Дневники архимага. Книга 2 (СИ) - Белинцкая Марина

— И ты хочешь стать одним из них.

В следующую секунду Габриэлю показалось, что Август сейчас бросится на него и поколотит, но при этом он точно знал, что Август не станет этого делать. Так интересно было наблюдать, как он ломает себя изнутри. Габриэль ловко свильнул с темы, поинтересовавшись, не накажут ли их за разговор. Август, ярость которого взбушевалась волной, разбилась о скалы и стала пеной.

— Нет. Оскорбления мастера воспринимают как похвалу. У них всё наизнанку. Так что я тут их эго ласкаю.

На месте, где у Габриэль был порез, ничего не осталось, но сколько бы Габриэль не приглядывался, руки Августа больше не испускали того волшебного сияния, которым исцелили царапину.

«Это неправильно, должен же быть способ развить у Августа силы. Он не обездарен, в отличии от меня».

— Мне жаль, что из-за меня ты был наказан, — неожиданно для себя искренне сказал Габриэль.

Но что-то заставило усомниться Августа в его словах. Выражение лица Габриэля оставалось непроницаемым, холодным, обделённым… Чем? Чувствами? Август вгляделся внимательнее. Он был готов поклясться, что выражение лица Габриэля не поменялось с самого первого дня пребывания здесь. Он улыбался, был учтив и покоен, но улыбки его были просто вежливостью, а то, что он говорил, не сочеталось с выражением глаз. Всё заканчивалось и начиналось в их непроницаемо чёрной глубине, а что там по ту сторону, известно было ему одному.

— Брось. Я нарушил правила. Не ты. Я знал, что тут всюду шпионы, — Август перевёл взгляд в угол, где копошились змеи.

Заметив змей, Габриэль поманил их пальцем, а потом окликнул. Повелительный тихий голос заставил змей замереть, а после по просьбе приблизиться. Они подползли и замерли, глядя на Габриэля покорными глазами.

— Я расскажу тебе, что случилось, пока ты отбывал наказание, — тихим голосом начал рассказывать Габриэль. Послушные змеи находились напротив и показывались языки. — Эти тупицы думали, что я начну кричать и стучаться, что их шутка будет забавной, — он негромко поведал Августу о своём неофициальном «посвящении» в кобровцы. — Я сидел на полу, а змеи подползали ко мне. Я успел заметить, что они лишены клыков, и не боялся. Хотя, честно признать, до появления Чака я до смерти боялся змей. А потом произошло, во что я и сам с трудом верю. Они поклонились мне. Одновременно. Дверь запиралась на засов, а они открыли её мне с той стороны и проводили меня до класса. Потому что я попросил.

Поманив змей к себе ещё ближе, Габриэль повелел им:

— Я запрещаю вам рассказывать о нас хозяевам. Куда мы ходим и о чём говорим, их не касается. Отныне все наши разговоры для них будут тайной.

Змеи никак не отреагировали, но спустя, наверное, минуту, они покорно, одна за другой, склонили головы. Габриэль жестом приказал им уйти, и они попрятались в тёмных углах.

— Так всё-таки архимаг — это ты?!

Возглас заставил Габриэля поморщиться.

— Я не архимаг.

— Но как ты это сделал?!

— Прошу тебя, сядь.

Когда Август занял прежнее место, Габриэль продолжал:

— У меня есть предположение, почему они меня слушают, но это секрет. А секретами я делюсь только с друзьями. И пока мы с тобой не друзья, я не могу с тобой поделиться им.

— Разве мы не друзья?

— В Кобре ни у кого нет друзей, — напомнил Габриэль. — Так мне сказал один лжец. У него был друг, но он бросился со скалы.

— С Лионом мы были знакомы до Кобры! — Август свирепо на него посмотрел и смотрел долго, пока его гневный взгляд не наполнился кровавыми водами, что омывали тело Лиона. — Я хочу тебя ударить.

— Ударь, — разрешил Габриэль.

Какое-то время они сидели молча. А потом Август почувствовал, как его плечо холодно и цепко обхватывают холодные пальцы, а в рану вновь вонзается нож. В этот раз, прикосновение было другим. Не рука воина схватила рукоять смертоносного оружия, а змеиный вкрадчивый холод скользнул по коже, чтобы цепко сжать, как свою собственность. Чуткие пальцы реагировали на каждое незначительное движение и импульсивно сжимались в ответ одновременно обременяюще и покровительски: одно его прикосновение — верёвка упадёт с шеи и превратится в змею. Август тряхнул головой: тот человек в Закулисьи не мог быть Габриэлем.

— Прости. Я не хотел причинить тебе боль.

Август намеренно не смотрел ему в лицо, потому что хотел ему верить. При этом он понимал, что возможно себя обманывает, но с рукой, что лежала на его плече, ему хотелось себя обмануть. Хотелось хоть раз почувствовать что-то помимо злости.

— Тебя не должно быть здесь, — тихо сказал он и закрыл глаза, чтобы позволить себе раствориться в прикосновении.

Лион, перед тем как бросится со скалы, тоже клал руку Августу на плечо, но Август тогда и не думал, что Лион так прощается.

— Ты не такой, как они. Ты такой, как Лион.

— Мы оба с тобой не такие. Мы с тобой оба знаем, как могущественен был архимаг. Скажи, тебя тоже удивляет, что они поют гимны какому-то Змееокому, а не Ему?

Август часто заморгал. Ему показалось, что Габриэль читает его мысли.

— Архимаг основал эту башню, — продолжал Габриэль. — И был самым могущественным магом в мире. Но в башне о нём все молчат, как если бы его вовсе не существовало.

— Змееносцы считают архимага предателем, — сказал Август. — Нам рассказывал о нём Сэликен. Архимаг был тем, кто создал ритуал, но он же спустя сто лет после собственного исчезновения напал на свою же башню и привел в мир первую жрицу.

— Чтобы восстановить равновесные.

— Да. В башне остались его рукописи.

Рука, что всё это время мягко и властно лежала на плече Августа, вдруг соскользнула. Стало прохладно и пусто, Август остался один в страшной комнате напротив врат в потусторонний мир, где блуждают души самоубийц, где обитают странные существа, где ходит архимаг, похожий на Габриэля. Прикосновение не возвращалось.

— Это и не скрывают, — пробормотал он. — Они в секретной библиотеке. Книги под охранным заклинанием. Ты все руки себе сожжёшь.

Август вдруг снова почувствовал её — руку, но в этот раз она опустилась рядом, Габриэль опёрся ей в стену совсем рядом с его плечом, но в то же время на некотором расстоянии. Август думал о Лионе. Если бы он тогда верно истолковал этот жест…

— Тебе туда нельзя.

— Неужели?

Август закатил глаза и отвернулся. Обожгло бы его это прикосновение или наоборот отрезвило? Хуже всего, что теперь он думал только о нём. Не прошло и минуты, как он заговорил:

— В подвале, где всякий хлам, есть стена-тупик. На самом деле там дверь под охранным заклятьем, его знают только преподаватели. И я. Ужасное место… я не выдержал и десяти минут, и больше туда не сунусь.

Едва Габриэль открыл рот, Август повернулся и серьёзно посмотрел на него.

— Не вздумай спрашивать, зачем я туда ходил и откуда знаю пароль.

— Что ты за него хочешь?

Август сперва приподнял брови, потом часто заморгал. Он явно не собирался что-либо требовать за услугу, и вопрос Габриэля ввёл его в растерянность.

Свечи на портале потрескивали и плакали воском, однако, Габриэль успел заметить, что ни одна из свечей не стала меньше, словно стекание воска было иллюзией.

— Пойдём, ты покажешь мне, где это, — Габриэль неожиданно потрепал его по плечу.

— Сейчас? Уже поздно, — Август зевнул и поморщился от боли, что причинили ему вновь сковавшие ключицу пальцы.

Габриэль не забыл о ноже. Нож всё это время находился в ране, и сейчас Габриэль одним толчком вогнал его внутрь, пробивая рану насквозь. Он отодвинулся и поклонился, как кланяются очень уважаемым людям, а затем взял руку Августа, и жгучий как змеиный укус поцелуй обжёг кожу. Август сперва не успел выдернуть руку, а потом не смог, потому что напоролся на взгляд, и сам того не ведая подался навстречу невидимому лезвию. Его поцелуй — дар почтения, необратимо прикипел к тыльной стороне его ладони, а чёрный взгляд заполнил воздух колючками.

Глава 7. Встреча

На отвесе скалы обосновался небольшой лагерь.