Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

Если такое было возможно, после объявленного стало еще тише. Только тогда Джордж внес свой первый вклад в обсуждение.

'Башня Тауэра, где содержится Ланкастер, носит название Уэйкфилдской, не так ли?'

Никогда до этого у Эдварда не оказывалось меньше настроения выслушивать ложные выводы брата: 'Что с того, Джордж?'

'Мне только что пришло на ум, чертово местечко, где погибли наши отец и брат, известно как Уэйкфилдская пустошь. Довольно подходящие друг к другу имена, как считаешь?'

Эдвард посмотрел на среднего. 'Да', ответил он медленно. 'Я ожидал, что ты об этом вспомнишь'.

Тем вечером Елизавета уделила значительное внимание своей внешности. Ее дамы искусно использовали уголь и белладонну, выделяя на лице госпожи зелень глаз, осыпали золотой пудрой высветленные отваром лимона и отполированные шелковой тканью волосы. Она искупалась в розовой воде, в которую добавила аромат, недавно привезенный из Александрии, а затем удобно устроилась в постели - в ожидании супруга.

Эдвард не пришел. Часы тянулись. Сначала Елизавета чувствовала нетерпение, потом раздражение и, наконец, их сменило беспокойство. Минуло целых тридцать три дня с тех пор, как Нед ложился с ней. Конечно, он не избегает ее ради объятий какой-то девки, только не сегодня!

Ярость кипела, но результатов эмоции не приносили. В итоге изнеможение возобладало над злостью, и Елизавета заснула. Однако, ворочаясь ночью, она обнаружила, что наталкивается на теплую кожу. Значит, он все же явился! Для упреков молодая женщина испытывала слишком сильную сонливость, поэтому вытянулась и прижалась к мужу в дремлющем ожидании. Для постельных игр огонь погас, но Елизавета не слишком об этом заботилась, помня, что Эдвард способен разжечь пыл довольно быстро. Она бы скорее предпочла, дабы он разбудил ее посреди ночи ради собственного удовольствия, чем чтобы совсем не приближался к кровати в первый же после его возвращения вечер.

Но долгожданное осязание рук Эдварда на теле все не чувствовалось. Полностью проснувшись, Елизавета открыла глаза, увидела, что он лежит на спине, вглядываясь в пространство где-то над головой.

'Нед?'

В предвкушении его прихода она оставила факелы зажженными, сейчас они еще горели, но свет уже не был мягким. Рот Эдварда избороздили глубокие впадины, вокруг глаз исчезли мимические морщинки, обещающие смех. Подозрения в развлечениях с одной из придворных грязнуль сразу вылетели из головы. Ее муж выглядел осунувшимся, с лица стерлись все признаки человека, привыкшего удовлетворять свои потребности где угодно.

Он повернул голову на звук ее голоса, обняв рукой за плечи, но не более. 'Любимый, я ждала тебя', - пожаловалась Елизавета и почувствовала на губах губы Эдварда. Поцелуй в высшей степени не отвечал питаемым надеждам, она едва удерживала его внимание, не говоря об интересе. 'Нед? Что произошло? Что не так?'

'Все нормально'. Эдвард поправил подушку под головой, устроившись в постели поудобнее. Спустя какое-то время он сообщил: 'Сегодня я приговорил Гарри Ланкастера к смерти в Тауэре'.

Елизавета не была уверена, как ей следует реагировать. Она выбрала честность, произнеся: 'Я рада, Нед. Это, конечно же, был единственный разумный выбор'

'То есть, ты одобряешь?'

'Я твердо убеждена, в могиле Ланкастера мы погребем наши проблемы. Но, Нед, что с девушкой? Что с дочерью Уорвика? Она не может носить ребенка принца?'

'Временами я забываю, какой замечательный мозг покоится под твоими шелковистыми локонами', заявил Эдвард, перебирая пальцами разметавшиеся по изголовью пряди. 'Но в этом нам повезло. Я не думаю, чтобы Анна была беременной'.

'Что ты будешь делать, если она все же ждет ребенка?' - заинтересованно спросила Елизавета, и Эдвард смахнул волосы со лба, отчасти нетерпеливо и слегка защищаясь ответив: 'Что я могу сделать, Лисбет? Проследить, дабы ребенка отправили к бенедиктинцам, сделали послушником и воспитали в стремлении вручить жизнь Господу'.

'Кстати', - задумчиво предложила Елизавета, 'мне думается, монастырь станет наиболее подходящим местом для барышни Невилл. Заставь ее постричься в монахини, Нед. Зачем без нужды напоминать людям о ланкастерском принце, к текущему моменту мирно почившем? Позволь девушке уйти из общей памяти, и также быстро забудется и незаметно поблекнет Эдуард'.

Слова жены вызвали на губах Эдварда кривую усмешку, ее неприязнь ко всем, носящим фамилию Невилл ему прекрасно известна. 'А вот это, любимая, сверх меры порадует моего братца Джорджа, а ты понимаешь, мне не по душе помогать ему, и с данной загвоздкой ничего не поделаешь! Более того, на девушку положил глаз Дикон'.

'И ты хочешь отдать ее ему?' - воскликнула пораженная Елизавета.

'Я отдам Дикону все, что он захочет'.

Она собралась возразить и открыла рот, но тут же взяла себя в руки. Елизавете была в новинку внезапная милость к герцогу Глостеру, привезенная мужем из Бургундии, словно зловредная иностранная зараза. Она никогда не питала к Ричарду особой симпатии, хотя определенно предпочитала его невыразимо мерзкому Кларенсу, но сейчас в голове билось, - можно научиться без проблем пылко ненавидеть юного Глостера, если Нед какое-то время станет продолжать в том же духе. Продолжая тему Ричарда, Эдвард поделился: 'Дело с Ланкастером он воспринял довольно тяжело. Но я сильно ожидал подобного. Кузен Уорвик, иногда ухитрявшийся загодя читать между строк, как-то поймал Дикона на двойном несчастье - соединении высокой нравственности и идеализма!'

Он тихо рассмеялся себе под нос, больше с волнением, чем забавляясь, что вынудило Елизавету сжать губы. Простое упоминание о Уорвике всегда действовало на нее раздражающе, будто внезапное оскорбление.

'Наверное, я поступил неверно, отправив его к Дадли. Уилл вернулся...после передачи приказа. А вот Дикон нет', - сказал Эдвард и вздохнул. 'Хороший он человек, этот Уилл. Ему тоже эта история поперек горла. В отличии от них, от всех'. Такой разброс в мыслях совсем не был похож на Эдварда. Елизавета приподнялась на локте, вдруг