Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

были предприняты некоторые меры для улучшения положения пленных, прежде всего в плане обеспечения продовольствием, медициной и одеждой, также активно действовали общественные организации, вроде Красного Креста. С марта 1921 г., когда был заключен Рижский мирный договор, военнопленные начали возвращаться в РСФСР, а лагеря закрылись.

Трагической страницей истории стали турецкие концентрационные лагеря для армян. Они не были связаны непосредственно с военными действиями и могут считаться частью целенаправленного геноцида армянского населения, проводившегося режимом младотурок в 1915–1922 гг. для получения турецкими радикалами полного контроля над страной и перехода к турецкому моноэтническому государству. С 1915 г. армян стали подвергать депортации из городов и сел Малой Азии в более отдаленные регионы Османской империи, особенно из исторически армянских регионов Восточной Анатолии. Их намеренно сконцентрировали в Ираке и Сирии в лагерях Дейр-эз-Зор и Рас-аль-Айн, без еды и воды, где многие армяне погибли либо были распроданы в рабство; часть жертв геноцида использовалась в бесчеловечных медицинских экспериментах доктора Мехмеда Решида. В результате невероятно жестокого обращения с армянами количество убитых и погибших в турецких лагерях составило сотни тысяч человек. В 1919 г. были организованы военные трибуналы Антанты и ряд разбирательств по инициативе султана Мехмеда, решением которых к смерти были приговорены ключевые фигуры режима партии «Единение и прогресс», находившейся у власти в 1908–1918 гг. и ответственной за геноцид армян, греков и ассирийцев. Но после прихода к власти кемалистов в 1920 г., младотурецкий курс продолжился, а осужденные трибуналами военные преступники стали «национальными мучениками». Примечательно, что большевики поддерживали младотурецкий режим оружием, боеприпасами и деньгами, а Адольф Гитлер называл лидера младотурок Мустафу Кемаля, устроившего резню христиан в Смирне, своим учителем и великой исторической личностью. Хорошие отношения Турции с СССР продолжались по меньшей мере до середины 1930-х гг. – в 1933 г. нарком Климент Ворошилов даже принял военный парад в Анкаре, стоя на одной трибуне с самим Кемалем. Едва ли это просто совпадение или благодарность за помощь в войне с Грецией в начале 1920-х. Режим младотурок с самого начала, с 1908 г., был революционным. При Мустафе Кемале внутренняя политика режима была во многих отношениях социалистической: «…юная Турецкая Республика усвоила многое из того, что сегодня называют социализмом. Так, например, плановую экономику – в конце 1920-х даже взяли за основу пятилетний план по индустриализации, всеобщее образование для детей, эмансипацию женщин, строительство общественных поликлиник и больниц, железных дорог и в целом преобразование социальной системы в духе равноправия. И Ленин, и Ататюрк верили в светское правление и стремились снизить влияние религии на своих сограждан. Более того, хотя юридически Турция представляла собой парламентскую демократию, Ататюрк управлял ею в авторитарном духе, пусть мягком, но все же напоминавшем диктатуру. И в целом, хоть Турция не называла себя социалистической страной, не будет ошибкой считать, что Ататюрк усвоил многие черты социализма» [73]. Хотя, пожалуй, правильнее всего режим младотурок и Мустафу Кемаля назвать предшественниками национал-социализма.

Довольно широкую «популярность» среди левых пропагандистов получили лагеря для интернированных американцев японского происхождения во время Второй мировой войны в США. В конце 1941 г. Япония неожиданно объявила Штатам войну, напав на Перл-Харбор, после чего Америка уже не могла стоять в стороне от мирового конфликта и была втянута в него непосредственным образом. Основные усилия американской армии до лета 1944 г. были направлены на войну с Японской империей в Тихом океане и Восточной Азии. На фоне кровопролитной войны в стране начались антияпонские настроения. В феврале 1942 г. был издан чрезвычайный указ № 9066, в соответствии с которым более ПО тыс. японцев, из которых 66 тыс. были гражданами США, принудительно переселялись с тихоокеанского побережья в лагеря, расположенные в основном на территории резерваций индейцев (за что последние получали компенсацию). Интернирование американцев японского происхождения по решению американского правительства было проявлением не идеологических убеждений, а страха, предрассудков и избыточной предосторожности в условиях войны с Японией, причем, что интересно, японцы, проживающие на Гавайях, оказались практически не затронутыми операцией по переселению. Интернирование японцев с самого начала было временной мерой, продлившейся с февраля 1942 г. по конец 1944 г. Японцы не воспринимались как «враги народа», которые заслуживают смерти или тяжелого труда. В декабре 1944 г. Конституционный суд подтвердил обоснованность переселения военной необходимостью, в то же время указав, что лояльные граждане, независимо от происхождения, не могут быть задержаны. Таким образом, японцы получали возможность вернуться домой на западное побережье. Однако де-факто лагеря для интернированных японцев уже с 1943 г. не были закрытой зоной, откуда никто не мог выйти. Обитателям лагеря разрешалось работать, учиться и видеться с родственниками за пределами учреждения; некоторые японцы ушли на службу в американскую армию.

Само собой, несмотря на приемлемые условия жизни в американских лагерях, которые невозможно сопоставлять с условиями в лагерях советских, нацистских, австро-венгерских или польских, жизнь в них нельзя было назвать по-человечески достойной и тем более справедливой. 1862 человека умерло из-за проблем со здоровьем, которые могли возникнуть из-за скученности людей и жаркой сухой погоды, так как лагеря часто размещались в непривычном для японцев пустынном климате Среднего Запада, хотя проблем с продовольствием в этих лагерях не было. Обеспечение мест переселения учебной литературой, да и литературой вообще, жилой площадью на одного человека, одеждой, посудой, туалетами и т. д. оставляло желать лучшего. Американцам японского происхождения был нанесен имущественный ущерб, поскольку они не могли взять с собой практически ничего из своих вещей, потеряли работу, были вынуждены впоследствии продать свои дома. Но если имущество всегда можно компенсировать, то психические травмы обернуть вспять почти невозможно. Чувство унижения и несправедливости было общим местом для многих интернированных японцев. После окончания войны американское правительство постепенно, в том числе под давлением общественности, признало ошибочность указа № 9066 и начало выплату компенсаций – это происходило несколько раз, в 1948,1988 и 1992 гг. В 1976 г. президент Джеральд Форд официально принес извинения и дал обещание, что такое «никогда больше не повторится».

Последние два примера концентрационных лагерей в несоциалистических режимах, которые мы рассмотрим перед тем, как перейти к анализу роли лагерей в социалистических системах, больше всего похожи на то, что происходило в последних, хотя представляло собой явление несравнимо меньших масштабов. Речь идет о лагере для противников режима в Португалии и импровизированные лагеря в Чили во время правления генерала Пиночета. Эти лагеря функционировали в мирное время и предназначались для изоляции собственных граждан. С социалистическими лагерями их роднит также то, что это были долговременные учреждения.

Португальский концлагерь Таррафаль был основан на острове Кабо-Верде в 1936 г. и существовал с перерывом в 1954–1961 гг. до 1974 г., т. е. до самого свержения режима Салазара. На первом этапе здесь содержались коммунистические