Даруй им покой - Валерия Вэл

А Маргарет теперь вроде как вдова его, хоть и не венчанная. Да, такая вот судьба…

Женщина замолчала. Внимательно слушавший ее Дирхарт вопросительно приподнял бровь.

– Так у нынешнего барона, у сэра Уильяма, есть еще один брат?

– А как же! Старший. Сэр Ричард.

– Я не ослышался, вы сказали: есть? Не был, а есть? Но ведь титул принадлежит сэру Уильяму.

– Э, да вы не знаете ничего, господин… В монастыре сэр Ричард. Монах он теперь. Уж, почитайте, год как постриг принял.

– Готовился к свадьбе, – подал голос отец Дженни. – А потом вдруг в монастырь ушел. Видать, что-то не то с невестой…

– Будь невеста плоха, так, наверное, ее бы в монастырь отправили, – с укоризной в голосе возразила жена.

– Отправишь такую, как же! Самого графа Ормонда дочка.

– Конечно, у мужчин-то одно на уме, а чуть что – так невеста плоха. А я скажу: ничего подобного! Просто сэр Ричард – набожный человек.

– Ага, набожный, – хмыкнул муж. – Видали мы таких набожных… Такой же, как и все они, прости господи!..

– В какой монастырь он ушел? – прервал Дирхарт семейную перебранку.

– В дальний какой-то.

– Так не знает никто толком…

Дав пришедшим наконец к согласию супругам еще монету, Дирхарт повернул Гнедого прочь.

Ленивые закатные лучи золотили листву над их головами, но дорога уже тонула в вечернем сумраке. Джон то недовольно вглядывался в темные придорожные кусты, то бросал осуждающие взгляды на едущего рядом господина, то трепал по шее свою лошадь, вполголоса приговаривая: «Ничего, скоро будем в замке… скоро будем…»

Дирхарт на беспокойство слуги не обращал никакого внимания. Он смотрел куда-то поверх головы Гнедого, грызя травинку, но мысли его, судя по блуждающей полуулыбке, были где-то далеко. Наконец он повернулся к Джону:

– А представь, если я женюсь.

Тревога на лице слуги сменилась выражением, близким к восхищению.

– Вот ужас-то! – с чувством проговорил он.

– Да? Почему ужас? – Дирхарт, судя по спокойному выражению лица и будничному тону, даже не удивился.

– А смотря на ком женитесь, – рассудительно продолжил Джон. – Если на состоятельной женщине, то, может, какое-то время и продержитесь.

– А если по сердечной склонности?

– Тогда плохо. А ежели речь про мистрис Маргарет, то совсем плохо.

– Почему так? – Дирхарт выплюнул травинку.

– Потому что… вы не сердитесь, господин, но она не для вас.

– Почему?

– Ну, как сказать…

– Да не сержусь я, не сержусь. Говори прямо.

– Как прикажете, господин… Скажу. Вы – из тех мужчин, которые, кроме несчастья, женщинам ничего не приносят…

– Неправда!

– Вы ж приказали прямо говорить. Вот я и говорю. Вы женщинам приносите несчастье. А она – такая женщина, которая мужчинам приносит несчастье. Вы для женщин как мотылек для цветов – вспорхнули и нет вас. А она для вас – как огонь для мотылька. И вас спалит, и себя. Так-то.

Дирхарт нагнулся в седле за очередной травинкой.

– Ну тебя к чертям с твоей философией. Скажи лучше, среди слуг ведь господ вовсю обсуждают, так?

– Ну… обсуждают.

– Ты про сэра Ричарда что-нибудь слышал?

– Нет. Сегодня впервые услышал, от этих.

Джон махнул рукой в сторону оставшейся позади деревни. Дирхарт невесело рассмеялся.

– Неприятная пара, да?

– И не говорите, господин! Уж на что мне эта безумная не нравилась, а даже мне ее жальче, чем отцу с матерью, прости их Господи.

– А тебе не кажется странным, что они лихо обсуждают сэра Ричарда и его уход в монастырь, а в замке об этом даже слуги молчат? Как думаешь, почему?

– Если я о чем и думаю, так о том, что нехорошее дело на вас взвалили, господин! Не вышло бы все это боком…

– За нехорошие дела хорошо платят, так что об этом помолчи. Вот почему мне кажется, что внезапный постриг сэра Ричарда и внезапное исчезновение сэра Джеффри как-то связаны?

– Ну, это ж вам кажется, не мне… Может, потому что и одно, и другое внезапно случилось?

Дирхарт раздраженно выплюнул очередную изжеванную соломинку.

– Нет. Другое что-то… Черт, а у братьев еще и невеста одна! Дочь графа Ормонда.

– Ну так это ж понятно. Ормонды и Донованы решили породниться, а за которого брата выдавать – какая разница? За того, кто носит титул, за того и выдают…

– Нет-нет, я не про это. Сэр Ричард ушел в монастырь внезапно, то есть расторг помолвку. Это неминуемо бросает тень на невесту – вон, даже эти, деревенские, готовы ее полить грязью. Тут вражда между двумя родами могла возникнуть… Но не возникла. Может, сэр Джеффри как-то это дело здесь и улаживал. И именно это стоило ему жизни? Может, Ормонды заинтересованы в этом союзе больше, чем Донованы?..

– Если сэр Уильям в нем не заинтересован, то зачем он вас-то нанял? Эта история и так плохо пахнет, так зачем ему надо, чтобы еще и вы в нее влезли?

– А черт его знает… В конце концов, он платит мне за то, чтобы я нашел сэра Джеффри, вот я и буду его искать. Вернее, то, что от него осталось.

– Хотите сказать, труп?

– Ну да.

– Ох… не нравится мне это, господин! Плохое это дело.

– Плохое. Но за хорошие платят мало… Если вообще платят.

– Ну, слава богу!

Последние слова Джон воскликнул с таким облегчением в голосе, что Дирхарт хмыкнул, чуть не поперхнувшись соломинкой во рту.

– Быстро ж ты мнение сменил!

– Да я не об этом, господин. Я о том, что мы приехали наконец.

И Джон указал на просвет между деревьями, в котором был виден замок барона Донована.

* * *

Негоже пропускать церковные службы. Это Дирхарт понял, живя в замке барона Донована. И если сам барон и его дворяне могли позволить себе вольное отношение к благочестию, появляясь в церкви лишь по воскресеньям, то Дирхарт не мог. Очень хотел бы, но не мог, потому что замковая церковь была единственным местом, где у Маргарет не получалось избегать его настойчивых и красноречивых взглядов.

В это утро, как уже случалось несколько раз, он занял скромное место возле стены. Отсюда не только ему была хорошо видна стройная фигура, изящными линиями повторяющая стоящее над ней изваяние Мадонны. Место было выбрано так, что и Маргарет, едва подняв молитвенно склоненную голову, сталкивалась с ласкающим взглядом светло-серых глаз. И хоть на ее лицо тут же вновь спадали складки покрывала, Дирхарт не скрывал улыбки. Он не встречал еще ни одной женщины, которую бы не кольнул в сердце заставляющий потупиться мужской взгляд.

Поначалу все шло как обычно. Но потом Дирхарт, чуть отвлекшись от созерцания неприступной возлюбленной, поймал на себе взгляд стоящей поодаль от Маргарет леди Эрмины. Едва их взгляды встретились, девушка чуть заметно улыбнулась. Стоящая за ее плечом Линета опустила глаза.

Дирхарт почувствовал себя заинтригованным и терялся в догадках, связан ли сегодняшний интерес госпожи со вчерашними похождениями служанки. Раньше он не замечал во взгляде леди Эрмины ни тени кокетства, но, с другой стороны, сейчас он впервые видел ее без сопровождения отца.