Систематическое богословие - Луи Беркхоф

уверенностью можно сказать, что такие богословы, как Г. Воэтий, П. Ван Мастрихт, Ф. Турретин, И. а Марк и Дж. Оуэн, придерживаются учения об абсолютной необходимости умилостивления и считают, что она коренится, в частности, в справедливости Бога, то есть Его нравственном совершенстве, благодаря которому Бог проявляет святость по отношению ко греху и грешнику, а также воздает преступнику должное возмездие. Эти богословы рассматривают умилостивление как единственный способ, посредством которого Бог может простить грехи и в то же время удовлетворить Свою справедливость. Эта позиция отражена в наших вероисповедных документах191. Эта точка зрения, несомненно, является наиболее удовлетворительной и, очевидно, наиболее согласующейся с учением Писания. Отвергать эту истину, по сути, означает не признавать карающей Божьей справедливости как одного из качеств, присущих Божьей сущности, хотя реформаторы, конечно же, ни в коем случае этого не отрицали.

В. Доказательства необходимости умилостивления

Доказательства необходимости умилостивления в основном носят умозаключительный характер, но тем не менее представляют большую ценность.

1. Очевидно, что Писание ясно учит тому, что Бог, в силу своей божественной праведности и святости, не может просто проигнорировать пренебрежение Его бесконечным величием, но непременно должен наказать грех. Мы неоднократно читаем о том, что Бог не оставит грех безнаказанным (Исх. 34:7; Чис. 14:18; Наум. 1:3). Он ненавидит грех божественной ненавистью; Он реагирует на грех всем Своим бытием (Пс. 5:5–7; Наум. 1:2; Рим. 1:18). В Рим. 3:25, 26 апостол Павел говорит, что было необходимо, чтобы Христос был предложен в жертву умилостивления за грех, чтобы Бог остался справедливым, оправдывая грешника. Другими словами, справедливость Бога [в процессе спасения] должна была сохраниться без изъяна. Это ясно указывает на то, что умилостивление неизбежно следует из божественной природы.

2. Это подводит нас ко второму аргументу. Величие и абсолютная неизменность Божьего закона, коренящегося в самой природе Бога, дают Богу право требовать от грешника удовлетворения Своего гнева. Нарушение закона неизбежно влечет за собой наказание. Божий закон неприкосновен, так как он основан на природе самого Бога и не является, как полагал Фауст Социн, результатом Его свободной воли (Мтф. 5:18). Общий принцип закона выражен в следующих словах: «Проклят, кто не исполнит слов закона сего и не будет поступать по ним!» (Втор. 27:26). И если Бог пожелал спасти грешника вопреки его неспособности выполнить требования закона, то Он должен был предусмотреть заместительный способ удовлетворения Своей справедливости как основание для оправдания грешника.

3. Необходимость умилостивления также вытекает из правдивости Бога, который является Богом истины, не могущим сказать неправду. «Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему изменяться. Он ли скажет и не сделает? будет говорить и не исполнит?» (Чис. 23:19). «Бог верен, — пишет Павел, — а всякий человек лжив» (Рим. 3:4). Когда Бог вступил в завет дел с человеком, Он определил, что наказанием за непослушание будет смерть. Этот принцип находит отражение во многих других местах Писания, например: Иез. 18:4; Рим. 6:23. Честность Бога требовала применения наказания, и поэтому, чтобы грешники обрели спасение, наказание за грех должно было понести лицо, замещающее их.

4. Такой же вывод можно сделать исходя из природы греха как состояния виновности. Если бы грех был просто нравственным недостатком человека, пережитком дочеловеческого состояния, постепенно подчиняемого высшей человеческой природе, не потребовалось бы умилостивления. Однако, как ясно из Писания, грех есть нечто гораздо более отвратительное. Грех есть беззаконие, то есть преступление против Божьего закона, и, следовательно, делает грешника виновным (1 Ин. 3:4; Рим. 2:25, 27). А виновность налагает на человека ответственность перед законом и требует личного или заместительного умилостивления за преступление.

5. Непостижимое величие той жертвы, которую принес сам Бог, также указывает на необходимость умилостивления. Бог отдал Своего единородного Сына на тяжкие страдания и позорную смерть. Просто немыслимо, чтобы Бог пошел на это без надобности. Доктор А. А. Ходж справедливо отмечает: «Эта жертва была бы совершенно бессмысленна, если бы она не была абсолютно необходимым средством для достижения поставленной цели, то есть если бы эта жертва не была единственно возможным средством для спасения грешного человека. Несомненно, Бог не предложил бы Своего Сына в качестве бессмысленной жертвы лишь для того, чтобы проявить Свою волю»192. Кроме того, следует отметить, что в Гал. 3:21 Павел говорит, что Христос не был бы принесен в жертву, если бы закон мог животворить. Писание ясно говорит о необходимости страданий Христа (Лк. 24:26; Евр. 2:10, 8:3; 9:22, 23).

Г. Возражения против учения об абсолютной необходимости умилостивления

Существует два серьезных возражения против учения о том, что Бог должен был требовать удовлетворения Своей справедливости, чтобы Он смог простить грех, и, поскольку не было другого способа, сделал Своего единородного Сына жертвой за грех мира.

1. Эта теория превозносит человека над Богом. Человек может прощать и часто добровольно прощает тех, кто несправедливо поступает по отношению к нему, но, в соответствии с рассматриваемой точкой зрения, Бог не может простить, пока Его справедливость не будет удовлетворена. Выходит, что Он не такой добрый и милосердный, как грешные люди. Но те, кто выдвигает такое возражение, не учитывают, что Бога нельзя сравнить с обычным человеком, который может забыть о нанесенной обиде и не нарушить справедливости. Бог — Судья всей земли, и поэтому Он должен утверждать Свой закон и всегда вершить правосудие. Судья может быть очень добрым, великодушным и прощающим, как и другие люди, но в силу своего должностного положения он должен следить за исполнением закона. Кроме того, те, кто выдвигает это возражение, совершенно игнорируют тот факт, что Бог не был обязан открыть путь искупления непослушным и согрешившим людям, но мог совершенно справедливо оставить человека на погибель, которую он сам себе избрал. Основанием для решения Бога искупить многих представителей рода человеческого, а тем самым и сам род человеческий, может служить лишь Его благоволение. Любовь к грешникам, явленная в умилостивлении, не была продиктована желанием удовлетворить справедливость, но была полностью всевластным и добровольным решением. Сам Посредник являлся даром Отчей любви, и необходимость умилостивления для прощения не могла заставить Бога дать этот дар. И, наконец, не следует забывать, что Бог сам совершил умилостивление. Он принес огромную жертву — Своего единородного и возлюбленного Сына — ради спасения Своих врагов.

2. Вслед за рассмотренным возражением часто приводится еще одно, а именно: утверждение абсолютной необходимости умилостивления предполагает раскол в Троице, а это недопустимо. Дэвид Смит, автор книги In the Days of His Flesh («Во дни Его плоти»), пишет: «Эта теория (юридическая теория умилостивления) воздвигает пропасть между Богом и Христом, изображая Бога как строгого судью, настаивающего на установлении справедливости, а Христа как милостивого Спасителя, вступившегося за людей, удовлетворившего законное требование Бога и усмирившего Его праведный гнев. Бог Отец и Христос не являются едиными ни в их отношении к грешникам, ни в отведенных им ролях. Бог умилостивлен — Христос умилостивляет; Бог наказывает — Христос несет наказание; Бог требует уплаты долга — Христос уплачивает долг»193. Данное возражение также основано на неправильном понимании сути спасения, в котором можно обвинить — по крайней мере, отчасти — христиан, говорящих и поющих так, будто бы совершителем их спасения был только Христос, а не триединый Бог. Библия учит нас, что триединый Бог добровольно пожелал