Бетховен. Биографический этюд - Василий Давидович Корганов

к последнему периоду его творчества. Она в высшей степени оригинальна, интересна, на всяком шагу полна капризов и гениальных вспышек. В ней Бетховен порвал всякую связь с установившейся рутиной и в частностях, и в целом. Для доказательства первого приведу хоть две резкие параллельные квинты виолончели на Des и вслед за тем на С., в конце сонаты. Для доказательства второго достаточно рассмотреть форму этой сонаты. Она состоит из двух Allegro, предшествуемых интродукциями, причем вторая интродукция кончается эпизодом, взятым из первой. Оба Allegro имеют сонатную форму, но в целом соната ближе подходит к свободно написанной фантазии. Форма двух Allegro лаконическая донельзя: ни одного лишнего такта, ни одной ноты, без которой полный смысл уже не был бы нарушен. Грандиозных бетховенских мыслей в сонате нет; она вся состоит из фраз коротких, но полных глубокого содержания. Первое Andante отличается теплотою, симпатичностью и светлым, безоблачным настроением. Первое Allegro, несмотря на мелькающие в нем милые эпизоды, носит общий характер энергический, стремительный и суровый (унисонная первая тема). Второе вступление отличается мягкостью, соединенной с поэзией и глубиною, а финал полон веселого и капризного юмора, соединенного с замечательной грацией. Эта соната достойна самого серьезного изучения такт за тактом».

Обе сонаты относятся к числу немногочисленных произведений, задуманных, набросанных и законченных в эпоху Венского конгресса (на рукописи помечено – «конец июля 1815 г.»).

В тетради эскизов за 1814–1815 гг. встречаются следующие наброски и заметки:

– на 2-м листе: «описание замечательнейших революций, 2-я часть, книготорговля Гетинга»;

– на 6-м листе: «Марш под барабан D-dur»;

– на 7-м л.: «Исполнена в театре Друри-Лейн 10 февраля и по требованию публики повторена 13-го». Тут же наброски финала сонаты ор. 102, № 1;

– на 10-м л.: наброски «Merkenstein» и ор. 100;

– на 11-м л.: канон «Das Schweigen» (сер. 23, № 43);

– на 12-м л.: пять тактов неизвестного adagio в Es-dur и наброски симфонии в H-moll, также оставшиеся в зачатке; «трубы D, А, только два раза в том же виде в первом произведении А; sonata pastorale, cello All., cemb., viola»;

– на 13-м л.: «G-dur, труба в G-dur»; часть того же канона (сер. 23, № 43);

– на 14-м л.: «Легко найти К., если останется в границах…» «Соната в С-moll»;

– на 15-м л.: «Волна разбивается» из «Морской тиши» Гете; Andante bassi pizzicati в H-moll и trio в H-dur – вероятно, для симфонии в H-moll.

Далее несколько страниц занято эскизами Fugato для Cello sonate op. 102, № 2; неизвестная фуга в F-moll; «alia polacca, Концерт или симфония, только для духовых инструментов, solo, также другие»; Неизвестное larghetto E-moll в 3/8.

В другой тетради, также относящейся к этому времени, встречаются эскизы «Славного мига», «Симфонии для двух труб», дуэта Merkenstein, канона «Das Schweigen» и песни на слова Рейсига (сер. 23, № 26).

К числу законченных в это время произведений относятся:

– двадцать восемь шотландских песен (ор. 108), аранжированных по заказу издателя Томсона для одного и двух голосов с хором и с аккомпанементом фортепиано, скрипки и виолончели; их текст английский и немецкий;

– «Морская тишь и счастливое плавание», вокальный квартет с ак. оркестра на текст известного стихотворения Гете, ему же посвященный (ор. 112);

– «Элегическая песнь», тоже вокальный квартет с ак. струнного квартета (ор. 118), посвященный сначала памяти умершей в 1811 году жены барона Пасквалати, а впоследствии посвященный последнему;

– «Свершилось!» – эпилог к кантате «Триумфальные ворота» Трейчке, написанной по случаю вторичного взятия Парижа и прилаженной к музыке Хуммеля, Вебера, Вейгля, Зеифрида, Гировеца, Генделя и др. (сер. 20, № 5);

– хор четырехгласный с оркестром (сер. 25, № 267) на слова Бернарда;

– кантата к именинам доктора Мальфати (не издана);

– четыре итальянские арии на слова Метастазио (не изданы);

– «Час пробил», прощальная песнь (сер. 25, № 273), написанная по просьбе Тушера и с шутливой надписью автора: «Um nicht weiter tuschirt zu weeden»;

– ария «Primo amore» (cep. 25, № 271), изданная в числе многих найденных рукописей фирмой Бреиткопф и Хертель в 1887 г.;

– Freundschaft, канон (сер. 25, № 285);

– песнь соловья (сер. 25, № 277);

– «Тайна», романс на слова Весенберга (сер. 23, № 32).

Работа над этими произведениями сопровождается следующими записями в дневник:

«Много дела на земле, делай его скорее. Я не могу продолжать этот образ жизни, искусство требует также этой жертвы, надо отдыхать среди развлечений, чтобы энергичнее действовать… Приговор докторов относительно моей болезни… Если нет больше спасения, я должен употребить…??? Надо как можно скорее окончить то, чего нельзя было раньше… Консилиум с… Вся жизнь должна быть принесена в жертву искусству и служить ему святилищем. Да буду жить хотя бы на средства других, если таковые найдутся».

В дневнике за 1815 год встречаются более или менее значительные по размерам цитаты из Гердера и Вернера, затем опять ряд афоризмов и размышлений: «Лишь Всемогущий свободен от желании и потребностей… Укажи путь духу моему, избавь от давящей его тьмы… Творец создал лишь чистое и прекрасное; страсти омрачали иногда мою душу, но очистившись и исправившись, она вновь возвращалась к высокому и чистому первоисточнику, к божеству и к его искусству. Да не смущает тебя мысль о материальном, во веки веков… Творец, окруженньш мраком вечного одиночества, непроницаемый, недосягаемый, неизмеримый, беспредельный… Ты должен сеять не вопросы, а дела и в творчестве достигать высокой цели самоусовершенствования…»

В чаянии осуществления заветной мечты относительно создания новой оперы, Бетховен занимается сочинением мелких вокальных произведений, романсов или, вернее, песен (Lieder), для чего не было недостатка в текстах и в услугах поэтов. Посредственный писатель и строгий цензор Иоганн Рупрехт, которого, спустя восемь лет, Бетховен не называл иначе, как негодяем и плутом, приносит ему свой «Merkenstein»; новые приятели, состоявшие «придворными театральными поэтами», Бернард и Кастелли, также доставляют композитору плоды своей музы, и Бетховен отвечает готовностью исполнить их желание.

Рупрехту.

Уважаемый Р., с величайшим удовольствием положу ваше стихотворение на музыку и доставлю вам его вскоре лично, будет ли она божественна – не знаю, ибо сам я принадлежу к существам земным, но приложу все старания, чтобы по возможности ближе подойти к тому совершенству, которое вы ошибочно приписываете мне.

Ваш друг и слуга Бетховен.

И. Кастелли.

Моя квартира находится в доме Пасквалати на Шоттенбастей – в 4 этаже.

Сообщите, пожалуйста, любезный К., когда можете показать мне одну из тех двух обещанных книг.

Послезавтра уже еду в Баден, сообщите только, прийти ли мне к вам, или вы придете ко мне именно завтра. Предоставляю вам самим назначить время, для меня желательнее в 12 час. дня, но это вполне зависит от вас. Покорнейше прошу ответа и