Марат - Валерия Ангелос

- Чего? – хмурюсь. – Откуда эта хрень?

- Просто, - опять губы в усмешке растягивает. – На ум пришло.

Марат - 6

- Круто, - говорю я. - И что это значит?

- Ничего, - она отворачивается.

- Травматическая связь, - повторяю за своей царицей. - Типа болезнь? Или чего?

- Забудь.

- Говори прямо.

- Забудь, - повторяет и губу закусывает. - Сказала же. Случайно сорвалось, вот и все. Я сделала выбор. Мы оба сделали. Потеряли достаточно. Нужно начать с чистого листа.

- Забудь, - опять отражаю ее слова. - Но ты не забыла.

- А как ты хотел?

Вдруг смотрит на меня, и этот взгляд ощущается, как чертов выстрел в упор. До костей пробирается, дробит в порошок. Нутро жжет кислотой. Растравляет злобу. Гнев. Ярость. На самого себя.

- Нам не стоит об этом говорить, Марат. Просто оставим прошлое позади и все. Давай не будем в этом копаться.

- Выкладывай.

- Здесь нечего обсуждать.

- Выдавай, - требую я. - Как есть. Валяй. Приложи меня. Четко по теме. Поясни. Как нам травму лечить? Как болезнь преодолеть?

- Никак, - шумно втягивает воздух. - Жить дальше.

Ее глаза перекрывают кислород. На хрен. Дьявол, паршиво я в отношениях разбираюсь, как строить - черт знает. Я привык брать штурмом. Ломать. Крушить. Создавать? Это совсем новое.

- Есть шрамы, которые нельзя стереть, - бормочет царица. - От них невозможно избавиться. Они остаются с нами навсегда. Глубоко под кожей. Отбиваются внутри с каждым ударом пульса. Пока сердце качает кровь, они живут. Живем и мы. Иначе не будет. Это нельзя излечить до конца.

- Ты не веришь мне, - говорю. - Не доверяешь.

- Ты о чем?

- Я хочу стереть твои шрамы.

Марат - 7

Она мотает головой. Нервно. Смазано. Губы не разлепляет, но и без слов все ясно. В умных базарах я не силен. Перемалывать чувства раз за разом не приучен. Зато такое просекаю и без подсказок. Молчит царица. Только по всему ее виду ответ очевиден.

Нет. Ничего у тебя не получится. Не выгорит. Столько раз по живому раздирал. Зацеловывать поздно.

- Давай просто закончим это, - выдает она наконец. – Ну ты возьмешь, что задумал и хватит этих разговоров. Нет смысла продолжать выяснения. Ты все равно не поймешь. Поэтому просто бери. Доведи свой замысел до конца. Хотел – получай. Чего тянуть?

Она изворачивается. Ловко. Как змея. Поворачивается ко мне спиной, на колени встает и прогибается. Порочно. Грязно. Дрянь. Еще и назад подается, задом по члену скользит, тугой щелью завлекает.

- Да, я дебил, - рявкаю. – Ни черта не выкупаю.

Поднимаюсь. Хватаю ее за плечи. Вздергиваю на ноги. Опять лицом к себе разворачиваю. Глаза хочу видеть. Задница подождет. Хотя мой хер налит свинцом. Яйца жжет так, что взреветь готов. Живот каленым железом печет. Крючьями в клочья рвет.

- Почему? – она ухмыляется. – Ты бываешь довольно изобретательным, когда речь заходит о наказаниях. И знаешь, далеко не каждый палач умеет обставить все так, что жертва в него без памяти влюбляется. От свободы отказывается. На смерть идет. Ты прекрасно справился. Молодец. Ты взял от меня гораздо больше чем тело. Ты забрал абсолютно все. Поимел мою душу. Вытрахал. Зачем сейчас ждешь? Зачем играешь? Действуй. Вперед. Иди до конца. Размажь меня. Хуже не станет.

Она берет меня за член. Сжимает. Взглядом вызов бросает. Словами злит. Раздражает. До жути. До одури.

Еще немного – резьбу сорвет.

Челюсти скрежещут. Кулаки стиснуты. Пар так и прет.

Какого хрена она несет? Что вытворяет?

Дьяволица.

- Не молчи, - глазами сверкает, ухмылку только шире тянет. – Приказывай. Что мне теперь сделать? Встать на колени? Вылизать яйца? Раз ты передумал насиловать в задницу, то стоит предложить другой вариант. Так?

За горло ее беру. Не сдавливаю. Просто накрываю пальцами. Слегка поглаживаю. Дурею, когда чувствую дрожь, что вмиг пробивает роскошное тело.

- Дрянь, - скалюсь. – Ты текла по мне с первого дня. С первого гребаного взгляда. Теперь в отказ прешь?

- Я знала, ты не поймешь.

Отпускает член. В руку мою ногтями впивается. Царапается как дикая кошка. Дергается. Грудью о грудь трется, торчащими сосками таранит.

- Чего не пойму? – кривлюсь. – Скажешь, ты меня не хотела? Тогда. В моей тачке. Не была мокрющая? И дальше. В кабинете долбаного ректора. Да ты от поцелуя чуть не кончила. Твое тело так и молило, чтобы выдрал, чтобы всадил тебе член под корень.

- Точно, - вдруг обмякает, резко затихает. – А ты решил меня уничтожить.

- Я предал свою семью. Кровь. Род. Я бросил все, во что верил.

- Зря.

Одно короткое слово.

Отпускаю ее. В момент.

Отпускаю. Иначе просто убью.

- Повтори, - выдаю.

- Зря, - она отходит назад, обнимает себя руками, прикрывая голую грудь. – Не стоило идти на такие жертвы ради постельной игрушки. Ты и сам поймешь, когда отпустит.

- Круто.

- Эта блажь, - плечами дергает. – У тебя никогда раньше не было такой интересной зверушки. Ты просто не успел развлечься. Я еще не надоела. Ты не перегорел.

- Короче, я ради траха все затеял? – надвигаюсь на нее. – Тупо ради твоих дырок? Не мог найти другую бабу, поэтому послал власть и деньги к чертям. Ну накрыло?

Она вся трясется. И в глазах у нее – ад. Мой личный ад. Гребаное пекло. Утробный страх пополам с дикой болью.

Она и правда ожидает этого. Что завалю и возьму на свой вкус. Без тормозов выдолблю. Разорву на куски, толкну в бездну агонии. От ее ужаса кайф поймаю.

Блядь. Серьезно?!

- Я могу обойтись без секса, - застываю на месте. – Пока сама не захочешь – не трону. И хватит дрожать. Я не маньяк. Принуждать не стану. Выдохни. Не знаю, откуда взялось столько дерьма в твоей башке, но я найду способ это разгрести.

Разворачиваюсь и ухожу прочь. Снаружи льет дождь, и это к лучшему. Охладит. Отрезвит. Ярость смоет.

Марат - 8

Дурею без нее. Шалею. И чего тяну? Чего выжидаю? Рядом она. Можно в любой момент взять. Схватить за волосы, сгрести в объятья, насадить на одеревеневший член