Марат - Валерия Ангелос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Марат! – вскрикивает она, когда погружаю ее в горячую воду, окунаю в пену, провожу пальцами по роскошному телу.
Черт, почти спускаю в штаны. Десны дерет. Челюсти саднит.
Как удержаться от искушения? Как сразу в нее не ворваться? Не вломиться в эту покорную и до одури податливую плоть?
Всегда моя. Всегда готова и горяча. Течет для моего члена. Моя шлюха. Моя королева.
Царица. Без царства. Но это пока что. Я для нее завоюю все с нуля. Создам настоящую империю.
Нет. Хрень. Я мир отымею. Швырну к ее ногам. Хотя и этого мало. Мира мало. Неба мало. Ада и то не хватит, чтобы насытить голод завоеваний.
- Марат, а ты не будешь? – спрашивает хрипло, взвивается. – Разве не хочешь со мной искупаться?
Грязным останусь. Буду пачкать тебя. Долго. Размеренно. С оттяжкой.
- Как тебе удалось? – запинается, озирается по сторонам. – Откуда столько всего появилось?
Ее руки соскальзывают под воду, после взмывают вверх, поднимая столп брызг. На губах разгорается улыбка.
- Лепестки роз, пена, и кажется, ароматические масла, - перечисляет шепотом. – Неужели Татарин доставил? Столько стараний. Зачем?
- Сегодня особенный вечер, - усмехаюсь.
Продолжаю ее разминать. По мышцам прохожусь. Мягко. Медленно. Уверенно.
Она напрягается. Безотчетно. Чувствует, чует подвох, кожей улавливает.
- Что за вечер? – выдает, встрепенувшись. – Почему сегодня? Что ты задумал?
- Хочу сделать тебе хорошо, - выкладываю как есть.
- Мне с тобой всегда хорошо, - выпаливает на одном дыхании.
Ложь. Кошмары никуда не пропали. Ждут своего часа, вгрызаются в мою женщину, ранят, заставляют содрогаться от подавленных воспоминаний. Гложут. Тревожат. Нет. Дерьмо. Так дело не пойдет. Не позволю.
Я ее до этого довел. Я обратно вытяну. Дьявола урою лично, разгребу, что наворотил.
- Марат, ты меня пугаешь, - признается Царица. – Твоя нежность настораживает похлеще самых жестоких угроз. Вся эта романтика не вяжется с тобой. Ну никак. Извини. Я точно чокнусь. Прошу, объясни, в чем суть. Почему вдруг затеял такой спектакль?
Вытягиваю ее из воды, вытираю насухо, отношу на подушки, выложенные в центре комнаты.
- Ты же прешься по этим штукам, - хмыкаю.
Вокруг пылают свечи. Теперь она точно понимает: будет особенный вечер.
- Марат, я...
Договорить не успевает. Всхлипывает и замолкает, когда ставлю ее на колени.
- Опера, - выдыхаю в затылок. – Гребаная опера. Театр. Что мы смотрели? «Фиделио». Вроде верно запомнил? Вот и я решил поиграть. Развлечь представлением. Клянусь, в кайф будет.
Она дрожит. Маленький зверек. Беззащитный. Невинный. Затравленный.
- Чего боишься? – трусь щекой о шею, губами прохожусь от одного плеча к другому, прикусываю кожу зубами. – Что не так?
Трепещет. Подрагивает. Забавная.
Моя. Вся моя. Никому не отдам.
- Марат, - выпаливает, подается назад и на мой болт натыкается, дергается как ошпаренная. – Когда ты настолько близко, страшусь только саму себя.
Марат - 4
Царица вздрагивает.
- Я верю тебе, - шепчет. – Правда. Верю.
Прогибается под моими прикосновениями. Дразнит. Дурманит. Мозг отрубает своим охренительным телом. Трепещет, пробуждая всех дремлющих внутри зверей.
- Ты моя, - выдаю ей на ухо, трусь щетиной о нежные плечи. – Моя женщина. Клянусь, больше никогда не причиню тебе боли, не заставлю страдать. Прошлое пусть сгорит в прошлом.
Обхватываю ее ягодицы. Пышные. Сочные. Сминаю пальцами, но быстро ослабляю хватку. Поглаживаю, прижимаюсь к нежной плоти воспаленным от похоти членом.
- Марат, - выдыхает. – Что ты… что…
Отстраняюсь и смазываю ее, проскальзываю в узкий проход, обрабатываю и растягиваю, прокладываю дорогу для своего одеревеневшего органа.
- Расслабься, - говорю и медленно разминаю. – Не зажимайся так.
- Нет, только не туда, - бормочет испуганно, дергается, но лишь сильнее насаживается на мой палец. – Нет, нет, нет. Пожалуйста. Хватит!
Марат - 5
- Я буду осторожен.
Царица трепещет. Не верит. Боится податься. Не принимает мою затею. Напрягается вся. Аж звенит. Мышцы как высоковольтные провода натянуты. Хреново. Так дело не пойдет. Надо ее расслабить. Пусть растечется в моих руках. Распалится. Только так словит кайф.
- Все будет мягко, - обещаю ей. – Медленно.
- Нет, нет, - как заведенная повторяет. – Прошу, не туда. Я помню, как было в прошлый раз. Я знаю. Прекрати. Остановись. Отпусти. Марат, я… Марат!
Вскрикивает. Но явно не от боли. Затихает. Сама себя пугается. А я продолжаю ее пальцем растрахивать. Другой ладонью между ног провожу. Мокрая. Мокрющая.
Чему сопротивляется?
- Я сделаю иначе, - выдаю ей на ухо, шею покусываю, кожу зубами дразню. – Я буду нежен.
- Ты уже был… нежен, - сглатывает. – Тогда. Сначала заставил меня кончить от этого, а потом… потом сделал то, что я вижу в каждом своем кошмаре. Хватит. Пожалуйста, не надо. Я на все соглашусь. На все. Понимаешь? Но не туда. Только не туда.
- Вика.
Она снова дергается. Просто от звука своего имени. Такое чувство, будто ее ток прошибает.
- Нет, - головой мотает. – Нет, Марат. Давай по-другому. Любую твою фантазию. Как угодно. Все выполню. Клянусь! Правда, я не смогу. Я не выдержу. Я умру, если ты это дальше продолжишь. Умру. Слышишь?
- Я хочу тебя вылечить. От кошмаров.
- Так – не лечат, - всхлипывает, дрожит. – Калечат.
- Я слово дал. Никакой боли. Веришь?
- Верю, но, - замолкает, дышит тяжело. – Ты ведь не сделаешь это насильно? Без моего согласия? Ты ведь не станешь меня принуждать?
- Твое тело хочет мой член.
Плоть не обманет. Не солжет. Влага под моими пальцами дает самый четкий ответ. Да и тугой проход открывается. Готов принять законного хозяина.
- Я – не только тело, - отрывисто выдает Царица.
И это заставляет меня ее отпустить. Резко. Переворачиваю свою женщину на спину. Заваливаю и распластываю. Хочу посмотреть. Глаза в глаза. Нависаю над ней. Буравлю взглядом.
- Ты моя, - говорю. – Наплевать на тело. Мало этого. Всю тебя хочу. Всю. Без границ. Я много дерьма натворил. Не спорю. Стоило бы иначе начать нашу историю. Но теперь у нас нормальные отношения.
- Нормальные?
Усмехается. Криво. Странно.
- Ты уверен? – спрашивает.
- Да.
- Марат, - бормочет она. – А ты не думал о том, что травматическая связь не имеет ничего
