По праву крови - Кирилл Малышев

свечу из одной руки в другую. Девушка не хотела, чтобы Ерашка увидел, как она плачет. Не оборачиваясь, тем же властным тоном произнесла:

– Спасибо, княжич, что охранил наш дом, пока стража на обходе была. Да узрит Зарог твою доброту! Пусть семь раз он благословит тебя в делах твоих.

Затем, не меняя интонации, добавила:

– Ерофей, гость уходит, затвори за ним двери.

Ирина коротко кивнула на прощание и, не оглядываясь, направилась вверх по лестнице.

По щекам Олега заходили желваки. Невысказанные слова застряли в горле, словно рыбья кость. Резко, быстрым шагом, он вышел за порог. Не заметив, как задел плечом тяжело дышащего охранника, едва не сбив его с ног.

Спустившись по ступеням, мужчина почти пересёк Храмовую площадь, направляясь к стоящим напротив терема посадника княжеским палатам.

Но внезапно он замер на месте, словно силы покинули его.

Глубоко вдохнул холодный воздух позднего рюена.

Повернув голову, посмотрел налево – туда, где возвышался Великий храм. Седое дерево его стен светилось в ночи, наполняя площадь бледным, серебристым светом.

Лёгкий ветерок коснулся разгорячённого лица.

Всё вокруг замерло. Не было видно ни единой души. В тишине, густой, вязкой, полной незыблемого покоя, Олегу вдруг показалось, что где-то здесь, среди теней и серебряных бликов, незримый, стоит сам Владыка, прибывший из Правии поглядеть, достойно ли княжич справляется с выпавшими на его долю испытаниями.

– Княжество, отец, Ирина… – тихо произнёс Олег, вытирая ладонью обильную испарину, выступившую на лбу.

Взгляд его снова упал на храм.

– Владыка Зарог, только на тебя уповаю.

Постояв ещё с минуту, он молча продолжил путь к княжеским палатам.

Но теперь шаг его стал неспешным, тяжёлым. Мужчина будто внезапно ощутил всю усталость долгого пути, проделанного им. Ту самую, которой ещё час назад и не чувствовал вовсе.

Проделав десяток шагов, Олег снова остановился.

Казалось, он вспомнил о чём-то.

Медленно, словно во сне, мужчина вытащил из-за пояса кожаные рукавицы. Всё так же отрешённо, запустил руку в одну из них. И достал сложенный в несколько слоёв посеревший, некогда белый платок.

Несколько мгновений княжич смотрел на него невидящим взглядом. Будто не мог вспомнить, что это.

Потом резко сжал его в кулаке.

Тяжело выдохнул.

И бросил в сторону.

Вышитый голубыми васильками кусочек ткани раскрылся в воздухе и, медленно кружась, опустился в чёрную, холодную, площадную грязь.

Глава 3. Тень прошлого

– А ну стой! Кто таков? Не видишь, куда прёшь? Княжеские палаты перед тобой! – грубо окликнули Олега стражники, преграждая путь.

Их было пятеро, одетых в форменные кафтаны с серебряной вышивкой – стража Радограда.

Грубость не разгневала княжича. Его появления никто не ждал, а нынешние охранники, вероятно, не узнали бы его даже при дневном свете, не то что в ночной темноте. Он отсутствовал слишком долго. Чего гневаться? Они просто несли порученную им службу.

Олег решил сразу не представляться.

"А ну как сочтут самозванцем?"

Тогда, не ровен час, и в темницу упрячут. Пока разберутся – уже и утро настанет. Проводить ночь в холодной, сырой камере, понятное дело, не хотелось.

Такой исход был вполне вероятен. Все знали, что княжич воюет на северных границах, и никто не ждал его в столице. Поверить, что он один, без свиты, среди ночи объявился у порога жилища государя, мог лишь тот, кто знал его лично.

Олег на миг задумался, затем спокойно спросил:

– Захар, тиун княжеский, тут или отбыл куда?

Стражники недоумённо переглянулись. Кто этот незнакомец? Откуда знает управляющего? Неужто знаком с ним? Тиун хоть и не боярин, но фигура значимая. Как-никак, всё хозяйство на нём держится.

– А по что он тебе? С чем пришёл посреди ночи? – недоверчиво спросил один из охранников.

Олег молча развернулся, демонстрируя бирюзовый княжеский плащ.

– Зовите Захара, – коротко приказал он. – Скажите, важный гость прибыл.

Стражники не шелохнулись.

– Поверьте, если прямо сейчас никто его не позовёт – вскоре все вы пожалеете об этом.

Молодой охранник хотел что-то ответить, но запнулся. Он бросил быстрый взгляд на старшего. Тот, недолго раздумывая, кивнул. Юноша постучал в двери и вскоре створка приоткрылась, выпуская на улицу жёлтый свет, на миг разогнавший ночной мрак.

Олег молчал. Стража не сводила с него глаз. Они уже догадывались, что перед ними не простой путник. Голос, осанка, уверенная поза – всё выдавало в нём человека высокого положения. Но исключать злой умысел было нельзя. Как-никак, за их спинами было самое важное жилище во всём государстве.

Ждать пришлось долго.

Захар, мужчина седых лет, двигался медленно. Он был стар уже тогда, когда Олег ещё жил в Радограде. Княжич помнил звук его шаркающей походки, слышный издалека. Худой, почти лысый, в простой чёрной одежде, подпоясанный скромным кожаным ремнём, он до поздней ночи обходил палаты, следя за порядком.

Состояние стен и крыши, наполненность кладовых, работа слуг, чистота комнат – всё требовало внимания. И ничто не могло ускользнуть от его внимательных глаз.

«Дедуся Захар»…

Так его звал маленький Владимир. Наверное, и сам Олег когда-то тоже.

Не имея собственных детей, старик любил княжеских сыновей как родных. Он следил, чтобы у них всегда были игрушки, заказывал их у лучших столичных мастеров, распоряжался на кухне, чтобы мальчишкам приготовили что-нибудь вкусное. Он покрывал их проделки, спасал от гнева матери, властной княгини Рогнеды, делал всё, чтобы в доме царили мир и порядок.

Княжичи отвечали ему тем же. Уважали и ценили старика. Даже когда дети подросли, Захар всегда оставался рядом.

Хоть годы тяготили его, никто и не думал смещать тиуна с должности. Он был умён, проницателен, прекрасно знал двор и управлял хозяйством твёрдой, но незаметной рукой. Старый тиун занимал должность ещё со времён предыдущего князя, Игоря Изяславовича, деда Олега. Благодаря острому уму и проницательности, он оставался управляющим уже более шести десятков лет.

Дверь снова отворилась. Молодой стражник, придерживая створку, прижался к стене, пропуская идущего за ним человека.

Постепенно из проёма показалась седая, почти лысая голова. Затем узкие, опущенные плечи. И, наконец, вся скрючившаяся фигура.

Тиун Захар.

Медленно, держась за перила, старик спустился с крыльца. Затем, так же неспешно, шаркая, подошёл к Олегу, видимо, догадавшись, что именно этот человек его зовёт. Остановившись, внимательно, снизу вверх, он посмотрел в лицо гостя.

Олег тоже взглянул на старого знакомца. В блеклом свете луны можно было разглядеть – да, он постарел. Паутина морщин, и без того обильно покрывавшая лицо, стала ещё гуще. Олег ещё в детстве считал «дедусю» старым, но сейчас поймал себя на мысли, что Захар, пожалуй,