Стиратели памяти - Даррен Симпсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подошли Руби и Сиз. Руби выглядела ошарашенной. Сиз наблюдал, как исчезает хвост вертолёта. Он обхватил себя руками за плечи, дрожа всем телом.
Рокот винтов затих, и над головой осталось только пустое небо.
Доза одиннадцатая. Серые океаны
Циан лежал на кушетке в кабинете доктора Хейвена.
Звуковой сигнал медальона вызвал его к главврачу – и это было вполне объяснимо.
Циан поёрзал на скрипучей кожаной обивке кушетки, созерцая бабочек на дальней стене. Хейвена он не видел – доктор сидел на табурете позади него. До Циана доносилось только спокойное, ровное дыхание, и ещё этот мыльный антисептический запах. Он был таким резким, что защекотало в носу.
Раздался слабый шорох: доктор что-то записывал в своём блокноте.
– Итак, – сказал Хейвен, – твой отчёт в целом совпадает с отчётами Руби и Сиза. Хотя Сиз – предсказуемо – изложил гораздо больше подробностей и деталей. Он очень много говорил о том, какие ужасные последствия этот инцидент будет иметь для его благополучия и психического здоровья. Разумеется, на самом деле с Сизом всё будет в полном порядке, хотя мне пришлось прописать ему лёгкое успокоительное.
Циан стянул очки, протёр глаза и сердито уставился на доктора.
– А вы что, допускали, что наши отчёты не совпадут? И почему бы?
– Вовсе нет. Я просто хотел доподлинно понять, что именно было сказано. Всего лишь мера предосторожности, дабы убедиться, что Жонкиль не сказала ничего опасного. Ничего, что могло бы поставить под угрозу ваше лечение. Но, насколько я могу судить, всё хорошо и всё в полном порядке.
– Хорошо и в порядке? – Чёлка прилипла к вспотевшему лбу Циана. – Ничего не хорошо и не в порядке! Это было ужасно! Почему Бантер так грубо обращался с Жонкиль? Он мог причинить ей боль!
Голос доктора был спокойным и деловитым:
– Нам пришлось так поступить, Циан. Действия Жонкиль могли навредить лечению, и поэтому она представляла опасность не только для себя, но и для всех вас. Мы сделали лишь то, что было необходимо.
Циан поморщился. Может быть, именно поэтому доктор Хейвен солгал ему и стёр воспоминания о китовых костях? Было ли это по какой-то причине необходимо?..
Он уже открыл рот, собираясь сказать доктору: «Я знаю, что вы сделали». Но передумал. Могут быть последствия. И Циан уже видел эти последствия вблизи. Он вспомнил, как мистер Бантер обошёлся с Жонкиль, и порадовался, что держал язык за зубами. Он не рассказал Хейвену о послании в каюте 7270 и намеревался оставить это при себе.
Скрестив руки на груди, Циан снова перевёл взгляд на рамки с бабочками.
– Дело не только в том, что сделал мистер Бантер. А ещё и в том, что сделал я сам. Я всё время об этом думаю. Вспоминаю, как кричала Жонкиль. И как она смотрела на меня. Ей было очень страшно… и больно. Я ужасно себя чувствую из-за того, что удрал. И из-за того, что её забрали. Как будто я… предал её.
Голос доктора был таким же спокойным и ровным, как прежде.
– Ты вовсе не предал Жонкиль, Циан. Ты поступил правильно. Вы помогали ей, пытаясь отговорить от опрометчивого поступка. Таким образом вы способствовали её выздоровлению. То, что ты сделал, – не предательство, а совсем наоборот.
Циан покачал головой.
– Не совсем так. Мне казалось, что я причиняю ей боль. На самом деле. Настоящую боль. Она смотрела на меня так, как будто я воткнул нож ей в сердце. И ей было так ужасно плохо! – Он потёр челюсть ладонью. – Жонкиль отчаянно хотела поговорить. Она не переставала твердить, как ей это нужно и важно.
Доктор ещё что-то нацарапал в блокноте.
– Часто люди сами не знают, что им нужно, Циан. Не знают, что для них лучше. Вот поэтому в мире существуют врачи. Вы следовали правилам и помогли Жонкиль. Гордись этим и двигайся дальше.
Циан издал невесёлый смешок.
– Нечем тут гордиться.
– Тогда просто двигайся дальше. Хватит сокрушаться о Жонкиль. Я назначил слишком мягкое лечение, думаю, потому и возникла такая ситуация. Это была ошибка, но её легко исправить. Я приму меры. Убежище даст Жонкиль именно то, что ей нужно.
– Где она сейчас? С ней всё в порядке?
– В медицинском отделении, выздоравливает. С ней всё хорошо, хотя она может выйти из строя на несколько дней, пока я буду проводить дополнительное лечение.
Циан услышал, как скрипнул табурет. Доктор подошёл к шкафчикам за своим столом и вернулся со стаканом воды и таблеткой.
– Мы закончили, Циан. Вот, прими перед уходом. Это успокоит нервы.
Таблетка лежала у Циана на ладони. Некоторое время он разглядывал её, вдруг поняв, что ему совсем не хочется класть таблетку в рот.
– Какие-то проблемы? – спросил доктор.
Циан качнул головой. Проглотил таблетку и запил. Потом сел на диван, склонив голову набок.
– Доктор?..
– Хм-м?
– Вы заметили, что парни и девушки здесь не заводят отношения?
– Да. Но почему это вдруг тебя заинтересовало?
– Жонкиль спрашивала.
– Жонкиль подняла эту тему? – Доктор Хейвен тихо выдохнул через нос. – Я определённо назначил ей неверное лечение.
– Так что насчёт этого?
– Насчёт чего?
– Насчёт… – У Циана начали путаться мысли. Было трудно вспомнить, о чём он только что спрашивал. Он нахмурился, уставившись на свои коленки, и попробовал снова. – Ну, это самое… парни и девушки.
Хейвен помолчал. Он слегка поправил галстук и мягко улыбнулся.
– Определённые виды отношений, Циан, препятствуют методу Леты. Поэтому мы используем специальные средства для подавления таких… – Доктор сделал паузу, подыскивая подходящее слово, – побуждений.
– О. – Циан заморгал и покосился на Хейвена. – Но разве это не… – Он пытался собраться с мыслями. – Разве это не… Разве это правильно?
Руки Циана стали вялыми и такими лёгкими, что казалось, они могут взлететь в воздух.
– Разве правильно контролировать поведение людей… и такие чувства?..
Циан медленно моргал, глядя в лицо доктора. У того была, как он вдруг понял, удивительно добрая улыбка. И в радужках глаз так много мелких деталей… Они как два серых океана, полные оттенков и текстур.
Хейвен взял Циана за локоть, помогая ему подняться на ноги.
– Тебе, наверное, стоит пойти в свою комнату и прилечь, Циан. Таблетка начинает действовать. Хочешь, я позову мистера Бантера, чтобы он тебя проводил?
Циан покачнулся. Он услышал, как кто-то рассмеялся и сказал:
– Вот уж нет!
А потом понял, что это произнёс он сам.
– Хорошо. Отдохни, Циан. У тебя был очень трудный день.
– Когда-нибудь-где-нибудь, – выдохнул Циан.
Дверь загудела, и он вышел.
Доза двенадцатая. Молчание
Проходили дни – расплываясь, сливаясь один с другим, как и всегда. Менялся цвет униформы. Смещались комнаты, лестницы и коридоры. Мебель и фурнитура появлялись и исчезали. Исчезали и появлялись.
Циан начинал беспокоиться. Казалось, прошло много времени. Может, два или три дня, а может, даже неделя, но от Жонкиль до сих пор не было вестей. Поэтому он навострил уши, когда в день тёмно-синей униформы услышал, как пара юных жительниц – Роза и Горчица – разговаривали
