Убийства в Полянске - Алексей Кротов

class="p1">– При чем здесь ваша кошка? – рассердился Попов. – Вы что, издеваетесь надо мной? – Цепкина молчала.

– Значит, у вас нет алиби, – подытожил следователь.

– Чего-чего? – не поняла Цепкина.

– Алиби. Это значит, вы не можете доказать, что не совершали того-то и того-то в определенное время, – пояснил Попов.

– Эка важность, – пожала плечами Цепкина.

Попов пролистал протокол, а потом попросил Пелагею Егоровну припомнить, в каком порядке люди уходили с автолавки. Цепкина порылась в памяти и выдала примерно ту же очередность, что и Тарасова.

– Спасибо, вы свободны, подпишите протокол, – сказал Попов. Цепкина внимательно прочла показания.

– А где же запись о тех, кого я просила взять на заметку? – удивилась она.

– А вы подумайте и потом мне ответите, – с улыбкой предложил ей Попов.

Скворцов прямо-таки давился от смеха. Цепкина пожала плечами, подписала протокол и вышла, пробормотав что-то вроде: «Не хотите слушать, не надо».

Как только за ней закрылась дверь, лейтенант расхохотался. Вслед за ним и следователь.

– Да, уморительная женщина, – наконец проговорил Попов и взглянул на часы. Было без пяти девять.

– Ну что, пожалуй, допросим сегодня ещё Дочкину, а остальных оставим на потом.

– Как хотите, – равнодушно откликнулся Скворцов.

В это время дверь задней комнаты отворилась и появился дактилоскопист.

– А, Владимир Иванович, – поприветствовал его Попов. – Ну что, какие результаты?

– На часах обнаружены отпечатки Адской и Тишкиной, – сообщил эксперт.

– И все?

– Да.

– Так, а в доме Тарасовой?

– Там полно отпечатков. Пальчики оставили почти все жители. – И он перечислил фамилии.

– Да-а, – вздохнул Попов, – народу у нее бывало много. Знать бы, кто в какое время оставил пальчики.

– Увы, науке это неподвластно, – ответил Владимир Иванович.

– А жаль, – вздохнул Попов. – это упростило бы дело.

Анна Петровна Дочкина, спокойная, уравновешенная женщина лет пятидесяти, давала показания ровным отсутствующим голосом. После фейерверкоподобной Цепкиной следователю показалось, что он в раю. Дочкина показала, что вернулась домой в половине третьего и никуда не выходила. Однако подтвердить ее слова никто не мог. С покойной общалась мало, родственников ее не знала.

– Вы слышали что-нибудь необычное или, может быть, видели с двух тридцати до трех? – спросил следователь.

– Нет, ничего, – был ответ.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– Нет, никого.

– Как вы думаете, отчего произошёл такой массовый падеж коз?

– Я не знаю.

Попов вздохнул. «Что же всё-таки значит понятие „хороший свидетель“? – подумал он. – Тот, кто много рассказывает, как Цепкина, при этом, однако, прибавляя столько ерунды, что слушать тошно, или кто спокойно и ясно, без лишних подробностей отвечает: „Я не знаю“?»

Но размышлять было некогда, и Попов продолжил допрос:

– А где была ваша соседка? Она, кажется, пасла?

– Совершенно верно.

– В ее доме живёт ещё кто-нибудь?

– Нет.

– А теперь очень важный вопрос. Хорошенько подумайте, прежде чем отвечать. Кто-нибудь мог пройти по дороге мимо вашего дома незамеченным?

– Конечно, – ответила Дочкина. – Я редко смотрю в окна.

– Так-так. А со стороны поля, где пасла э-э…

– Саврасова, – подсказала Анна Петровна.

– Да-да, Саврасова.

– Тоже. Я мало обращаю внимание на людей вокруг себя, – пояснила Дочкина.

– Спасибо, больше вас не задерживаю, – сказал Попов. – Подпишите, пожалуйста, здесь. Дочкина подписала и ушла так же тихо и незаметно, как и вошла.

Глава 17

Круг подозреваемых

Борис Юрьевич Арсеньев жал на газ изо всех сил. Прошло всего два часа с тех пор, как жена позвонила ему из Полянска и сообщила об убийстве. Машина мчалась со скоростью 100–120 километров в час, обгоняя всех впередиидущих. Борис Юрьевич очень нервничал. «Нужно немедленно увезти жену и внука», – думал он, несясь по автостраде.

Приехав в Полянск, он тут же разыскал следователя Попова. Тот заверил Арсеньева, что нет никаких причин для беспокойства и что его семье ничто не угрожает, но на просьбу забрать жену и внука ответил категорическим отказом.

– Пока я не допросил её, об этом не может быть и речи, – твёрдо заявил Попов.

– Ну так допросите её скорее, она ни в чём не виновата! – нетерпеливо воскликнул Арсеньев.

Следователь взглянул на часы и покачал годовой. Была четверть одиннадцатого вечера.

– Время позднее, – сказал он. – На сегодня я уже закончил все допросы.

Арсеньев пытался возражать, но безуспешно.

Прошло три дня. Следователь наконец закончил допросы всех жителей. Факты были собраны, но найти убийцу следователю и лейтенанту пока не удалось. Скворцов съездил в Лугу за результатами вскрытия. Медэксперт, проводивший обследование трупа, подтвердил, что Тишкина была задушена. Он также установил, что покойная принимала пищу за пять-шесть часов до смерти. Домочадцы покойной сообщили, что завтракали в доме в десять часов утра.

– Надеюсь, вскрытие делал Федор Павлович? – осведомился Попов.

– Нет, – ответил Скворцов, – он недавно ушёл в отпуск.

– Значит, Ягодкин? – упавшим голосом спросил Попов.

– Он самый, Кирилл Александрович, – подтвердил Скворцов. – И ещё один момент: вскрытие проводилось только на следующий день после убийства.

– Это ещё почему?

– Причина задержки, как он мне объяснил, неотложные семейные проблемы.

– Жалко всё же, что Фёдор Павлович ушёл в отпуск, – нахмурился следователь. – У Ягодкина мало опыта, первый год работает.

– Я лично ему вполне доверяю, – не согласился с коллегой Скворцов.

– Ну да бог с ним, – махнул рукой следователь, – лично мне картина убийства ясна. Её убили между двумя и двумя сорока пятью, вероятнее всего, в последние пятнадцать минут.

– Да, – согласился Скворцов, – но это не помогает нам установить убийцу. – Он был прав, и Попов превосходно сознавал это.

Допрошенная в первых рядах Ольга Павловна Арсеньева показала, что была дома около двух часов дня и с этого времени никуда не выходила.

Подтвердить это мог ее шестилетний внук Сережа.

– Ты был с бабушкой от двух до трех дня, Сереженька? – как можно мягче спросил Попов.

– А когда это – от двух до трех? – спросил мальчик, испуганно схватившись за бабушкину руку.

– Ты помнишь, как бабушка пришла с продуктами домой? – спросил Попов.

– Да, – неуверенно ответил мальчик.

– А что потом делала бабушка?

– Кушать делала, – ответил мальчик, глядя большими глазами на следователя.

– А ты где был?

– С бабушкой.

– Ты никуда не уходил?

– Не помню, – неуверенно ответил Сережа.

Попов вздохнул. Когда внука увел дед, он сказал Арсеньевой:

– Я не могу не учитывать слова вашего внука, но и целиком полагаться на них тоже не могу. Скажите, вы видели кого-нибудь, идущего по дороге между двумя и тремя?

– Да, – кивнула Арсеньева, – я видела Анну Дмитриевну и Зою Васильевну.

– А еще кого-нибудь?

– Да, Таисию Игнатьевну.

– Когда это было? – с интересом спросил следователь.

– Около трех.

– Без четверти?

– Думаю, даже позже.

– Она шла в сторону шоссе или в сторону леса?

– В сторону леса.

– Спасибо. А мог