Холокост. Черные страницы. Дневники жертв и палачей - Нина Сигал

другие воинские части с большими знаками СС на бортах машин… В столичном порту Хейвен восемь наших членов НСД содержались в одной маленькой камере… три дня подряд без еды, без воды и без возможности воспользоваться туалетом…

Немецкая армия делает поразительные успехи. Немецкие солдаты после того, как они прорвали линию Мажино, при поддержке своих замечательных военно-воздушных сил захватывают Францию и Бельгию с беспрецедентной скоростью… Французские войска отступают… в то время как на рубеже Антверпен – Намюр[41] идут ожесточенные бои против объединенных французских и английских сил. То, что было достигнуто за последние шесть дней, превосходит все военные успехи, известные до сих пор в истории военного искусства. Массы немецких солдат растекаются по континенту подобно гигантской лавине.

Вторник, 21 мая 1940 года

У меня закончилась ночная смена. Погода по-прежнему прекрасная. После обеда я пошел купить новую шляпу в магазине Сваарта. Когда я вернулся домой, у меня была теплая встреча с Г. ван дер Марком, первым лейтенантом пехоты, он был в военной форме. Нам обоим пришлось через многое пройти. Он был в Делфте[42] и сражался против подразделений парашютистов.

Позже я увидел Шмака, который сказал мне, что он находился под арестом. Кто-то также пытался застрелить его, на фасаде его магазинчика остались следы от пуль. Прибыло гестапо. Правосудие восторжествует… Немецкая армия продвигается вперед с захватывающей дух скоростью. Их достижения невероятны. Они уже захватили Амьен и Аббевиль[43] на побережье Ла-Манша.

Немецкие войска уже на побережье Ла-Манша! …Приговор проклятым плутократам вынесен. Было совершено огромное количество самоубийств[44] среди преступников из числа евреев и антифашистов, включая члена парламента профессора ван Гелдерена[45], а также профессора Бонгена и члена городского совета Букмана[46]. Ложь и коварство, иудаизм и капитализм получат по заслугам. Гений Адольфа Гитлера сокрушит их.

Глава 2

«В этой ситуации надо попытаться сделать все возможное»

Немецкая армия бомбардировками принудила голландские войска сдаться через пять дней после начала боевых действий. После уничтожения исторического портового города Роттердам и бегства королевы Нидерландов Вильгельмины вместе с членами правительства в Великобританию голландская армия 15 мая 1940 года капитулировала.

Пока границы еще были открыты, несколько тысяч мирных жителей попытались бежать, в том числе множество евреев – жителей Амстердама, которые бросились в морской порт столицы Иджмуйден, надеясь попасть на один из последних пароходов в Англию. Однако спастись сумели только около 2000 человек. Остальные – те, у кого не оказалось нужных виз или дипломатических документов для посадки на пароходы, – в ужасе вернулись в свои дома. Не видя других путей к спасению, более 1000 голландцев покончили с собой, в том числе 388 человек только лишь в течение мая{31}.

Гитлер немедленно назначил бывшего австрийского министра внутренних дел и федерального канцлера Артура Зейсс-Инкварта рейхскомиссаром Нидерландов. Через десять дней после капитуляции голландской армии Зейсс-Инкварт проинформировал население Нидерландов о том, что он взял на себя «высшее управление правительством и гражданскими делами»{32}. Оккупационный немецкий режим быстро заполнил вакуум власти, возникший в результате бегства голландских руководителей, создав гражданскую администрацию (вместо того чтобы устанавливать военную диктатуру) и оставив подавляющее большинство голландских государственных служащих на своих местах.

В течение следующих девяти или десяти месяцев многие голландцы были удивлены мягкостью оккупационных властей{33}. Некоторые историки описывают этот период как «медовый месяц» между нацистами и голландской нацией. Одни считали, что это была просто «выжидательная тактика», в то время как другие называли это «оппортунистическим приспособленчеством»{34}. Как писала историк Дженнифер Л. Форей, до тех пор, пока немецкие власти «еще не раскрыли свои карты», не было ничего удивительного в том, что «ведущие политические деятели и государственные служащие выразили желание сотрудничать с оккупантами»{35}.

Зейсс-Инкварт надеялся в рамках своей политики «долгосрочных расовых идеологических целей»{36} нацифицировать голландский народ (или же, скорее всего, он надеялся, что голландцы самонацифицируются{37}), чтобы тот сам подчинялся без какой-либо необходимости в установлении тоталитарного контроля.

В Голландии к тому времени, безусловно, насчитывалось много сторонников национал-социализма. В некоторых городах немецких солдат встречали цветами, подарками и поцелуями местных девушек. Более 100 000 голландцев являлись членами фашистской партии «Национал-социалистическое движение», основанной в 1931 году и возглавляемой популярным голландским нацистом Антоном Мюссертом. Однако их численность никогда не превышала четырех процентов от общей численности населения Нидерландов{38}. Наряду с этим по всей стране действовало множество небольших партий фашистского толка, которые насчитывали в своих рядах тысячи членов.

После немецкого вторжения в стране появилась новая партия «Единство Нидерландов», заявившая своей целью обеспечить объединение голландцев с немцами для построения нового общества в соответствии с национал-социалистическими идеалами, одновременно сохранив голландские культурные ценности и традиции. В течение года в ней зарегистрировались около 800 000 голландцев. Позже до 30 000 голландских молодых людей добровольно вступили в ряды войск СС.

Хейн Клеманн, историк по экономическим и социальным вопросам из Роттердама, объяснял, что среди большинства голландских государственных служащих и населения страны на ранних этапах войны преобладали, по существу, пораженческие настроения. Нацистская Германия успешно захватила Францию, Бельгию, Нидерланды и Скандинавские страны. К лету 1940 года все они капитулировали перед гитлеровской армией. Муссолини правил Италией, а Франко – Испанией, Восточная Европа была полностью оккупирована германским рейхом. Единственным противником Германии на тот момент была Великобритания, которая не могла соперничать с ней по уровню военной мощи.

«Война была проиграна, – признал Хейн Клеман в книге «Оккупированные экономики», изданной в 2012 году и написанной им в соавторстве с Сергеем Кудряшовым. – Те, кто думал, что у Соединенного Королевства все еще был шанс победить, жили на другой планете». Хендрик Колейн, который дважды становился премьер-министром Нидерландов, опубликовал в газете статью, согласно которой его соотечественникам следовало исходить из того, что Берлин будет определять их будущее, скорее всего, до 2000 года{39}.

Согласившись с этим мнением, голландские компании встали на сторону рейха. К концу 1943 года промышленность страны выполнила 84,4 процента немецких заказов – больше, чем в любой другой оккупированной стране, включая Францию, предприятия которой выполнили 70 процентов немецких заказов{40}. К весне 1944 года более 40 процентов голландской промышленности работало исключительно на германский рейх.

Голландский историк права Йоггли Мейхейзен, автор книги «Необходимое зло» (Noodzakelijk kwaad) 2003 года, в своем исследовании выяснил, что ведущие производители в Нидерландах очень быстро согласились с требованиями Германии. «Сначала неохотно сдалась металлургическая промышленность, – писал он. – После этого – строительная и текстильная промышленность и голландские железные дороги, к которым достаточно быстро присоединились крупные военные предприятия»{41}.

«Кардинальное решение» подчиниться немецким требованиям было принято уже спустя несколько недель после начала оккупации. Как писал Йоггли Мейхейзен, в конце мая 1940 года «проходила одна встреча за другой между немецкими властями и ведущими промышленными кругами». Среди участников этих встреч с голландской стороны были председатель правления завода «Веркспоор» Маринус Хендрик Дамм – старший, основатель и директор ведущего голландского сталелитейного производства «Хооговенс» Дольф Кесслер, директор судостроительной и судоремонтной компании в Роттердаме Rotterdamsche Droogdok Maatschappij Дирк Кристиан Эндерт – младший, а также руководство авиазавода «Фоккер» и гиганта судостроения и судоремонта «Уилтон-Фидженоорд». Все они в конечном итоге согласились «соответствовать» бизнес-целям рейха.

Руководитель «Веркспоор» дал свое согласие на это через две недели. 28 мая 1940 года Маринус Хендрик Дамм – старший написал два письма, в которых четко выразил свою готовность к сотрудничеству. В первом письме, адресованном чиновникам СС, был услужливо предоставлен список всех сотрудников завода «Веркспоор» и его текущих проектов, включая оборонные заказы, которые предприятие выполняло для правительства Нидерландов (постройка двух крейсеров, прожекторы и автоцистерны для аэропортов), а также информация о недельном потенциале по строительству железнодорожных вагонов и локомотивов.

Второе письмо было разослано всем членам Гильдии металлургической промышленности Северной Голландии и Утрехта. В нем содержался