Другая свобода. Альтернативная история одной идеи - Светлана Юрьевна Бойм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
544
Убийство студента Иванова было совершено 21 ноября 1869 года в Москве в старинном гроте в парке Петровской сельскохозяйственной академии. Нечаев заманил туда Иванова под предлогом необходимости забрать выдуманный печатный станок для листовок из не существовавшего в действительности тайника. Нечаев с соучастниками Успенским, Прыжовым, Кузнецовым и бывшим тюремщиком Николаевым, у которого имелся револьвер, оглушили и застрелили Иванова. Затем они небрежно спрятали его тело подо льдом, где оно было всего через четыре дня найдено на глубине полуметра проходившим мимо крестьянином. К открытому немедленно делу было привлечено не менее 87 человек. Соучастники получили сроки на каторге: Успенский — 15 лет; Прыжов — 12; Кузнецов — 10; Николаев — 7,5. Все они, кроме Кузнецова, не пережили каторги. Нечаев в этот период находился в Швейцарии. После согласования его выдачи российской стороне 8 января 1873 года состоялся суд, который приговорил Нечаева к 20 годам каторжных работ. По указу императора Нечаева поместили в Петропавловскую крепость, где он и скончался в тюремном каземате 21 ноября 1882 года. — Прим. пер.
545
Альбер Камю в своей книге «Бунтующий человек» писал следующее: «Таким образом, своеобразие Нечаева заключается в том, что он вознамерился оправдать насилие, обращенное к собратьям. <…> Нечаев не только милитаризировал революцию, он считал, что ее руководители вправе употреблять по отношению к подчиненным ложь и насилие. <…> Ни одна из революций до той поры не осмелилась заявить в первых же строках своих скрижалей, что человек — это всего лишь слепое орудие». — Прим. пер.
546
Bakunin в кн. Laqueur W. Z. Voices of Terror. P. 72.
547
Герцен неоднократно напрямую высказывал критику в адрес методов и теоретических построений Бакунина, в том числе и в первую очередь, — в письмах «К старому товарищу» — как он именовал Бакунина. В частности, в их переписке появлялись и весьма ироничные и колкие замечания Герцена, касающиеся стремления Бакунина к созданию заведомо несвободного общества и даже своеобразного «полицейского государства»: «Не начать ли новую жизнь с сохранения социального корпуса жандармов? <…> Неужели цивилизации кнутом, освобождение гильотиной составляют вечную необходимость всякого шага вперед?..» См.: Кислицына И. Л. Полемика «между старичками» и проблема содержания и значения анархизма М. А. Бакунина // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2014. № 164. С. 32–44. — Прим. пер.
548
Агонизм — в данном случае — приверженность политической теории агонизма от греч. ἀγών — «борьба», «конфликт». Концепция неотъемлемого наличия борьбы и конфликта в общественной сфере встречается в ряде политических теорий. Например, у Карла Маркса «классовая борьба» в конфликтном капиталистическом обществе должна приводить пролетариат и все общество в целом к новой гармоничной модели общественного устройства (формации). Современная версия агонизма в контексте демократии присутствует, например, в работах бельгийского политолога Шанталь Муфф (Chantal Mouffe, 1943). «В сердце агонистического конфликта лежит истинная конфигурация отношений власти, вокруг которых структурируется данное общество. Это борьба, в рамках которой мы видим оппозицию проектов гегемонистского характера, которые никогда не могут быть рационально примирены. Антагонистическое измерение всегда присутствует, и это истинная конфронтация, но конфронтация, которая происходит в условиях, регулируемых демократическими процедурами, которые принимаются каждой из конфликтующих сторон», — пишет Муфф. Таким образом, данная конструкция подразумевает обязательное и неизбывное присутствие конфликта и борьбы в общественной сфере, которую лишь можно сдерживать и регулировать посредством инструментов демократии. — Прим. пер.
549
Élan — «энтузиазм», «натиск», «энергетический потенциал», «стиль». — Прим. пер.
550
Berlin I. Russian Thinkers. P. 108.
551
Старший товарищ объясняет своему «милому другу», что мальчик оказался слишком увлечен иезуитскими и макиавеллиевскими методами, что и привело его к утрате различий между союзниками (включая самого Бакунина) и противниками. Труды Нечаева, равно как и сочинения Бакунина, преимущественно сосредоточены на разрушении настоящего, нежели на видении будущего.
552
Camus A. The Rebel: Essay on the Man in Revolt. New York; London: Vintage, 1985. Дополнительное рассмотрение исторического контекста романа Достоевского — см.: Natov N. Philosophical Subtext in the Novel «The Possessed» // Actualite de Dostoevskij. Genoa: Quercia Edizioni, 1982. P. 21–33, и то же самое — см.: The Theme of «Chantage» (Blackmail) в публ.: «The Possessed»: Art and Reality // Dostoevsky Studies. 1985. Vol. 6. См. также: Conftno M. Bakunin et Necaev: Les debuts de la Rupture. Introduction a Deux Lettres Inedites de Michel Bakunin — 2 et 9 Juin 1870 // Cahiers du monde russe et soviétique. 1966 (Oct. — Dec.). Vol. 7. No. 4. P. 624–696. В России Нечаев и его товарищи по обществу «Народная расправа» утверждали, что Иванов был предателем своего дела, хотя никаких доказательств связи Иванова с тайной полицией обнаружено не было. Единственным его прегрешением было несогласие. Тем не менее ни один из участников группы Нечаева не восстал против лидера авторитарной ячейки и не выступил в поддержку инакомыслящего. Это было больше похоже на паранойяльную проекцию: мы убили его, поэтому он, скорее всего, был виновен. Вместе с тем, хоть Нечаев и пользовался значительной популярностью среди большинства революционеров, некоторые более сознательные члены социал-демократического движения, такие как Вера Фигнер, подвергли критике его методы и поставили под сомнение его влияние на революционное движение как таковое.
553
Dostoevsky F. The Possessed / Transl. by C. Garnett. New York: Heinemann, 1956. P. 351–352 (пер. част. изм. для соотв.). Я не имею возможности сполна воздать должное этому чрезвычайно многоплановому роману и сосредоточусь исключительно на взаимоотношениях Ставрогина и Петра.
554
Эта сцена представляет собой фантасмагорию в кавычках, поскольку она является прямым намеком на Гоголя — как на комедию «Ревизор», так и на цикл сочинений «Петербургские повести», где творится множество фантастических событий, происходящих в неверном свете газового фонаря. Но сарказм и конспираторское воображение Достоевского задают здесь совершенно иной тон, нежели у Гоголя, который делал акцент именно на абсурдности происходящего.
555
Это сопричастность, обретенная посредством антагонизма и отрицания; Верховенский и Ставрогин становятся «своими» благодаря роднившей их неприязни к «другому» — западнику Кармазинову.
556
Dostoevsky F. The Possessed. P. 379.
557
Dostoevsky F. The Possessed. P. 382–383.
558
В разные периоды советского времени к Достоевскому было сложное отношение. Часть его произведений входила в школьную программу,
