Христофор Колумб - Игорь Валерьевич Ноздрин

пошла черная, как чернила, вода с глубиною в пять локтей. Этим морем адмирал шел до тех пор, пока не приблизился к Кубе. Изменения цвета воды подвергали моряков в ужас – ничего подобного они не видели, каждый чувствовал страх, опасался гибели».

С большим трудом и невероятным мастерством, удивляющим моряков даже сегодня, адмирал провел корабли через тропические сады на запад вдоль кубинского побережья, вышел на относительно чистую воду. Архипелаг закончился, но мелей и опасных камней не убавилось. Гористый берег Кубы сменился низинами, вместо лабиринта островов появились изобиловавшие отмелями песчаные наносы. Команды судов верповали, вручную перетягивали через проходы корабли. На лодках завозили вперед якоря, бросали на дно и с помощью лебедок проводили судно на десяток саженей, затем повторяли все заново – до глубоких мест.

Однажды индейцы показали Колумбу на запад и сказали:

– Там находится богатый Магон.

– Манги? – произнес Христофор.

– Магон! – повторил голый туземец. – В нем у людей есть хвосты и по этой причине они ходят одетые.

– Что такое Магон? – спросил Микеле командира.

– Юго-восточная часть Катая, описанная знаменитым Марко Поло, – пояснил Колумб.

– Мы подошли к стране Великого хана? – догадался итальянец.

– Да, – промолвил Христофор.

Постепенно поросшие лесом низины сменились болота ми с кус тар ником. У залива Батабано эскадра подплыла к западной оконечности Кубы, растянувшейся на сотни миль к американскому материку. «Непроходимые мангровые заросли окаймляли топкие берега, и эти мангры были так густы, что через них – это слова Адмирала – не могла бы проскочить даже кошка. Миллионы воздушных корней пили соленую воду, запах гнили преследовал корабли. Странное это было море – воды его меняли цвет, то они становились белыми, как молоко, то казались чернее чернил, и это наводило страх на моряков, ведь любое необъяснимое явление суеверным спутникам Колумба мнилось очередной проделкой сатаны. А дело объяснялось просто: быстрые течения выносили с отмелей в море то снежно белый ил, то черный песок»[65].

Посланные вглубь острова разведчики, на месте современной Гаваны, встретили группу индейцев, облаченных до пят в длинные белые одежды. Моряки решили, будто перед ними монахи. Разговора не получилось, хозяева и гости не понимали друг друга. Разведчики рассказали Колумбу о встрече со «священниками». Христофор вспомнил о легендарном пресвитере Иоанне, которого искали португальцы. Весной 1487 года Жуан II отправил к нему Перу ди Ковильяна и Аффонсу ди Пайву. Пайва погиб на пути в Абиссинию. Ковильян, после посещения Индии, нашел «христиан» в Африке, где попал в почетный пожизненный плен. Колумб послал к «пресвитеру Иоанну» (Хуану) послов, они не нашли индейцев в белых рясах. Вскоре Христофор вновь услышал от аборигенов, будто в горах есть на редкость огромная держава с множеством провинций и своим королем, облаченным в белую тунику, которого его подданные считают святым.

В другом месте Христофор встретился с касиком, поразившим его мудростью. Приветствуя испанцев, царек сказал: «Облеченный большой властью ты явился в земли, никогда раньше тобой не виданные. С твоим приходом были повергнуты в великий страх все селения и жители этих стран. Знай же, что сообразно тому, как мы верим, что есть в иной жизни два места, куда устремляются покинувшие тело души: одно дурное, пребывающее во мраке, предназначенное для тех, кто причиняет зло и терзает род людской; другое – радостное и светлое, куда следуют души людей, уважающих в этой жизни мир и покой. Если ты чувствуешь, что приближаешься к смерти и желаешь получить в той жизни награду, то не должен причинять зла или ущерба тем, кто не делает тебе того же». Колумб заверил касика, будто приплыл в Землю Хуана для защиты мирных индейцев от карибов.

В первых числах июня адмирал велел починить корабли в бухте лесистого островка. Днища судов изрядно протерлись о грунт, требовали ремонта. Но не этим знаменита вынужденная задержка в пути. Проживающий здесь туземец сказал адмиралу:

– Куба – это земля, со всех сторон окруженная морем.

Колумб не поверил и вознегодовал:

– Ты ошибаешься! Этого не может быть!

– Скоро ты узнаешь правду, – с достоинством ответил индеец.

– Замолчи! – воскликнул Христофор.

Он боялся, что матросы услышат разговор, не стал расспрашивать хозяина бухты. Моряки знали, – изменение берега говорит о характере суши. Низменные болотистые места указывали на то, что скоро Куба исчезнет за кормой. Правда, существовала надежда, что флотилия идет вдоль узкого длинного мыса материка, далеко вдающегося в море. Почему он уходит на запад? Вот в чем вопрос. По свидетельствам Птолемея и Марко Поло азиатский мыс Золотой Херсонес – Малаккский полуостров, опускается к югу от континента и не походит на западную окраину Кубы. Колумб верил, будто находится на правильном пути, не слушал слов очевидцев, доводов рассудка. Рискуя окончательно испортить днища, он повел корабли на запад.

Через неделю берег круто повернул на юг. Христофор обрадовался, вообразил, будто достиг Золотого Херсонеса. Пережитая в Изабелле тяжелая болотная лихорадка, постоянное перенапряжение, плохое питание и масса иных причин помутили рассудок великого человека. Он возмечтал о кругосветном путешествии! Почти за тридцать лет до похода Фернандо Магеллана, Колумб подумал о возвращении в Испанию через Индийский океан. План был простым: надо обогнуть Малаккский полуостров и уже известными проливами пройти к Индии, достичь Красного моря, откуда посуху перетащить корабли в Палестину, продолжить плавание по Средиземному морю. Предполагалось по пути с помощью Всевышнего (Христофор верил в свою избранность) силами шестидесяти человек одолеть агарян, освободить Гроб Господень.

Не смейтесь над Колумбом! Гениальный человек велик даже в слабости. Утомленный рассудок больного мореплавателя рисовал ему легкую победу, фантастические успехи, заступничество Святого Духа. Христофор не скрывал замысла от товарищей, писал послания в Испанию.

Андрес Бернальдес иначе изложил замысел со слов самого Колумба: «Адмиралу пришло на ум, что если бы счастье благоприятствовало ему, он бы попытался возвратиться в Испанию восточным путем, достигнув Ганга и оттуда проследовав через Аравийский залив в Эфиопию. Из Эфиопии уже сушей можно было пройти к Иерусалиму, из Иерусалима в Яффу, а там сесть на корабль, перейти Средиземное море, прибыть в Кадис. Этим путем можно было бы совершить подобное путешествие, но переход по суше чреват опасностями из-за мавров, населяющих земли между Эфиопией и Иерусалимом». В намерении Христофора нет упоминания об освобождения Гроба Господня, большая часть пути планировалась по суше налегке без кораблей, предполагалось в Яффе зафрахтовать новое судно. Разве это похоже на бред сумасшедшего?

Короткий отдых в бухте Кортес полон противоречий. Адмирал опрашивает спутников: что они думают об изменении направления берега? Одни говорят – это указывает на материковый характер полуострова, другие – возражают.