Беовульф - Эпосы

2415

сумел бы смертныйлишь ценой непомерной!

Златодаритель,на холм взошедши,

воссел, дабы словопромолвить гаутам,

проститься с ними:он сердцем предчуял

соседство смерти,Судьбы грядущей,

2420

уже готовойстарца приветить

и вместе с жизньюизъять из тела

душу-сокровище. —недолго будет

дух войнолюбыйтомиться в плоти;

и молвил Беовульф,потомок Эггтеова:

2425

«Перевидал янемало с молодости

сеч и усобиц —и все помню!

Семь зим мне было,когда державный[148]

меня от родителейвзял владыка:

казна и пищамне шли от Хределя,

2430

и воспитал меняконунг, мой родич;

в его чертоге,дитя чужое,

в глазах правителяя был не хуже,

чем дети родные,чем Хадкюн и Херебальд

и добрый мой Хигелак.И так случилось,

2435

что младшего братасвалил брат Хадкюн

на ложе смертистрелой, сорвавшейся

с упругого лукав игре, на охоте

без злого умысла, —братогубительству

была причинойстрела неверная,

2440

поэтому Хредельне мог по праву

воздать за сынадругому сыну —

без отомщенияостался Херебальд!

Так некий старец,[149]увидевший кровного

чада телона дереве смерти

2445

в удавке пляшущее,горько сетует,

слагает строфыоб отпрыске юном,

в петле висящемна радость воронам,

а сам он, старый,не властен исправить

участь детища;зовет он поутру

2450

дитя ушедшее,не чая дождаться

другого наследникабогатствам и дому,

коль скоро единственномусыну выпал

злосчастный случай,смертный жребий;

войдет ли рыдающийв покои отрока

2455

там запустенье,гуляет ветер

в безрадостном зале, —уснул наездник,

ратник в могиле! —умолкли арфы,

и прежних пиршествне будет больше!

Выйдет ли скорбный,один, стеная,

2460

дом и усадьбаему покажутся

чрезмерно обширными!Вот так же и в сердце

владыки ведеровтаилось горе:

убит был Херебальд,но вождь был невластен

за смерть возмездиемвоздать убийце,

2465

ведь и постылогоотец не в силах

сына подвергнутьпозорной казни!

Тогда он в душе своейлюдские радости

отринул радисвета Господня:

селенья и землион, уходящий,

2470

как должен владелец,оставил детям.

И были битвы,ходили шведы

войной на гаутов,морскими походами,

с тех пор, как умердержавный Хредель,

и до поры, покасыны Онгентеова

2475

войнолюбивыене пожелали

мира на море,но в дерзких набегах

с нами сходилисьблиз Хреоснаберга.

И многим известно,как наше воинство

с ними сквиталосьза кроволития,

2480

хотя победабыла добыта

ценой кровивождя гаутского, —

настигла Хадкюнав той схватке гибель.

Но, как я слышал,убийца конунга

убит был наутро,воздал за родича

2485

родич Эовор,встретив Онгентеова, —

шлем от ударашироко треснул,

пал наземь Скильвинг,и меч не дрогнул

в руке гаутскогокровоотмстителя.

За все, что Хигелакмне дал державный,

2490

за все достояние,дом и земли,

ему платил яклинком, сверкавшим

в работе ратной:ни витязей шведских,

ни датских всадников,ни войска гепидского[150]

к себе на выручкуне призывал он,

2495

казны не тратилна слабых ратников,[151]

коль скоро я первымвступал в сражения,

стяжая победы! —и так да будет,

покуда жив я,покуда мне верен

клинок испытанный,не раз служивший

2500

моей отвагес тех пор, как Дагхревна[152]

убил я, и хугскийвождь не вернулся

к владельцу фризоввместе с добычей,

с тем драгоценнымкольцом ошейным,

но пал на полезнаменоситель,

2505

дружинник храбрый,сраженный не жалом, —

он так был стиснутв моих объятьях,

что хрустнули кости.И ныне да служат мне

меч и рукив борьбе за сокровища!»

Слова последние,клятву пред битвой

2510

измолвил Беовульф:«Немало я с молодости

сеч перевидел,и ныне снова,

защитник народа,ищу я встретиться

с жизнекрушителем,свершу возмездье,

коль скоро выползетчервь из пещеры!»

2515

Так он прощалсяс ратью доспешной,

державный воинс верной дружиной:

«Я без оружия,без меча остролезвого

пошел бы на недруга,когда бы ведал

иное средство,убив заклятого,

2520

обет исполнить,как то было с Гренделем;

пламя опасно,и, чтобы укрыться

от ядовитого огнедыхания,нужны мне доспехи

и щит железный.Не уступлю я

пламевержителюв битве ни шагу!

2525

и да свершитсясуд справедливый

Судьбы-владычицы! —не похвальба спасет,

но храбросердиев борьбе с крылатым!

А вы дожидайтесьвблизи кургана,

мужи доспешныетого, победного,

2530

из двух соперников,кто упасется

от раны смертельной;не вам сражаться,

но я – единственный,кому по силам

тягаться с гадом,с поганым в битве

мериться мощью!Возьму добычу,

2535

богатства курганные,либо гибель

в удел достанетсявашему конунгу!»

Встал щитоносецв кольчуге, в шлеме,

воин гордый,сил преисполненный

и добромужества,путь свой направил

2540

к серым утесам,– трус отступил бы!

но вождь, победившийво многих схватках,

где рати враждебныесшибались с грохотом,

шел, и вскореувидел в скалах

жерло, откудапотоком жарким

2545

огонь изливался,путь преграждая

в недра кургана:никто не смог бы

пройти невредимымв глубь подземелья,

проникнуть в пещерусквозь раскаленное

дыханье змея.Тогда разъярился

2550

вождь ведеров:вопль неистовый

из горла вырвался,гневное слово

громом грянулосреди утесов;

и распалилсяревнитель клада,

заслышав клич, —не мольбу о мире,

2555

но вызов на битву.Сперва из пещеры

дыханье смрадноечервя курганного

взметнулось дымом —скалы дрогнули.

Гаут державный,щитом прикрывшись,

пред каменным устьемстоял, покуда

2560

гад, извиваясь,полз в потемках

к месту схватки;и меч двуострый,

наследье древних,сиял, подъятый,

в руках у конунга;и оба сердца

равно кипелии страхом и ненавистью.

2565

Держа наготовесвой щит спасительный,

стоял незыблемовойсководитель

в наряде ратном,а змей тем временем,

свиваясь в кольца,лез из пещеры

судьбе навстречу.Казалось ратнику,

2570

что щит, защитникдуши и тела,

не так надежен,как то хотелось бы

герою, коль скоровпервые в жизни

Судьба не хранит егов единоборстве,[153]

в победной битве.Тогда на недруга

2575