Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

Тебетцы — это мугальские мелкие князья, кочующие около городов Кокотан и Капки в Тартарии, позади Синской стены; они признают Синское государство. Они отошли от остальных мугал или вышли из них. Они кочуют со своими ордами на верблюдах, а также на волах, которых запрягают в телеги, называемые арбы.

Эти народы живут зимой не там, где летом, и зимой привыкли жить на некотором расстоянии от рек и дорог, в горах.

Широгалгау, или Сирокалга — город вне Синской стены, пограничный между синцами и мугалами. В этом городе живут оба народа, и он находится под разделенным господством, по рассказу тартар. Предполагают с большим основанием, что это свободный город, но платит дань обоим народам. Здесь кругом люди живут семьями, в легко разбиваемых шалашах, несколько к востоку: целыми родами, в палатках. Дальше на восток, по сообщению тартар, — очень большая река, которую переплывают на судах, на берегах которой живущие там народы обменивают шкуры лосей, соболя, выдры с людьми, живущими к северу от этой реки, на дамаст, бархат и другие ткани. Является ли эта река Амуром или это другая река, сразу над Кореей, мне до сих пор не известно.

Широгалга построена красиво и искусно из камня, с высокими и широкими стенами. Укрепления высоко на воротах. В стенах, из окон, видно пушку, но довольно короткую. День и ночь там находится караул. Когда солнце заходит, караульщик стреляет из трех мушкетов, а ворота до шести часов утра, или до рассвета, не открываются.

Здесь в окрестностях растет негорящее растение и лен, называемый асбестос, или асбестус, который употребляют в Сине. Он пепельно-серого цвета, мягок на ощупь и грубый в нитке.

В Атласе говорится об асбестоне, или асбестосе, в области Танью следующее:

«Есть растение, которое, говорят, растет на камнях; оно не горит. Когда его бросают в огонь и оно там долго лежит, то краснеет и делается похожим на огонь, но, вынутое из огня, делается белым, почти как прежде, и пепельного цвета. Оно не очень высокое, с головкой, как у короткой конопли, но по прочности ей не подобно, а гораздо быстрее ломается. В воде оно превращается в грязь и сразу же портится. Может быть, древние римляне из него делали свои асбестоны, в которых сжигали трупы умерших, чтобы зола и пепел не смешивались с золой дров и можно было их различать. Я мало склонен верить, что они были сделаны из камня амсианта, как говорит Анселмус Боётиус[267]; или, как другие, поздние, писатели считают, из перистых квасцов, или талька, или московитского стекла. Его [стекло] они, как и тартары, делают из этого растения и, говорят, делают из него прочный клинок, который никогда не надо чистить, но если он загрязнится, то бросают в огонь и там он очищается от грязи, так какой (клинок) огнеупорен.

Об этом камне говорит известный путешественник Де Брюин[268] следующее:

«На острове Кипр встречается камень амеянтус. Из него в прежние времена умели прясть нитки и делать ткань, из которой шили мешки и в них клали трупы, которые собирались жечь, чтобы сохранить прах, ибо огонь /W 261/ не сжигает эту ткань, а только очищает и отбеливает, а прах сохраняется полностью, и его клали в каменные кувшины — урны. Из него делали и бумагу, у которой было такое свойство: если захотят уничтожить написанное, ее лишь бросали в огонь, а затем вынимали — белую и чистую. Но искусство изготовлять эту бумагу и ткань не сохранилось. Камень немного блестит, окраска его темнозеленая; если его расщепляют, то эта пакля (pluizel) похожа на хлопок, и если ее держать в пламени, она выходит оттуда невредимой и сохраняет свой прежний вид, нисколько не уменьшаясь». Здесь кончается сообщение Де Брюина.

У меня хранятся несколько кусков этого камня и еще кусок ткани размером в локоть.

В вышеупомянутом городе встречаются каменные лавки с разнообразными тканями и товарами. Но там не видно шерстяного сукна и драгоценных камней. Там встречаются яблоки, дыни, чеснок, редис, морковь и репа и еще мускус, миндаль, имбирь и ревень.

Судопроизводство ведется там строго. Разбойников привязывают к столбу, воров вешают, а лживым чиновникам отрубают руку.

Недалеко от этого города начинают появляться крепости, построенные синцами снаружи каменной стены, для того чтобы с помощью костров с них подавать знаки страже на стенах и готовиться к появлению врага.

Семси — имя мугальского князя. Он как глава орды кочует в палатках примерно там, где на карте указано его имя.

Тзукзи — город в стране мугал, расположенный вне Синской стены. Это одно из первых мест, которые встречают, когда едут с запада прямо через страну калмаков и мугал в Сину. До него, удаленного от большой пустыни Лоп и от самой Сины, по причине трудных дорог путешествуют месяц. Здесь встречается ревень, и поэтому купцы по пути в Сину и обратно выбирают именно этот путь, хотя он такой тяжелый.

Нутикоп — город на границах Мугалии, примерно в 14 немецких милях севернее северного конца Синской стены. Приблизительно здесь восточные тартары во время последней войны вторглись в город Нутикоп, тогда еще синский город, и заняли его. Крепости и города и вне Великой стены и около соседних народов подчинены Сине, в основном заселены солдатами и попами, которые расходуют большую часть доходов.

Тартары, или мугалы, однажды разбили железную дамбу, как говорит Абдалла. Под этим следует понимать насыпную дамбу и канал, прежде лежащие около города Дербента, по-персидски, а по-турецки он называется Демир-Капи, что значит железные ворота. Она отделяет Персию от Скифии, или Тартарии, ибо иначе как через Дербент невозможно пробраться в Персию с севера. Эта дамба лежала у города Дербента, и это, собственно, была стена, как говорят, построенная Александром Великим.

По словам арабского писателя Абул-фарая[269], Александра Великого просили построить эту дамбу под названием Яюи. Он тогда приказал заложить из кусков железа и меди, огнем переплавленных в камни или блоки длиной в 12, а шириной в четыре локтя. Когда он частично закончил дамбу Яюи, он направился к месту этой большой дамбы под названием Бабол-Абваб, что по-арабски значит ворота из ворот, в долинах местности Капсак, иначе Дест. После распределения мест фундамента он провел эту дамбу через горы у Греческого моря. Но не закончил ее. Короли Персии впоследствии не прекращали разыскивать этот фундамент. Они собрали несколько турок и хозар, или георгинцев, из областей