Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

для узбеков — конина, отчего знатные люди считают лучшим только мясо головы и едят только его, также как другие народы едят только голову диких свиней.

Знатные господа велят подавать себе мясо диких ослов, вареное или жареное, лишь полуготовое, приготовленное с луком и перцем и политое топленым маслом.

Узбеки и бухарцы много ездят торговать в Сину.

Обычное питье узбеков — вода. В пути они иногда ланцетом делают лошади кровопускание из поясницы или из ноги и ртом высасывают оттуда кровь, затем замазывают отверстие маслом и солью и сразу же едут дальше.

Некие узбекские послы, которые в 1600 г. находились при дворе Великого Могола в Дели, ничего не ели, кроме конины. Во время еды было удивительно тихо, только проглатывали пищу, беря ее полными горстями. Но когда эта конина насытила их желудки, у них возобновился разговор.

У узбеков, согласно Тексейре[472], ужасные лица, некрасивая борода, грубые и крепкие члены, и они говорят /W 367/ в нос, подобно синцам.

[473][474] Они гораздо более властолюбивы, чем другие тартары, в большинстве своем живут в городах и даже занимаются свободным искусством и науками.

Перухи хочет, чтобы эти народы считали турками, а не тартарами или партами, как большинство их считает. Но Тексейра[475] называет узбеков точно тартарами, также как все писатели вместе с Анани, который тоже подтверждает, что дворянство обычно употребляет персидский язык.

Народы Загатая ведут торговлю в Тартарии до Кампиуна, или Кампифиона[476], и в Персии, до Тауриса. Они привозят много шелковых тканей в Северную Тартарию, большей частью оттуда, где она граничит с Персией. Там падает и манна, которая белого цвета и имеет вкус сахара. Персы называют эту манну ксеркест; это значит молоко из дерева, хотя это не что иное, как роса, которая падает на деревья и течет по веткам каплями. Ее привозят и в Индию, и в другие области, как говорит Тексейра.

Узбеки, как мужчины, так и женщины, ездят обычно на худых, но быстрых лошадях. Их вооружение состоит из тугих и необычно больших луков, стрел, копий, шпаг, щитов и кольчуг. Они храбрые воины, благодаря чему они, главным образом, расширили свое государство и воюют всегда, даже отступая на коне. И женщины удивительно воинственны и необычайно хорошо обучены во владении стрелой и луком. Узбеки об этом рассказывают много странных историй, которые я, не порицая и не подтверждая их, оставляю как есть и вот, между прочим, следующая.

Когда Великий Могол Оранг-зеб пошел войной на их страну, то группа из 25 или 30 всадников вторглась в небольшую деревню. Пока они грабили и вязали всех, кто им попался в руки, чтобы увести их в рабство, одна старая женщина сказала им: «Мужчины, не делайте таких ужасов; моя дочь недалеко отсюда, она сейчас придет. Убирайтесь! Или вы лишитесь жизни, если она вас встретит». Моголы насмеялись над старухой и над ее советом, заткнули ей рот кляпом и потащили с собой. Но едва они отошли от деревни на полмили, как старуха, которая все время ждала свою дочь, закричала от радости, как только увидела огромные столбы пыли и звук приближающейся лошади. Издали эта воинственная тартарка, сидевшая на храброй лошади с луком и колчаном на боку, крикнула им, что она согласна оставить им жизнь, если они отнесут обратно в деревню все, что забрали, и тихо уйдут. Совет дочери тронул их так же, как и совет старухи. Тем не менее, они были очень удивлены, когда увидели, как она мигом пустила три или четыре тяжелые стрелы, от которых упало столько же людей. Это заставило их взяться за лук. Но героиня держалась так далеко от их выстрелов, что никто не мог попасть в нее, так что она смеялась над всеми их усилиями и всеми их стрелами. И после того как она своими выстрелами свалила половину и вызвала переполох среди них, она с шашкой напала на остальных и убила их всех.

Что касается войск Узбекии, то город Самарканд один может дать 6 000 человек, и Телин Хан, король Узбека, который царствовал около 1600 г., выставил против шаха Абаса, короля Персии, в области Хорасан в поле 300 000 тартар.

Ружья они редко употребляют из-за тяжести, которая заставила бы их двигаться медленно, в то время как, напротив, их основная сила заключается в ловкости, неожиданности нападения и в быстром отходе.

[477][478] Узбекские тартары называют своего короля, или князя, хакон и канн, или хан. Их страна была раньше подчинена персам, но они теперь являются их злейшими и сильнейшими врагами. Но, как Анани, описывая Рамусиуса, свидетельствует, имеется два хана в стране Узбек: один в Бухаре, а другой в Самарканде; или, по Бернье, — один в городе Балх, другой в Самарканде.

Около 1650 г. эти два хана вели между собой войну.

Великий Могол, Шах Еган, посылал хану Самарканда помощь против хана Балха в сопровождении своего сына Оранг Зеба, которому теперь больше 100 лет, и он является королем Индостана, но когда он был готов захватить главный город, Балх, то оба хана /W 368/ помирились и принудили Оранг Зеба отступить. Ибо они боялись, что он захватит все их государство (о чем выше уже сообщалось), как Экбар раньше поступил с королевством Кашмир, или Кашемир.

Кашан и Назефан — это, согласно Шикардусу, города в Узбекии.

Савес — город, расположенный в середине между Каскаром и Самаркандом, на долготе 100° и на широте 41,5°. Оттуда до Хузенда 10 дней езды.

Города Херат и Мерве якобы построены Александром Великим.

В трех днях езды от Ярсенда есть город и область Лахуф, в которой имеются реки, деревья и сады.

Еще в 10 днях езды дальше — область Хоти, как говорит Шикардус[479]. Между обоими [городами] ничего, кроме пустынь разных видов, не встречается.

Когда в 1666 г. один нидерландский посол появился на приеме при дворе Персии, который тогда находился в палатках в открытом поле, там был и узбекский посол, о котором говорится в отчете упомянутого нидерландского посла следующее:

«Итак, мы доехали за 500 шагов до палатки Его Величества, где мы слезли с лошадей и прошли пешком 100 шагов вперед, до открытой палатки, покрытой алкатиями, где мы, после приветствия и приглашения Мехмендаара Баши, сели. Здесь мы увидели узбекского посла, наряженного в почетное платье из кабая, из серебряной парчи и в верхнем кафтане из золотой парчи, чтобы попрощаться