Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

которые говорили: "О Боже, какая нарушительница спокойствия", но я не знаю, потому что никто никогда ничего мне не говорил. После этого я как бы отошла на второй план". Она покинула фирму через несколько месяцев после того, как выполнила свое двухлетнее обязательство. "Они не могли дождаться, чтобы избавиться от меня", - говорит она. В тот день бывший партнер Lazard Уорд Вудс, ставший генеральным директором Bessemer Securities, позвонил ей и пригласил на обед в Le Bernardin, один из лучших ресторанов Нью-Йорка. Пока жена Вудса проводила время в их доме в Солнечной долине, штат Айдахо, у Вудса и Бонер начался четырехлетний роман. Вудс, красивый и обаятельный, по словам его бывших партнерш, имел большой послужной список сексуальных злоключений. Он также имел обыкновение проводить свои свидания в корпоративном номере отеля одного из своих нефтегазовых клиентов Lazard. Теперь Вудс и Бонер стали достоянием общественности. Они вместе ходили на вечеринки и в рестораны. Они жили вместе в квартире Вудса на Пятой авеню, где она стала хорошо известна швейцарам и его водителю. Каждую пятницу они обедали в ресторане Le Bernardin. Она стала хорошо известна пилотам его частного самолета.

По мнению Лумиса, в отношении фирмы к своим сотрудницам есть чем гордиться. "Был ряд очень сложных ситуаций, связанных с женщинами, начиная от справедливости и заканчивая соответствующим поведением, которые были очень неприятны для меня, для Мишель и для других людей", - вспоминает он. Но он утверждает, что со временем положение дел в Lazard улучшилось. (Могло ли быть намного хуже?) "Я бы сказал, что в 1980 году, если бы у компании была политика, то она бы придерживалась политики, согласно которой женщин-партнеров не было бы", - сказал Лумис. "А в 1990 году, если бы у заведения была политика, оно бы сказало: "Знаете, нам нужно иметь больше женщин-партнеров"".

Но для другого партнера Лумиса проблемные отношения фирмы с женщинами были не чем иным, как позорным и долго скрываемым фиаско, причем старшие партнеры потворствовали плохому поведению. "Однажды Кейт пришла ко мне в офис вся в слезах", - рассказывает этот партнер. Она сказала: "Я не знаю, что делать, бла-бла-бла. Я не знаю, подавать в суд на Lazard или нет". Я сказал: "Ну, Кейт, почему бы тебе не подумать об этом?"". Он также отправился к Мишелю, чтобы поговорить об ухудшении ситуации. "Я пришел к Мишелю и сказал: "Мишель, это действительно может стать ужасной сценой". В тот момент судебное разбирательство с Goldman - помните, когда им предъявили иск на 150 миллионов долларов? Судилась секретарша, была большая тяжба. Я пришел к Мишелю и сказал, что это может быть очень дорогостоящим делом. И Мишель сказал мне: "Я не понимаю, как американские родители воспитывают своих дочерей". У меня отпала челюсть. Я не понимал, что он имеет в виду. Как будто его хищные партнеры не виноваты. Но он как бы обвинял женщин".

Однако судебное разбирательство с Goldman задело Мишеля за живое. "И вдруг он сказал, что мы должны это прекратить", - объяснил этот партнер. "Он не рассылал памятки, но было понятно, что так больше делать нельзя. Но это все равно продолжалось, и несколько женщин покинули эту фирму, действительно замечательные люди, после того как подверглись сексуальным домогательствам". Lazard старательно культивировала свой имидж компании с высочайшими этическими стандартами, независимого консультанта, не знающего упреков. "И что это классная компания", - сказал этот партнер, - "но это никогда не было так".

Последствия эксперимента Lazard в 1980-х годах - кульминацией которого стали многочисленные инциденты с участием Кейт Бонер - сказывались на фирме в течение многих последующих лет. В середине 1990-х годов детектив нью-йоркской полиции пришел на тридцать второй этаж One Rockefeller Center, чтобы арестовать Роберта Агостинелли за нарушение временного запретительного ордера, выданного его женой. Судя по всему, эта бытовая ссора возникла из-за романа Агостинелли с женщиной, жившей в его квартале на Восточной Семьдесят второй улице. Кроме того, у него был роман с женщиной из Чикаго, которая, по слухам, работала стриптизершей. Его счета по American Express, как говорят, составляли порядка 200 000 долларов в месяц. (Агостинелли развелся со своей первой женой Паскаль, позже женился на европейской графине и сменил имя на Роберто Агостинелли). В середине 1990-х годов Кристина Мор покинула Lazard и стала управляющим директором в Salomon Brothers, которая теперь называется Citigroup. Сэнди Лэмб проработала в Lazard до 2002 года, хотя в конце 1990-х ее понизили в должности с партнера до вице-президента. Затем она основала Lamb Advisors, свою собственную консультационную фирму, которая работает с некоммерческими организациями.

Что касается Кейт Бонер, то после ухода из Lazard она поступила в Высшую школу журналистики Колумбийского университета на престижную стипендию Reader's Digest. Окончив ее в 1993 году, она стала репортером в Forbes. В 1994 году она вышла замуж за Майкла Льюиса, автора "Покера лжецов", классической истории Уолл-стрит о недолгом пребывании Льюиса в компании Salomon Brothers. В Forbes, благодаря наводке Уорда Вудса и помощи нового мужа, она написала одну из немногих статей об Эдуарде Стерне, печально известном зяте Мишеля, когда-либо написанных на английском языке - до его смерти. Несмотря на то, что статья была сильно отредактирована и снята с обложки Forbes, она произвела фурор в Lazard и на Уолл-стрит. Хотя Льюис однажды написал статью об идеальной попе Бонер, их брак продлился всего восемнадцать месяцев. После ухода из Forbes в 1997 году Бонер стала соавтором книги "Трамп: Искусство возвращения" вместе с Дональдом Трампом. Книга попала в списки бестселлеров в ноябре 1997 года. По мере того как надувался интернет-пузырь, она стала корреспондентом CNBC, делая репортажи о бизнес-знаменитостях. Но в 1998 году ее контракт с CNBC не был продлен. Тогда она уехала в Лондон, где стала президентом интернет-предприятия Startupcapital.com, поддерживаемого британским венчурным капиталистом Стивеном Моррисом. Они начали встречаться. Когда в июне 1999 года они перестали встречаться, закончилась и ее работа в Лондоне. Затем она стала управляющим редактором JAGfn, недолго просуществовавшего сайта деловых новостей в Интернете. Оттуда, когда "пузырь" достиг головокружительных высот, она перешла в E*Trade Financial Corporation в качестве управляющего редактора Digital Financial Media в рамках недолговечной и не слишком успешной попытки E*Trade подражать CNBC. В дорогой студии со стеклянными стенами на Мэдисон-авеню в центре Манхэттена Бонер вела часовую бизнес-трансляцию на веб-сайте E*Trade. О ней писала газета The Times, а также New York Observer. Во время краха рынка она потеряла большую часть своих сбережений - около 70