Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как же я рада вас видеть, дорогая. Вы все еще сочиняете ваши забавные истории?
— Да, — ответила миссис Оливер, сомневаясь, что детективные и криминальные истории можно отнести к категории «забавных». Однако такое определение было в духе миссис Мэтчем.
— Теперь я совсем одна, — продолжала старуха. — Помните Грейси, мою сестру? Она умерла от рака прошлой осенью. Ее оперировали, но было слишком поздно.
— Боже, я так вам сочувствую, — сказала миссис Оливер.
Последующие десять минут разговор вращался вокруг кончины родственников миссис Мэтчем.
— А с вами-то все в порядке? Вы замужем? Ах да, вспомнила, ваш муж умер много лет назад, верно? Так что привело вас сюда, в Литл-Солтерн-Майнор?
— Я случайно оказалась поблизости, — объяснила миссис Оливер, — и, так как у меня в книжечке был ваш адрес, решила вас навестить.
— И поболтать о старых временах. Это всегда приятно, не так ли?
— Да, в самом деле, — согласилась миссис Оливер, испытывая облегчение от того, что миссис Мэтчем более-менее верно указала причину ее прихода. — Как у вас тут много фотографий!
— Еще бы. Знаете, я смогла выдержать только год с четвертью в доме для престарелых с дурацким названием — что-то вроде «Дом заходящего солнца», — потому что туда не разрешали брать свои вещи. Не то чтобы там было неудобно, но я привыкла иметь при себе мою мебель и мои фотографии. Недавно ко мне приходила одна леди из какого-то общества и сказала, что у них есть дома, куда можно брать с собой все, что хочешь. Вот я и перебралась сюда. Ко мне каждый день заходит помощница узнать, все ли в порядке. Тут я как у себя — все мои пожитки со мной.
— Да, все отовсюду, — промолвила миссис Оливер, оглядываясь вокруг.
— Вот этот медный столик капитан Уилсон прислал мне из Сингапура. А эта вещица — из Бенареса. На пепельнице стоит египетская штучка — скребей или что-то вроде того. Звучит как чесотка, но на самом деле это жук — он сделан из какого-то ярко-голубого камня. Его считают драгоценным. Лапи… лазу…
— Ляпис-лазурь, — подсказала миссис Оливер.
— Да, верно. Красиво, правда? Это прислал один из моих мальчиков, который стал археологом.
— Все это — ваше прекрасное прошлое, — заметила миссис Оливер.
— Да, мои мальчики и девочки. Одних я нянчила с самого рождения, других — с месячного возраста, третьи были еще старше. Некоторые были под моим присмотром в Индии и в Сиаме. Это мисс Мойя в своем придворном наряде. Красавица, правда? Дважды разводилась — сначала с лордом, потом с каким-то поп-певцом, — затем вышла замуж за какого-то богача в Калифорнии — у них была своя яхта, и они путешествовали на ней по всему миру. Умерла два или три года назад — ей было всего шестьдесят два. Жаль, когда умирают еще совсем не старые люди.
— Вы ведь тоже побывали в разных частях света, не так ли? — осведомилась миссис Оливер. — В Индии, Гонконге, Египте, Южной Америке.
— Да, я многое повидала.
— Помню, — продолжала миссис Оливер, — когда я была в Малайе, вы служили там в семье какого-то генерала. Как же их звали?.. Ах да, генерал и леди Рэвенскрофт.
— Нет, нет, вы ошибаетесь. Вы гостили у Барнеби, когда я у них работала. Он был судья, а вы дружили с его женой.
— Да-да, — кивнула миссис Оливер. — Я вечно путаю имена.
— У них было двое славных детишек, — продолжала миссис Мэтчем. — Конечно, их отправили учиться в Англию — мальчика в Хэрроу, а девочку в Роудин. После этого я перешла в другую семью. В наши дни многое изменилось. Китайских служанок стало гораздо меньше. Конечно, с ними бывали неприятности, но я отлично ладила с одной из них, когда жила у Барнеби. Так о ком вы говорили? О Рэвенскрофтах? Да, я их помню. Забыла название места, где они жили в Малайе — недалеко от нас. Барнеби были с ними знакомы. Тогда я еще оставалась у них, хотя дети уехали в школу, присматривать за миссис Барнеби и за ее вещами. Да, я была там, когда это произошло. Я имею в виду не Барнеби, а Рэвенскрофтов. Никогда этого не забуду, хотя, конечно, я не была в этом замешана. Жуткая история, верно?
— Разумеется, — согласилась миссис Оливер.
— Это случилось уже после того, как вы вернулись в Англию. Рэвенскрофты были такой приятной парой. Для них это явилось страшным потрясением.
— Я уже не все помню, — сказала миссис Оливер.
— Знаю — со временем многое забываешь. Говорили, что она всегда была странная — даже в детстве. Вроде бы она вытащила ребенка из коляски и бросила его в реку. Одни говорили, что из ревности, а другие — что ей хотелось, чтобы малыш поскорее попал на Небеса.
— Вы имеете в виду леди Рэвенскрофт?
— Конечно нет. У вас такая же дырявая память, как у меня. Это была ее сестра.
— Ее сестра?
— Теперь я уже не уверена, ее это сестра или его. Говорили, что она с одиннадцати или двенадцати лет была в сумасшедшем доме. Ее там держали очень долго, а потом выпустили, сказав, что с ней все в порядке. Она вышла замуж за какого-то военного, но опять что-то натворила, и ее снова упрятали в заведение для душевнобольных. С ними там хорошо обращаются — дают им хорошие комнаты и все такое. Генерал с женой навещали ее. Дети воспитывались у кого-то еще. Потом она вроде бы снова поправилась и вернулась к мужу, но он вскоре умер. Кажется, сердце или давление. Она была очень расстроена и поселилась с генералом и его женой. Казалось, она была счастлива там и очень любила детей. По-моему, это случилось не с мальчиком — он был в школе, — а с девочкой, к которой в тот день пришла играть другая девочка. Я не помню подробностей — прошло так много лет. Некоторые говорили, что это сделала не она, а няня-китаянка, но няня очень любила детей и сильно горевала. Она хотела забрать их из дома, говорила, что им там небезопасно, но, конечно, ей никто не верил.
— Ну и что же произошло затем с сестрой генерала или леди Рэвенскрофт?
— По-моему, доктор отправил ее в Англию — наверное, в то же заведение, что и раньше, но теперь за
