Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

- Зачем же ты взял с собой чужую рабыню, господин? – робко подала голос Накато. И сжалась, ожидая кары за дерзкий вопрос.

А ведь он сказал – ученики. Он ее станет чему-то учить?! Может, даже колдовству?.. Но она простая девушка, проданная за долг отца своему же брату!

- Хм. Не так-то ты и труслива, - одобрительно покивал колдун. – Это хорошо. А в том, что ты – бывшая рабыня, даже есть свое преимущество. Чем более трусливым и забитым был раб, тем безжалостнее он становится, получив силу, - он помолчал, глядя в огонь. – Ты верно поняла – я взял тебя не служанкой. Точнее – не простой служанкой. Мне нужен помощник. Тот, кто будет помогать мне в моих делах, выполнять колдовские поручения. И я обучу тебя колдовству.

Накато молчала. В душе перемешивались радость и недоверие. Она не знала, что нужно сказать, и следует ли ей говорить вообще.

- Первое, что я тебе скажу, - медленно проговорил колдун. – Ты не должна молчать, как рабыня перед хозяином. Хочешь что-то сказать – скажи. Ты поняла?

- Поняла… господин, - она судорожно кивнула.

- Зовут меня – Амади. Мастер Амади – так будешь называть.

- Поняла… мастер Амади.

- Ну и славно, - он вроде как повеселел. – Я тебе сегодня дам первое поручение. Даже целых два поручения. Справишься – значит, быть тебе моей ученицей и помощницей. Нет – как хочешь: возвращайся домой или беги, или удавись стеблем травы. Особой разницы нет. Ты поняла? – настойчиво переспросил он.

- Поняла… мастер Амади.

Поручения? Целых два! Справится ли она? Она ничего не умеет! Сердце сжал страх и отчаяние. Ах, глупо поступила она, доверившись незнакомцу, уйдя с ним!

Хотя она и правда всегда может удавиться стеблем травы. Или пробраться ночью в стойло и увести одного из страусов брата. Они ее знают, шум не подымут.

Эти мысли успокоили. Накато никогда не думала о том, чтобы бежать. Куда? Поля – огромны, соленые озера – бескрайни, и далеко-далеко тянутся их берега в обе стороны. Но бежать некуда. Всюду – одно и то же. Племена враждующих между собой пастухов. А между ними – пустая земля. Необъятные пастбища, на которых есть пища мамонтам и страусам. Одинокая девушка может, конечно, разыскать пищу – коренья растут везде. Но она сама скоро станет пищей львов или гиен.

- Ты отвлеклась, - окликнул ее колдун. Накато взглянула ему в лицо и вздрогнула – он хмурился с недовольством. – Твои поручения. Ты должна выполнить их нынче ночью. Мы недалеко от твоего стойбища. Когда все заснут, ты должна пробраться туда. Сначала пойдешь в шатер брата – чтобы начать учение у меня, тебе следует отдать все долги. Ты рассыплешь черепки разбитой чашки по покрывалу, под которым спит твой брат, - он отвязал от пояса узелок, развязал – там оказались желтые черепки. Накато так и замерла от изумления. Она-то помнила, что черепки остались валяться на дороге!

- А второе мое поручение? – выдавила она.

- Второе поручение – обзавестись нормальной одеждой вместо этой рабской соломы, - он брезгливо скривился, кивая на одежду девушки – набедренную повязку из соломы, подвязанную веревкой, и такую же накидку. – Одежду ты найдешь в шатре Аситы – он, по-хорошему, должен бы тебя одеть. Возьмешь желтую ткань, что ему привезли пару дней назад – ты увидишь. Бери сразу весь тюк, там не так-то много.

Накато кивнула. Если кто-нибудь проснется, и ее поймают… дальше думать не хотелось. Навряд ли ей позволят после этого так просто удавиться травяным стеблем.

И учения у колдуна не будет. Но ее и так ждет наказание! И она уже сбежала – наверняка ее хватились и искали. И, если она рискнет…

- Я тебе кое-что дам, - снова заговорил колдун. – Ведь кто-нибудь может проснуться, когда ты будешь в шатре. Вот, возьми, - он ей протянул какие-то косточки на шнурке. – Спрячь в одежду! Если кто-то проснется – вытащишь, поводишь над лицом – и человек впадет в неподвижность. Какое-то время он не может ни шевельнуться, ни подать голоса. И на животных действует – если вдруг поднимут шум. Животные к концу оцепенения засыпают.

- Волшебная? – прошептала Накато.

- Волшебная, волшебная. Только сейчас в одежду спрячь! Достанешь только в том случае, если понадобится.

Она кивнула. И принялась запихивать шнурок за веревку, что вместо пояса удерживала солому вокруг бедер. Колдун снова брезгливо сморщился. Ох, как бы не передумал, не оставил здесь! Накато сама не могла бы сказать, что сейчас страшит ее больше – что колдун откажется брать ее с собой, или что придется навсегда покинуть родные места и стать пособницей того, кто служит потусторонним силам.

- Мастер… Амади, - окликнула девушка, подавив с трудом робость. – Ты сказал – животные засыпают. А… люди?

- Молодец, соображаешь, - похвалил колдун. – Люди не засыпают. Они ждут, когда колдовское наваждение спадет. Чтобы растерзать того, кто наслал это наваждение. Или позвать подмогу.

- Значит, наваждение действует некоторое время. Долго?

- Не слишком, - он усмехнулся. Девушка сжалась по привычке – она не ожидала, что колдун, вместо того, чтобы впасть в гнев от ее вопросов, выкажет одобрение. – Его хватит, чтобы пробежать пару-тройку раз вокруг шатра. Вот столько, - он показал ей два пальца, затем – три. – Столько или столько.

Девушка кивнула. Не так-то мало. Можно успеть сбежать, если что. Но она будет осторожна! Она пройдет так, что никто ее не услышит и не увидит. И вернется. Без долгов перед прежней жизнью и с тканью для одежды.

*** ***

Накато бесшумно, точно бесплотный дух, проскользнула в шатер.

Внутри царил мрак – его не разгонял даже свет звезд. Но она отлично помнила, что где находится. А спустя несколько мгновений стала различать слабые очертания предметов.

На широко разбросанных коврах и подушках спали брат и Мунаш. До них – несколько шагов. Больше пары и даже тройки. Накато нащупала на поясе узелок с черепками, осторожно вытянула его и развязала. Подкравшись, рассыпала их поверх покрывала, как велел колдун. Спящие даже не шевельнулись.

Должно быть, удача лишила ее осторожности. Отступая от постели, она зацепила медный кувшин, и тот завалился с оглушительным грохотом на медное же блюдо.

Да будут вовеки прокляты