Я и рыжий сепар - Семён Пегов

— Мы станем первой парой, чей брак зарегистрируют в Новороссии официально, как в независимой стране, — довольно добавила Лена.

— Может быть, вам еще чаю принести? — обратился к Лене подоспевший под финал этого разговора официант.

— Да, принесите, пожалуйста, еще Б-52, — вставил я свои пять копеек, не дожидаясь Лениного ответа, слишком уж не терпелось поднять тост за молодых.

На свадьбе Моторола был в гипсе, который ему наложили на сломанную ключицу и руку. В тот же вечер, после того как мы поели рапанов в «Ракушке» (вкусно, кстати, было), его подразделение перебросили в Снежное, естественно, он поехал на передовую вместе с бойцами. Там его ребятам выделили два БТРа, технику нужно было обкатать. Моторола решил это сделать сам. Как потом рассказывал Прапор — в тот период военный комендант Снежного и ближайший стрелковский соратник, — бронетранспортер, которым управлял Арсен, разогнался до скорости более ста километров в час — они с Вохой ехали за ним, на машине, поэтому могли ее оценить. После длинной прямой дорога поворачивала направо. БТР даже не попытался повернуть и понесся прямо в поле. На пути оказались посадки: прежде чем перевернуться, он снес три дерева. Прапор с Вохой кинулись вытаскивать командира. Спасло то, что Мотор не стал снимать с себя экипировку перед учебной поездкой, а главное, оставался в своем фирменном шлеме. (Позже, когда мы разглядывали его, насчитали штук пять, не меньше, глубоких засечек. Без шлема черепная коробка вряд ли бы уцелела.). Арсена размотало по внутренностям бронетранспортера. Когда его вытащили, он был без сознания. Чтобы командир не отъехал, Воха вколол антишок и повез в ближайшую снежнянскую больницу. Все обошлось. Мотор отделался ушибами, ссадинами, сотрясением мозга, ну и переломом ключицы. По фронтовым меркам ерунда. Только вот жениться придется в гипсе на полторса. А что с БТРом случилось, до сих пор непонятно. У самого Моторолы несколько версий: либо он сам уснул за рулем, пока перебрасывали людей в Снежное, проводили рекогносцировку, размещали подразделение, выставляли посты, изучали линию фронта и разведданные — в общем, это дня три без сна, могло просто-напросто вырубить. Либо что-то с управлением в бронетранспортере было не так, после аварии установить это точно не представлялось возможным, так как морда БТРа смялась о деревья. Непосредственно момента вылета в поле и столкновения с лесом Арсен не помнил, скорее всего, из-за сильного сотрясения. От Стрелкова он, конечно, получил нагоняй, но в целом товарищ Первый лояльно отнесся к ЧП. Во-первых, у Моторолы и авторитет непотопляемый, в халатности на фронте ни разу уличен не был, во-вторых, обе возможные причины выглядели убедительными.

Утром в день свадьбы — я приехал к Мотору на квартиру пораньше, невесту увезли делать прическу, сам он с одной свободной рукой собраться и нарядиться не мог, нуждался в дружеской помощи. Задача стояла неординарная: каким-то образом натянуть парадный китель на объемных габаритов гипс. Все усугублялось тем, что Моторола заметно нервничал, курил одну за одной свои тонкие укороченные сигареты, на этот раз «Винстон» кажется, покрикивал (больше сам на себя), когда что-то не получалось.

— Волнуюсь, — говорит, — больше, чем перед спецоперацией.

И это было правдой, таким на фронте я его никогда не видел.

Невесту забирали, как положено, с какими-то загадками от подружек и прочей мишурой. Лена предстала перед женихом в пышном белом платье. Ну она бы не стала, наверное, женой Моторолы, если бы не ее боевой характер. Об этом говорил не совсем типичный свадебный аксессуар: черная «оперативка» с кобурой, из которой торчал заряженный пистолет Макарова.

Журналистов на свадьбу пришло множество, даже все ведущие западные агентства и издания примчались. Еще бы — романтичная лав-стори российского «оккупанта» и донбасской «сепаратистки», окрашенная в цвета флага нового зарождающегося государства, приправленная взрывами и свистом пуль, фронтовой гарью, трагедией Славянска и героическим прорывом из блокады.

После ЗАГСа кортеж намеренно оторвался от репортерского сопровождения. Даже мы с Фомичом — команда Life, которой Моторола позволял все, — убрали камеры, праздник все-таки. (Злюсь сейчас на свою деликатность — кадры ведь исторические.) Один Стенин не унимался, его тоже позвали как гостя, а не как представителя прессы, но он продолжал фоткать для личного архива молодоженов.

Шумный ополченский кортеж остановился у Донецкой филармонии, и вся процессия отправилась в парк фотографироваться. Городская фотосессия едва не закончилась боестолкновением. Из ближайшей комендатуры уже отправили группу быстрого реагирования разобраться, из-за чего шум-гам. Не могла ведь мотороловская свадьба обойтись без стрельбы. Среди гостей — все, кто воевал в Славянске, то есть люди, которые даже во сне не расставались с оружием. Стоило одному пальнуть в небо, как салют подхватила вся толпа. Треск от выстрелов стоял на всю округу. Перепуганные мирные жители разбегались во все стороны. Местные донецкие бойцы, патрулировавшие улицы, не знали, как поступить, и начали названивать куда-то, не решаясь подойти, чтобы узнать, в чем дело. На звуки выстрелов прибежал лишь один человек: патлатый иностранец со светлой хипповой бородкой и камерой. Разгоряченные и вооруженные гости недоброжелательно его обступили — все-таки потенциальный информационный враг, выпустит потом видео с заголовком: «Моторола устроил стрельбу на собственной свадьбе». Все же знают, как это делается. Хиппи с камерой, одетый в засаленные джинсы с обвисшими коленками и дырявые кроссовки, был больше похож на фрика, чем на репортера, судя по его скупым объяснениям, оказался стрингером. Это только вызвало еще больше вопросов, особенно у боевых товарищей молодоженов. Кое-как я уговорил ребят оставить незваного оператора в покое. Во-первых, из элементарной журналистской солидарности, во-вторых, объяснил, что половина негатива в иностранной прессе из-за их собственных предубеждений и недоброжелательного поведения.

Патлатый англичанин благодарно закивал, когда на него перестали наезжать. Это был Патрик Ланкастер — уникальный и совершенно отважный человек. Мы подружились позже. Он работал оператором у Грэма Филлипса, а в итоге сам женился на донецкой девушке. Сейчас живет в ДНР, у них родился ребенок. Патрик работает независимым журналистом, у него свой канал на ютубе и куча подписчиков, а еще он через Интернет собирает деньги, чтобы закупать памперсы и развозить их маленьким детям, которые до сих пор живут в зоне обстрелов. Патлы он состриг, выглядит сейчас солидно. Короче, Патрик — крутой. Не жалею, что заступился за него. Моторола потом тоже с ним подружился, когда шли бои за Донецкий аэропорт, месяца через три после свадьбы.