Стиратели памяти - Даррен Симпсон

первого. Руби с Сизом подошли, и Руби хлопнула Циана по плечу.

– Там не было никакой лестницы, – буркнула она. – Я проверила – после того как мы убили кучу времени, вытаскивая плот из бассейна. Ты сжульничал.

Сиз уселся на стул.

Циан поправил очки.

– Все средства хороши в любовных делах и… гонках по гигантским лайнерам.

– Нет, не все.

Руби нахмурилась, отчего её темные веснушки стянулись к носу. Она пнула ржавое ведро, стоявшее в центре круга стульев, и принялась наполнять его деревянными обломками мебели.

– Я гляжу, ты не разжёг огонь. Хотя это должен делать первый, кто спустился. А ты никогда не делаешь!

– Э-эм…

У Циана стало сухо во рту. Он отодвинул свой стул подальше от металлического ведра и с беспокойством наблюдал, как Руби достала зажигалку и подожгла несколько свёрнутых меню, чтобы развести костёр.

Вскоре из ведра поднялось пламя. Циан отвёл взгляд от огня, но всё равно чувствовал жар на руках и лице. Плечи напряглись от треска горящего дерева, и Циан делал глубокие осторожные вдохи, стараясь унять сердцебиение. Недоеденный кусок бутерброда лежал на коленях. От запаха дыма у Циана пропал аппетит, а в горле было слишком сухо, чтобы глотать. Но он заметил, что Жонкиль пристально смотрит на него, а потому положил хлеб в рот, изо всех сил стараясь скрыть тревогу.

Четверо друзей сидели в тишине, пока Жонкиль не подтолкнула ногой рыбий скелет, наполовину зарытый в песок.

– Животные… – вздохнула она.

– Хм? – Циан глянул на останки рыбы.

Жонкиль запрокинула голову и посмотрела на серое небо, обрамлённое краями пропасти.

– Я не сразу поняла, чего тут не хватает. На острове нет животных. Даже птиц. Небо всегда такое тихое… Я не видела ни одного существа с тех пор, как попала сюда.

Сиз насмешливо изогнул губы.

– Раньше их было много. Пока Циан не распугал всех своим вождением.

Циан закатил глаза.

– Ха. Ха. Ха. Очень смешно. Не обращай на него внимания, Жонкиль. Здесь никогда не было животных.

– Но разве это не странно? – спросила Жонкиль. – То, что животных нет. Даже жуков и всего такого прочего. Я видела только ракушки и кости. – Она наморщила лоб. – Это место – оно какое-то… мёртвое. Вам так не кажется?

Циан насупился, разглядывая хрупкий кристаллизованный скелет.

– Видимо, это как-то связано с исчезновением моря. Ну, знаешь, экосистемы и всё такое.

Сиз задумчиво кивнул.

– Да. Наверное, так и есть.

Жонкиль это не убедило.

– Нет. Экосистемы существуют везде. Жизнь всегда находит путь. Но не здесь. На этом острове есть только… есть только мы.

Циан пытался оторвать взгляд от глазницы мёртвой рыбы. Треск огня всё глубже погружал его в темноту, и он поймал себя на том, что снова думает о послании в каюте 7270.

Жонкиль шмыгнула носом.

– Ребята… – начала она. – Теперь я могу называть вас друзьями, да?

– Конечно, – сказала Руби.

Сиз и Циан кивнули.

– В таком случае…

Циан заставил себя поднять взгляд. Жонкиль разминала костяшки пальцев. Её голос стал едва слышным шёпотом:

– Я знаю, что это запрещено, но может, вы, ребята, не будете возражать, если я расскажу, что со мной случилось?.. Ну, знаете, перед тем как я приехала сюда.

Все трое выпучили глаза. Сиз напрягся, вжимаясь в спинку стула.

– Нет, – твёрдо сказала Руби. – Прости, Жонкиль. Ты знаешь, что этого делать нельзя.

Жонкиль робко пожала плечами.

– Знаю. Но…

– Тебе не разрешается говорить о прошлом! – вступил Циан. – Никому не разрешается. Это может даже навредить лечению.

– Но никто не узнает, – настаивала Жонкиль. Её ресницы стали влажными от слёз. – Я просто чувствую, что мне необходимо выпустить это наружу. Есть вещи, которые нужно сказать. – Голос девушки стал хриплым. – Вещи, которыми нужно поделиться…

Циан вскинул руки.

– Не делай этого, Жонкиль!

Его сердце бешено застучало. Он ещё ни разу не попадал в такую ситуацию. Никто никогда не пытался рассказывать о своём прошлом. Однако он знал правила. Если Жонкиль продолжит, придётся сообщить об этом в Убежище. И никому нельзя такое слушать.

Ножки стула Руби заскрежетали по песку. Сиз держался рукой за сиденье, у него на лбу блестели капельки пота, а дыхание стало быстрым и прерывистым.

– Есть правила…

Жонкиль увидела, как изменились друзья. Слезинка скатилась у неё по щеке.

– Пожалуйста, послушайте, – просипела она. – Это случилось несколько месяцев назад, сразу после Дивали[1]. Моя мама была…

Сиз убежал первым. Жонкиль умолкла, когда Циан и Руби последовали его примеру: оттолкнув стулья, они рванули в разные стороны.

Циан бросился к «Серенити». Оглянувшись через плечо, он увидел Сиза и Руби, бегущих к скальному утёсу. Жонкиль стояла одна среди разбросанных стульев, поворачиваясь то туда, то сюда и провожая взглядом убегавшую троицу.

– Вернитесь! – заорала она. – Прошууууу!

Но никто не остановился.

Циан скорчился в тени киля «Серенити». Выглянув из-за него, он увидел, как Жонкиль мечется в разные стороны, не зная, в каком направлении бежать.

– Мама везла нас домой! – выкрикнула Жонкиль. – Меня и мою сестру! Мою любимую младшую сестру!.. – Она упала на колени, продолжая кричать. – У мамы было плохое настроение, потому что мы…

Циан закрыл уши ладонями, но по-прежнему слышал приглушённый визг Жонкиль. Он прижал ухо к плечу и свободной рукой вытащил из кармана брюк медальон. Открыв его большим пальцем и нажав на экран, Циан поднёс прибор ко рту и выдохнул:

– Разглашение! Это Жонкиль! Разглашение!

Он разобрал ещё несколько слов, которые произнесла Жонкиль – что-то о ссоре, – поспешно сунул медальон в карман и снова прижал ладонь к уху.

Циан не знал, сколько прошло времени, прежде чем в пропасти поднялся ветер. Воздух дрожал, наполненный грохотом. Циан выглянул из-за киля и увидел Жонкиль, неподвижно стоящую спиной к нему. Ветер трепал её волосы. Наверху, у края пропасти, виднелся вертолёт Убежища. Он медленно спустился, вздымая бурю соли и песка.

Циан разглядел мистера Бантера. Тут же открылась дверь вертолёта. Жонкиль попятилась, шагая сквозь миниатюрные смерчи. Мистер Бантер с беззаботным видом вышел наружу. Он что-то держал в руке. Циан прищурился, пытаясь рассмотреть предмет сквозь белые и жёлтые завихрения. Это была какая-то белёсая прямоугольная пластиковая коробка. Мистер Бантер направил её на Жонкиль, и из верхней части коробки выскочила длинная игла. Тонкий металлический стержень блеснул в свете огней вертолёта. Жонкиль вскрикнула и отшатнулась, но мистер Бантер оказался проворнее. Он прыгнул вперёд и обхватил голову девушки гигантским предплечьем.

Волна тошноты ударила Циана в живот. Выскочив из укрытия, он ринулся к Бантеру.

Прямо перед собой Циан увидел глаза Жонкиль – широко раскрытые, белые от ужаса и осознания, что её предали. Её взгляд упал на него. Циан всё ещё бежал, протягивая к девушке руки. Он ахнул, когда мистер Бантер вонзил иглу в шею Жонкиль. Крики умолкли. Мышцы Жонкиль на миг напряглись, и тут же она обмякла, безвольно повиснув на руке Бантера. Он затащил девушку в вертолёт и захлопнул дверь. Машина пошла вверх – сквозь тени и тучи песка.

Циан рухнул на четвереньки. Он тяжело дышал, а сердце колотилось так, что казалось,