Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я у те спрошу; ты скажы-ко мне
Ищо по старой-то, / сударь, памети
20. И по памети, / архи-по-грамоты:
О-цого зацалса / да вольней белой свет?
О-цего зацелось / соньцё красноё?
О-цего зацалсэ / млад светёл месец?
О-цего зацали́сь / луци светлыя?
25. О-цего зацались / ветры буйныя?
Ищо какой-от зверь / над звереми зверь?
И кака рыба / фсем рыбам — рыба?
И кака птиця / фсем птицям — птиця?
И кака река / фсем рекам — река?
30. И кака трава / фсем травам — трава?» —
«И вольней белой свет зацалса от глагол Его,
Соньцё красноё / — от оцей Ёго,
И млад светёл месец / — от ушей Ёго,
И луци светлыя / как от рис<з> Ёго,
35. И ветры буйныя / — да воздыханьицо,
И воздыхань(и)цо / — да самого Христа;
И как лев-от зверь / над звереми зверь,
И санфирс-птиця / фсем птицям — птиця,
Ище тит-рыба / фсем рыбам — рыба,
40. Окиян-река / фсем рекам — река,
И плакун-трава / фсем травам — трава!..» —
«И от цего лев-зверь / над звереми зверь?» —
«И как на трёх зверях / фся земля стоит,
И фся земля стоит, / фся основана».
45. «И от цого санфирс / фсем птицям — птиця?» —
«И сидит санфирс / в окиян-реки,
В окиян-реки / на сером камешки». —
«И от цого плакун фсем травам трава?» —
«И ходила Пресвята / мати, Богородиця / во плакун-травы,
50. Как ронила слёзы / да на плакун-траву!..»
389. Рождение, молодость и бой Сокольника с Ильей Муромцем
Тут срежаицьсе Илья Муромец во цисто полё
И во цисто полё да во роздольицо
И от своей же он да молодой жоны,
Молодой жоны да от Златыгодки.
5. Она жыла-пожыла Златыготка несколько времени,
И стала ставать она беременна.
И родилосе да цядо милоё,
Из милых-то цядышко милоё,
Из любимых-то цядышко любимоё.
10. И собиралисе да по́пы-дьяконы.
Они не знают ёму дать да како имецько;
Они стали намекать: «Нать дать Сокольницком-наезницком!»
И они дали ёму имецько Сокольницком-наезницком.
И тут ростёт Сокольницок-наезничок;
15. Не по годам ростёт — да по цесам веть он,
Не по цесам ростёт он — по минутоцкам.
И тут рос тут Сокольницок мало времени.
И тут пошол тут Сокольницок на улицю
И он с малыма робятами шаром играть.
20. И фсё стали на Сокольницка судацыти.
И какого он хватит — дак руку оторвёт;
И какого он хватит — дак и ногу оторвёт;
И у какого он хватит — дак голову сверьнёт;
И тут не стало с Сокольницком постоя́телей.
25. И он просит у маменьки бласловленьиця:
«Уш ты дай мне-ка, маменька, бласловленьиця,
И бласловленьиця да как добра коня —
И мне сходить, как съездить во цисто полё,
Мне-ка сильных-то богатырей посмотретиньки,
30. И самому мне-ка собе да показатеньки,
Мне-ка сильню-ту силоцку поспроведати!»
И говорит ему родима да жалка мамушка:
«Уш ты ой еси, дитятко, у мня малёхонько;
Уш ты ой еси, серьдесьнё, да как глупёхонько!» —
35. «Уш ты даш, родима мамушка, бласловленьицо,
Уш ты даш, — я пое́ду; и́ не да́ш, — поеду!»
(И она думала да как подумала:
«Ище цем не дать, да, видно, надоть дать!»)
«И ты поедёш, моё дитятко, да во цисто полё;
40. На того, моё дитятко, не нахажывай,
И на того, моё сердесьнё, да не наежжывай, —
У которого конь-от бел, да наубел он бел,
У ёго хвост-от, грива да наусиф-сива,
Наусиф-от сива, да голова седа,
45. И голова-та седа, да борода бела!»
Тут садилса Сокольницок на добра коня.
И тут поехал Сокольницок во цисто полё.
И скольки много богатырей собиралосе,
И не могли они с Сокольницьком состоетиньки.
50. И приежджали ти богатыри к Ильи Муромцю:
«Уш ты ой еси, да Илья Муромец!
И како-то мальцишко да похвалеицсэ,
И нехто не могли да состоетиньки!»
И поехал сам да Илья Муромец:
55. «И, како́, эко́ мальцишко, ты похвалеиссе?»
А заредил тут Сокольницом луцок ды стрелоцку,
Он попал Ильи Муромьцю-ту ф правой глас,
Он выстрелил у Ильи Муромьця правой глас.
Они сходились-съежджались да на крутой горы;
60. Они копьеми кололись ды и ру́жьями стрелелись, —
Они некак не могли друг друшки да победитеньки.
Ста́ли до́брыма реце́ми да розгова́рывать.
И говорил Илья Муромец таково слово:
«Уш ты ой еси, удалой да доброй молодец!
65. Ис какого ты города, какой земли?
Уш ты цьёго же да оцьця-матери?» —
«А я ис того же веть города ис Киёва;
Я ис той же земли да как ис Киёва;
Я от той же вдовы да от Златыгодки!..» —
70. «Уш ты мне-ка сын, да я тобе родной отец».
И тут падал Сокольницок Ильи Мурамцу,
Он падал Ильи Муромцу во праву ногу:
«Уш ты прости меня, татенька, виноватого:
Нагонула мне-ка маменька, да не сказала же!»
75. И тут садились они да на добрых коней
И поехали да во свою землю,
Во свою землю да как ко Киёву
78. И ко той же вдовы да ко Златыгодки.
Конец старины певица забыла, но ей кажется, что Соколъничек убил свою мать за то, что она не сказала ему, что Илья Муромец его отец.
Авдушев Яков Тихонович
Яков Тихонович Авдушев — крестьянин отдельного околка деревни Азаполя, — среднего роста, 63 лет. Он имеет внучат. По ремеслу он плотник и строит между прочим малые северные мельницы. Кроме того, он откармливает в Азаполе скот и продает его в г. Пинеге на Никольской
