышко!

– Пожалуй… Шторм и здесь много чего разрушил, но не так сильно, как везде. А замок – он вообще вечен, ничего не боится.

Тайфун пришел с юго-запада две недели назад, и о приближении его возвещало много примет: низкая облачность, чайки, дождь. Когда он обрушился, галера уже укрылась в бухте, где экипаж пять дней пережидал бурю. Океан бушевал вовсю, а ветры ярились и свирепствовали, как никогда.