Ижицы на сюртуке из снов: книжная пятилетка - Александр Владимирович Чанцев

ли случиться построить. Обретение независимости шло медленно, монголы были частью Руси, без них ни Москва бы не построилась, и Тверь бы не сдалась на милость московского эмира. Уверен, что в XIII–XV веках на Руси многие в верхах знали тюркский язык, но раньше в советское время смотреть на нашу историю под таким углом было не возможно, закатали б в момент, как, впрочем, и закатывали. Дело историков еще не забыто. Недавно снятый и показанный на широком экране фильм «Орда», где играют хорошие актеры, и где монголы показаны почти неандертальцами, визгливыми и жадно грызущими баранью лопатку, мало отличается от шедевров сталинской эпохи, имею в виду «Кубанских казаков» или по своему, гениального «Александра Невского». Пора разрушить мифы сталинской поры, но, увы, некоторые писатели, наоборот, старательно начинают плодить новые. Как, например, «Обитель» Прилепина, где ГУЛАГ показан, конечно, ужасным, но фальшиво, картонно, так, словно уже ушли, стали невидимыми наши отцы, деды и прадеды, в нем пострадавшие. Сегодняшний пафос и «героизм», уверения в нашей всесильности и готовности к войне, льющиеся отовсюду меня пугают. Хочется спросить, а нам правда так уж нужна новая Брестская крепость? Попытки помирить красных и белых есть не что иное, как попытка замазать мученические страницы нашего прошлого, а портреты Сталина, и уж тем паче его иконы, есть прямое доказательство неправильного отношения к прошлому. Вымещение горя приводит лишь к тому, что оно погружается на дно души и давит на нее, не давая освободиться от него по-настоящему. Таить правду глупо и нецелесообразно, она все равно выйдет наружу, но будет горше, досаднее и стократ тяжелей. Нужно ли это?

Соловки в недавнем «Авиаторе» мне очень напомнили Соловки в «Обители». На ваш взгляд историка, описание у Е. Водолазкина – специалиста по русской древности – чем-то отличается от описания у З. Прилепина?

Конечно, Соловки в романах разные. У Прилепина упор на то, что сначала была у большевиков якобы гуманная идея переделать-переучить сидевших, а не сбрасывать их с парохода современности в ледяное море. Во второй половине 80-х, в мою бытность на Соловках, в Савватьево, в бараке, позже сгоревшем, я подцепил ножиком штукатурку и расчистил надпись, сделанную шрифтом заголовка газеты «Правда» – «Советская власть не карает, а исправляет». На меня тут же стукнули местному кгбшнику, и тут же об этом мне и рассказали, но нам уже было плевать в те годы, страха не было, впрочем, и последствий тоже. Надпись сфотографировали, где-то она есть, я знаю. Так вот, советская власть и карала и не исправляла – она убивала осужденных на Соловках, очень немногим чудом удалось выжить. Не благодаря – вопреки, причем идея истребления появилась сразу, другое дело, что поиграть с мышками коту всегда приятно и полезно. Соловки Прилепина – сплошная грязь, но наиболее отвратительны в них два народа – евреи и чеченцы – откуда это взялось? Не из мемуаров точно – в мемуарах сидельцев о том ни слова. Блатная романтика, прорывающаяся во всех текстах Прилепина, плюс не вытравленные рецидивы чеченской войны, мешающие спать? Разбираться в этой грязи неохота, но триллер с мастерски придуманным, и мастерски написанным причащением водой на Секирке, любовь-морковь на фоне чумы – типичный пример построения разудалой облегченной версии истории, никак не соответствующей тому, что сохранено в памяти и в документах. Роман, скажете вы, как хочу, так и пишу, или, чем дышу… Именно, автор дышит перегаром, но никак не историей своей страны.

Роман Водолазкина иной – он писан интеллигентно, мягко, приглушенно – зачем следовало помещать героя на Соловки? А куда ж еще, в это-то время? Только от Соловков – ничего. Память стерта адским льдом… Зато главный историософский вывод – история прошлого проходит через человека, индивида, что запомнил – о том и расскажу, прямо скажем не нова и не особо глубока. Вот и появляются перед нашими глазами открытки периода первой мировой, не в Пушкинском ли доме взяты они с полки? Нечто не главное, неважное, детали, не факты – то, что и фиксирует обыватель. Правда? Похоже на правду, только к чему, о чем роман? По моим прикидкам – ни о чем. Но можно объяснить и по-другому – это ж и есть повседневность истории, это – тренд!.. Так, да не так. Марк Блок в повседневных мелочах стремился найти общее, искал мясо истории, у Водолазкина получилась вода, протекла сквозь пальцы, и ничего не осталось. Но, понимаю, «Авиатор» написан вслед за «Обителью», как бы спорит с ней, но только как бы. Я так думаю.

Мне, честно говоря, понравились оба романа – и я больше понимаю претензии именно к «Авиатору», именно в силу его как бы легковесности. Но легковесность эта столь изящна, действительно мягка и интеллигентна, что мне пришла на ум даже «Машенька» Набокова – тоже, по сути, романтическое произведение, с лишь отдаленным гулом истории, за углом дома влюбленных где-то… Но мы не закончили о деревне, которая, по вашим словам, умирает, с чем, увы, не поспоришь. Повальный алкоголизм, безденежье, безнадежность, «возвращение к первобытным видам труда», деревенские рождаются уже стариками в «Крепости», то есть сплошные «Юрьев день» и «Елтышевы». Но там же проходит мысль, что если давать подъемные кредиты на хозяйство, правильно распределить землю… Это прекраснодушный утопизм главного героя-энтузиаста или же возрождение деревни хотя бы гипотетически возможно? В Европе – да, с финансовой подпиткой от более щедрых государств – крестьяне же не вымирают?..

Впроброс не получится, Александр. Что значит с финансовой подпиткой более щедрых государств? Грецию сравниваете с Францией? Это тема отдельного разговора, и не мы должны об этом говорить, думаю, тут место для специалистов. А так, никакого утопизма. Люди выживают, а не живут, никто ими не занимается, а должно бы. Но я не экономист, я – наблюдатель, и то, что я вижу, меня страшит, и я спешу зафиксировать то, что вижу. Мой деревенский сосед – бездельник и по сути – бомж, жил на две с половиной тысячи в месяц – остаток от пенсии заключенной в дом престарелых матери, пил постоянно и замерз под Новый год в своем доме. Возродить можно все, расчистить наросший лес не проблема, просто это никому не нужно, потому как экономически не оправдано. На Алтае распаханы все поля, там за сотку дерутся, а живут бедно и убого. Поговорку Сталина «кадры решают все» давно переделали – «в кадрах решают все». Людьми, людьми надо заниматься в первую очередь, но здесь по-прежнему «человека берегут, как на турецкой перестрелке». А ведь это – монгольское