Частная жизнь корейской знати. Запреты, положение женщин, быт и идеалы эпохи Чосон - Елена Хохлова

ссылки, чтобы они могли устроить для родителей праздник и выполнить долг сыновней почтительности. Если тяжелое финансовое положение семьи не позволяло устроить праздник, чиновника повышали в должности с увеличением жалованья. Празднования разрешалось проводить в зданиях местной администрации.

Богатые семьи заказывали документальные альбомы с изображением основных сцен торжества. «Альбом празднования шестидесятилетия супружеской жизни» (

) — яркий образец произведений на такую тему (рис. 25). Сведения о заказчиках альбома и художнике не сохранились, поэтому нет возможности установить, в честь какой семейной пары был устроен праздник, но на рисунках можно разглядеть детали подобных торжеств в богатых домах, что само по себе является ценнейшим источником этнографической информации о корейском быте XVIII столетия. Пышный, многолюдный праздник с участием музыкантов и артистов запечатлен словно с высоты птичьего полета в традиции документальной живописи.

Рис. 25. Неизвестный художник. Альбом празднования шестидесятилетия супружеской жизни. XVIII в.

Шелк, краски, 37,9 × 24,8 см. Национальный музей Республики Корея, Сеул (National Museum of Korea)

Альбом состоит из пяти листов. На первом пожилой янбан в наряде жениха, опираясь на посох, в сопровождении родственников идет в покои супруги, как когда-то в день свадьбы пришел в дом родителей невесты (см. рис. 14, справа). Впереди жениха идет кирогаби с уткой в руках. На террасе мару уже все готово для проведения церемонии: накрыт стол, собрались нарядно одетые женщины и служанки. На втором листе показан обряд кынпэре (рис. 26, сверху). На третьем листе изображен пир: супруги сидят во главе торжества; дети, невестки, зятья, внуки расположились в два ряда, причем женщины и мужчины строго отдельно. Перед каждым гостем стоит уставленный едой красный круглый стол (рис. 26, снизу). Старший сын с супругой преподносят чаши с вином родителям, желая им долгих лет. Служанки наливают вино из большого фарфорового сосуда, чтобы разнести гостям. Большие ширмы с изображением «гор и вод», бамбука и винограда добавляют торжественности событию. На четвертом и пятом листах отдельно пируют мужчины: играют музыканты, в центре танцуют две кисэн, слуги разливают вино, разносят угощения.

Рис. 26. Неизвестный художник. Альбом празднования шестидесятилетия супружеской жизни. XVIII в.

Шелк, краски, 37,9 × 24,8 см. Национальный музей Республики Корея, Сеул (National Museum of Korea)

Число шестьдесят (иероглиф хве) имело особое значение, так как подразумевало пять двенадцатигодичных циклов. Кроме шестидесятилетия супружеской жизни, в эпоху Чосон широко праздновали шестидесятилетие члена семьи хвегап (

) и шестидесятилетие со дня сдачи экзамена на получение должности хвепанён ( ).

На шестидесятилетие члена семьи устраивали праздник, приглашали гостей, прославляли юбиляра, писали в его честь стихи. Мне не удалось найти изображений таких праздников, а вот празднование шестидесятилетия со дня сдачи экзамена на получение должности художники запечатлели. Хвепанён был событием исключительным. Если учесть, что экзамен сдавали в среднем в тридцать шесть лет, то виновнику торжества должно было быть около девяноста — серьезный возраст и по современным меркам. Такие шестидесятилетия не оставались незамеченными правителями: например, в летописях сохранились сведения о том, что ван Сукчон (

прав. 1674–1720) приказал отправить чиновнику Ли Кванчоку, отмечавшему шестидесятилетие сдачи экзамена, цветы осахва, подарки (шелк, ткань из конопли) и необходимые для проведения празднества угощения (мясо, рис, вино и пр.)[86].

В альбоме 1669 года кисти неизвестного художника показано, как отмечали шестидесятилетие сдачи экзамена трое чиновников: Ли Мингу (

1589–1670), Юн Чончжи ( 1579–?) и Хон Хон ( 1585–1672). Торжество проходило в доме Ли Мингу, который на экзамене занял первое место. Три главных героя сидят на фоне ширмы; напротив — гости, перед каждым отдельный красный стол с угощениями; справа и слева — музыканты, в центре танцуют актеры (см. по ссылке в примечаниях альбомный лист «Собрание по случаю шестидесятилетия сдачи экзамена кваго»[87]). У ворот дома стоят лошади и повозки чхохоны, указывающие, что запечатленные чиновники занимали высокий пост. По случаю шестидесятилетия со дня сдачи экзамена устраивались и праздничные шествия, такие сцены тоже включали в сюжет ширм пхёнсэндо.

Мы рассмотрели типичную ширму пхёнсэндо с изображением сцен из жизни успешного чиновника, которая стала образцом для подражания и воплощением надежд на семейное процветание. Ширма помогает сформировать представление об основных этапах жизни служилого сословия. Сохранившиеся ширмы пхёнсэндо сильно выцвели, краска местами отошла, что затрудняет их восприятие. Но исследователи и музеи прилагают усилия, чтобы привлечь к ним внимание, поскольку это важный источник знаний, позволяющий оживить быт привилегированного сословия эпохи Чосон. И что не менее важно, изучение этого жанра служит доказательством, что многие явления, характерные для современного корейского общества, уходят корнями глубоко в века.

Глава 2. Родиться янбаном — быть ученым мужем

Образ ученого мужа на портретах

Неоконфуцианское учение, изложенное Чжу Си и ставшее идеологической основой государства Чосон, предписывало мужчине знатного происхождения посвятить жизнь достижению конечной цели — стать «благородным мужем» кунчжа (

). Достойный янбана образ жизни выглядел следующим образом: беспрестанная учеба, самосовершенствование с целью познания принципа ли и стремление на основе накопленных знаний привносить гармонию в общество. Мужчина изучал конфуцианский канон, накапливал опыт, а затем, сдав экзамен на получение должности, то есть продемонстрировав ученость и доказав право служить, применял полученные знания на практике — в деле управления государством. Получение должности чиновника не означало достижения конечной цели: до конца своих дней мужчина должен был изучать конфуцианский канон, совершенствовать ум и нравственные качества.

При желании янбан мог добровольно отказаться от должности, уйти в отставку — такой вариант считался достойным и не порицался. Отказ от службы подразумевал стремление посвятить жизнь самосовершенствованию, часто — воспитанию учеников. Мужчин благородного происхождения, изучающих конфуцианский канон, называли сонби или садэбу. Чиновник и мыслитель XVIII века Пак Чивон (

1737–1805) так объяснял значение этих понятий: «Сонби — это человек, который читает книги. Если он получает высокую должность, то зовут его тэбу ( )»[88].

Рис. 27. Портреты ученых мужей XVII–XIX вв.

Национальный музей Республики Корея, Сеул (National Museum of Korea)

Ученый муж сонби был главным героем живописи