Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

Царица пропала после того, как заявила, что желает отправить народ свой обратно в свои исконные земли. Это не понравилось Гасиону. Делайте выводы.

— Я не хочу делать никаких выводов из того, что говорит этот двуличный шпион! — рявкнул Умрат.

— Уймись, Умрат! — прошипел виконт. — Если что-то не устраивает, молчи! Не время! Опасно верить Сибелиру. Но он создаёт впечатление верного стража своего народа. Мы желаем спасти Авалар. И он это знает. Все же, господин Акил, будь внимателен и осторожен.

— Сагрия! — воскликнул целитель. — А ну хватит гулять!

Услышав голос его, она как-то странно и непримиримо вытянула шею, приподняла голову и обернулась к нему с самым грустным видом и натянутой улыбкой. Так она приветствовала его теперь всегда. Прохладно, хмуро, без улыбки.

Это уязвило Акила. Ему захотелось взять девушку за плечи и хорошенько встряхнуть за весь её лед, но здоровье её ещё не окрепло, и он передумал.

— Тебе холодно, — заявил Акил, увидев, как она поежилась.

— Вовсе мне не холодно, — возразила та, нахмурившись.

— Быстро в свою комнату! — приказал молодой целитель, разве что ногой не топнув.

Умрат, улыбаясь Сагрии, направился к ней, чтобы предложить ей руку, но изменился в лице, когда Акил опередил его и предложил девушке руку первый. Сагрия изумленно поглядела на друга детства, но насторожено приняла его ненавязчивое ухаживание и пошла рядом с ним. Умрат с самым оскорблённым видом поплёлся позади.

— Характер же у твоего кавалера… — тихо усмехнулся Акил, не глядя на Сагрию.

— Умрат вовсе не мой кавалер, — безразличны поведя плечом, ответила девушка.

— Он не оставляет тебя одну почти ни на минуту. Положил на тебя глаз.

— А что если и положил? — со вздохом, скучным тоном осведомилась Сагрия.

— Я твой выбор не одобряю, — усмехнулся Акил.

Сагрия потрясённо поглядела на него. В серых глазах её бесновался яростный огонь.

«Если бы она умела играться с огнём также, как я, она бы уже сожгла меня», — подумал Акил, улыбнувшись.

— Но это не мой выбор! — с достоинством ответила девушка. — А его.

— Стало быть, ты не испытываешь к нему никаких симпатий?

— Ты хотел что-то сообщить мне, Акил? — перебила его Сагрия, строго поглядев на него.

— Если я подошёл к тебе и предложил опереться на мою руку, значит, я непременно подошел к тебе с определенным делом? — слегка грустно усмехнулся тот, мягко поглядев на нее.

— Да, — ответила девушка.

— Хорошо, — терпеливо ответил Акил, почувствовав, как сердце его неприятно сжимается от её недружелюбия. — Я приду к тебе завтра рано утром. Ты не должна никуда уходить, пока я не приду.

Сагрия удивленно поглядела на него, внимательно слушая дальше.

— Выкладывай, — тихо сказала она.

— Это касается судьбы всего нашего отряда, — приглушённо и очень твердо говорил Акил. — Ты никому — слышишь? — никому не должна говорить, что я сказал тебе! Никто не должен знать, что мы с тобой завтра утром куда-то пойдём, и я покажу тебе что-то весьма важное. Если об этом никто не узнает — даже Умрат — у нас есть шанс спастись.

— Спастись? — выдохнула Сагрия. — От тех людей?

— И от них тоже. Я ничего не скажу тебе сегодня. Ты всё увидишь завтра своими глазами. Нам придется немало ходить. Ты готова помочь мне?

Сагрия открыто глядела ему в глаза, хмурясь от решительности. Затем ответила:

— Ты спас мне жизнь. Я всегда готова помочь тебе.

— Хорошо, — кивнул Акил, почувствовав некоторое облегчение. — Но, Сагрия, никто не должен знать об этом! Ни Умрат, ни виконт Аим, ни Нидар Сур, ни фавны! Это будет наша с тобой тайна! Ты поняла?

— Я всё поняла, Акил, — ясно отозвалась девушка.

— Я рад, Сагрия, — благодарно выдохнул Акил. — Я очень рад!

Акил пришёл к Сагрии так рано, как только смог, едва рассвело, но Сагрия была уже готова. И, полностью одетая, ждала его у камина, задумчиво глядя на огонь.

— Отдохнула? — спросил Акил, щупая её лоб.

— Отдохнула. И чувствую себя хорошо.

— Ты поела? Мы будем ходить долго.

— Поела.

— Тогда надень плащ. Не станем шуметь.

Они вышли из комнаты и пошли по еще сонным коридорам замка. Акил провел Сагрию на первый этаж по самым тайным лестницам, которые указал ей Сибелир. Девушка спрашивала его, что же это за тайна, и куда они идут, но Акил отказывался отвечать, пока они не доберутся до места. С первого этажа они спустились по узкой шаткой лестнице и оказались под замком в каменном коридоре. Акил, взяв с собой факел, зажёг его.

— Ты запомнила путь сюда? — спросил он, взяв её за руку.

— Да, — кивнула Сагрия, хмуро оглядываясь.

Она перестала задавать вопросы, и Акил понял, что спутница начала догадываться о предназначении всех этих тайных лестниц и проходов.

— В Аргосе множество таких путей, — начал рассказывать молодой целитель. — Какие-то начинаются еще у леса, идут под землёй, под замком, какие-то начинаются у стены или в городе. Все они ведут к горным тропам Илматара. К Мудрым горам, как называют их фавны. И многие знают об этих путях, но не о том, по которому я веду тебя теперь.

— Вот, чем ты занимался с Сибелиром, — пробормотала девушка.

— Он показывал мне все эти тропы.

— Но как можешь ты доверять ему? — ужаснулась Сагрия. — Он фавн. Он — племянник Гаапа, а Гаап советник Гасиона!

— Сибелир верен только свой земле, — ответил Акил. — И своей царице. Гасиона подозревают в измене. Её выкрали из Аргоса после того, как она поспорила со жрецом. Она желала вернуть фавнов в Авалар. Гасион был против. Гасион — предатель и изменник. Он уничтожает Аргос, а Сибелир желает его спасти.

— Это его слова? — скептически нахмурилась девушка.

— Да.

— Акил… — с сомнением проговорила Сагрия, остановившись.

— Мы спасли их женщин, мы боремся против этих людей. Мы не враги им. И Сибелир это видит. Если бы он хотел убить нас, он бы убил меня в этих коридорах, где меня никто бы никогда не нашёл.