Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сам говорыл да таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей да сын Окуловичь!
Как передни-ти колёса да как кони тянут,
285. А задни-ти колёса да как веть цёрт несёт»[142].
И прекрасные царь да удивляицьсе:
«Как сказали, Соломан-царь хитёр-мудёр, —
Я Соломана ноньце дице не нашол!»
Говорыт ее ... его да молода жена,
290. Кабы та же кнегина да Соломанида:
«Уш ты ой еси, царь да сын Окуловичь!
Не давай ты повольки да ему не на цасок,
Как вези-тко ко рели да превысокоей!»
А привозили ко рели да превысокоей.
295. Как ступил-ле Соломан на первой ступень,
Говорыл-ле Соломан таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей да сын Окуловичь!
Уш ты дай мне-ка цару да зелена вина,
А не малу, не велику — да полтара ведра;
300. Уш ты дай мне тепере при последнём времени потешыцьсе,
Кабы вашым тотаровям погалицьсе!
У мня ес<т>ь за горами да за высокима
У мня-ле веть там голобы кормлёныя —
Да пущай мои голубы послушают!»
305. Он выпил как чару зелена вина,
Как не малу, не велику — да полтара ведр(а);
А он взыграл-ле во свой да во ф турей рок, —
А уш тут его сила да шшевелиласе.
И кабы спрашывает Василей да сын Окуловичь:
310. «Уш ты ой еси, Соломан да царь Давыдовичь!
Уш що же топер да это зделалось?»
Как ответ-ле-держит Соломан-царь Давыдовичь:
«Да на тихих на вёшных нынь на заводях
Гуси-лебеди нонь да зволновалисе,
315. Как Соломановой смерти да удивлялисе».
Он ступил-ле Соломан на фторой ступень,
Говорыл-ле Соломан таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Мне-ка дай-ко-се чярочьку-ту фторую,
320. Как не малу, не велику — да ф полтара ведра;
Ты дай мне зыграть да как по фторой рас.
У мня ес<т>ь за горами да за высокима,
У мня ес<т>ь-ле веть голубы кормлёныя —
А пущай мои голубы послушают!»
325. Говорит же ему да молода жена:
«Ты не давай ему чары да зелена вина,
Ты не давай-ко-сь ему да играть ф турей рок:
Веть Соломан-от царь веть он хитёр-мудёр,
У тебя же веть он да как извэрницьсе!»
330. А не слушат же он да молодой жены,
Той же кнегины да Соломаниды.
А говорит-ле Василей сын Окуловиць:
«Ты пей-де гуляй, да как те хочицьсе!»
А как ступил веть он на третей ступень,
335. Говорил-ле Василью да таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловиць!
Уш ты дай при послёднём времени припотешыцьсе,
А вашым тотаровям погалицьсе!»
Говорыл-ле Василей таково слово:
340. «Уш ты ой еси, Соломан-царь Давыдовичь!
При последнеём времени — припотешыцьсе,
А вам[143] же — тотаровям — погалицьсе!..»
И выпил он цяроцьку тут третьюю,
И зыграл он во свой да как во турей рок, —
345. И тут его сила да навалиласе.
И скакал Соломан-царь Давыдовичь
Как со той же со рели да превысокоей,
Как хватил-ле Василья да во праву руку,
А кнегину Соломаниду во леву руку,
350. А Торокашка-сына пот пазуху.
И забежал он на рэль да превысокую,
И в злацёную тут петёлку положыл Василья сына Окулова,
А ф шелк(ов)ую петёлку — царыцю Опраксею,
А в липову-ту петлю — Торокашка сына Заморенина.
355. Сам говорыл да таково слово:
«Милой — с милым, да уш сводник тут!»
А как тут Торокашка да славы поют,
358. А тут Торокашка да <в> старинах (так) скажут.
396. Выезд и бой Сокольника с Ильей Муромцем
А как от моря-де, моря да моря синего,
Как от синего моря да от Студеного,
От того же от камешка от Латыря
Да от той же бабы да от Златыгорки
5. Поежджаёт молоденькой Сокольничок
А молоденькой Сокольничок-наезницёк.
Говорит ёму матушка родимая,
Как цёсна вдова Омельфа да Тимофеёвна;
Говорила она да чяду милому:
10. «Уш ты милоё чядо моё любимоё!
Ты поедёш гулять да во чисто полё,
Ты наедёш-де на поли стара казака;
Как стары казаку да ниско кланейсе;
От меня же о(т) бабы ему ниской поклон,
15. Как ниской-от поклон да с онижэньицём!»
А не послушал Сокольник да рецей мате́рыных, —
Он поехал гулять да во чисто полё.
Он и едёт по чисту полю, потешаицьсе;
Он и всякими речами да похваляицьсе.
20. Высоко-де мечот копьё под облако,
Единой-ли рукой копьё потхватыват,
Он до полу копейця да не ураниват;
Он сам из рецей да выговариват:
«Уш я Киёв-от град да я ф полон возьму,
25. Уш я церкви-ти Божьи да я во дым спущу,
У Владимера-князя да голову сказню,
Я у старого казака голову срублю!»
А как от славного города от Киева
Как стояло на заставы три богатыря:
30. Как во-первых стары казак Илья Муромэц,
Как во-фторых Добрынюшка Микитиц млад,
Как во-третьих Олёшенька Поповиц млад.
Выходил-ле Олёша да из бела шатра,
А как завидел Олёша поленичю преудалую.
35. Она едёт нонь по полю, потешаицьсе;
Она фсякима речами да выхваляицьсе,
И говорит-ле она да таково слово:
«Уш я Киёв-от град да я ф полон возьму,
Уш я церкви-ти Божьи да я во дым спущу,
40. У Владимера-князя да голову сказню,
Я у старого казака голову срублю!»
Заходил-ли Олёша да во свой бел шатёр,
Говорил-ли Олёша да таково слово:
«Уш ты ой еси, стары казак Илья Муромечь,
45. Илья Муромец, стары казак, сын Ивановиць!
Как не тученька веть, право, затучилась,
Да не оболоко да накаталосе, —
Как от морюшка-моря да моря синего
Да от синего моря
