Дембель неизбежен! Армейские были. О службе с юмором и без прикрас - Петр Павлович Васюков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После столь подробных и доходчивых разъяснений Валентин успокоился, внутренне порадовавшись за своих подчиненных: какие толковые ребята живут, служат рядом, а мы не всегда и не всё знаем об их деловых качествах. «Плохо работаем, товарищ замполит», – подумалось Валентину, и он сразу же прогнал эту мысль.
За время похода, продолжавшегося более двух суток, Старший смог изучить устройство буксира и ещё больше проникся уважением к своим подчиненным. На малом морском линейном буксире МБ-301 находились: ходовая рубка, форпик [33], цепной ящик, четырехместная каюта и каюта на 2 человека, агрегатная, столовая. Были ещё цистерна топлива и цистерна пресной воды; машинное отделение и румпельное отделение [34]. И всё это Валентин обошел, пощупал, и обо всём этом расспросил и узнал. Но большую часть пути ему пришлось находиться на мостике и отсыпаться в небольшой каюте, которая стала ему на период похода и служебным кабинетом, и штабом операции, и местом отдыха.
По прибытию на рейд буксиры подошли к берегу, мичманы начали совместную подготовку к работе плашкоутов, а начальник отправился на встречи с командиром части радиотехнических войск и с капитаном транспорта, доставившего груз. Капитан, старый гражданский морской волк, не раз бывавший в этих местах, был озабочен только сводками о погоде и своими дальнейшими планами: ему предстояло ещё объехать всё побережье, и Валькины буксиры в его морской истории были промежуточными, ничего не значащими обслуживающими единицами.
Трудились все споро: с транспорта кранами на плашкоуты подавался груз (бочки, мешки, коробки, упакованные в большие паллеты), буксиры тянули плашкоуты к деревянным мосткам у берега, там их принимала войсковая команда и буксиры возвращались на рейд. Так продолжалось два дня. Ни с капитаном транспорта, ни с командиром сухопутной воинской части не пришлось даже посидеть выпить рюмку чая. Всё было как на одном дыхании – стремительно, динамично и строго. А под конец разгрузки все так устали, что оставаться для лишнего общения не было никакого желания. И командир части, неуверенно предложивший отметить такое событие, был очень уставший и оттого так жалок, что Валентин распрощался с остающимися аборигенами без сожаления и убыл в обратный путь.
Когда на траверзе [35] корабля появился небольшой залив и коса, закрывающая его от моря, буксиры сбавили ход и встали. Осипов подошел к Валентину и с тревогой сообщил:
– Товарищ лейтенант! Получена радиограмма. Есть серьёзные опасения по поводу штормовой погоды. Предлагаю в этой бухте переждать непогоду и после тронуться в путь.
– Связь с базой имеется?
– Так точно! Я уже доложил туда о нашей остановке.
– Ну, что ж придётся переждать. А кто это на берегу нам машет? – спросил Валентин. Он разглядел у кромки воды лошадь, запряженную в подводу, и мужчину неопределённого возраста, одетого по-таёжному в брезентовый плащ и сапоги.
Мужчина помахал руками людям моря, сел во внезапно обнаруженную у берега лодку и погрёб к буксирам. На буксире команда тоже засуетилась со спуском на воду шлюпки. Осипов пояснил:
– Это наши старые знакомые, сезонные артельщики. Наверное, у них что-то случилось. Надо помочь. К нам подплывает местный следопыт Семёныч. Интересная личность! Многое чего может рассказать: о тайге, о звере, об истории. Имеет собственную точку зрения на всё: от астрономии до гинекологии.
– Привет, Семеныч! Принимай гостей! Это наш Старший – начальник рейдовой разгрузки Валентин Константинович, – мичман представил друг другу присутствующих, но было видно, что он один был здесь новичком. Остальные здоровались как старые знакомые.
С Осиповым и Семеновичем Валентин на лодке добрался до берега. На подводе проехали с километр по лесу и оказались на уютной поляне, на которой располагалось то ли зимовье, то ли целая усадьба. Во всяком случае, Валентин увидел два больших деревянных дома, пару сараев и баню. Кроме этого, здесь имелось два погреба, вросшие в землю, несколько навесов с развешанными под ними пучками трав. Среди строений располагались большие столы, ладно сбитые из массивных полубрёвен. Чуть в стороне был виден загон, в котором бегали или лежали животные.
Валентину рассказали, что здесь в течение сезона, с апреля по октябрь, трудится бригада из 5–6 человек. Официально они занимаются сбором лечебных трав, облепихи и кедровых орехов. Работают на отечественную фармакологию. Попутно для собственного прокорма ловят рыбу, охотятся на зверя, поэтому ему было обещано показать плоды их трудов. А в загоне содержится изюбрь [36] Лёха, косуля Варька и дикий гусь Горыныч. Все они были подобраны в тайге, будучи раненными браконьерами, выхожены самими таёжниками и оставлены ими из жалости. В прошлом здесь были и медведица, и росомаха, и маленький лосёнок, судьбы которых сложились по-разному.
В жилом доме два бородатых артельщика уже наметали на стол. Оленина вареная, копченая и вяленая, лосось в разных ипостасях, крабы и палтус. Стол ломился от солений и свежей зелени. Посередине стола стоял большой чугунок с дымящейся картошкой. В большой прихожей в углу стояли ружья и карабины. Валентин посмотрел на ружья и почему-то вспомнил Антон Палыча Чехова, про ружье на стене в первом действии пьесы. Здесь же в прихожей стояла печь с встроенным в неё котлом, в котором что-то всё время парило и булькало, и были видны большие куски мяса и мослы какого-то зверя. «Гостей ждали», – подумал Валентин, присаживаясь за стол.
– А где Семеныч? – спросил он, давно заметив отсутствие встречавшего их товарища.
– Он вернулся к океану. Сейчас подъедет с Григорьевым, – пояснил Осипов. – На буксирах остались за старших санинструктор Пацера и старший матрос Савельев, люди надёжные. Порядок будет обеспечен.
Вскоре приехал Семёныч на гружёной подводе. Были видны мешки и ящики с продуктами и спиртным. Водка и спирт питьевой сразу же были выставлены на стол. В голове Валентина выстраивалась вполне логичная схема взаимодействия его подчиненных с бригадой таёжников: судя по всему, связи давние, наработанные годами. Сюда доставлялось с любой оказией продовольствие, а именно: макароны, крупы, спиртное и техника, а отсюда можно вывезти дары моря и леса, то есть тайги.
«А хорошо они это удумали, засранцы. Но почему меня сразу не предупредили об этом визите», – лениво подумал Валентин, налегая на оленину и рыбу. После двух напряженных дней разгрузки было приятно ощутить покой в этом девственном природном уголке,
