Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов

Таинства — это то, что совершается здесь ради веч­ности и уходит в вечность. То, что браки совершаются на небесах, это мы все знаем, но и Евхаристия, и Крещение, и обретение власти в общине — они тоже совершаются на небесах. Не на небесах где-то там, а в том вечном Царстве Небесном, гражданами которого христиане уже являют­ся. А обряды имеют отношение к нашей земной жизни. Они освящают вещи и состояния этого мира: освящение дома, освящение корабля, молебен в случае засухи или наводнения, при нападении врагов или в начале обуче­ния. И даже монашество, и даже смерть и отпевание — это все имеет отношение к этому миру. Потому что для Бога мы все живы. Это мы умерли здесь, а там, в вечности, мы живы. И потому отпевание — это тоже обряд, кото­рый имеет отношение к этому миру.

Вот такова жизнь Церкви как Тела Христова. Это осо­бая жизнь. Она непростая, но в то же время она предпола­гает, при полном в нее вхождении, что, живя здесь, среди мира падшего Адама, и внешне будучи похожими на не­го, так же как Иисус Христос даже внешне ничем не от­личался от обычных людей (Он принял на Себя, как ска­зано, подобие грешной плоти [см.: Рим. 8: 3]),христиане уже таят в себе воскресшую плоть Христову. Ведь все, что связано с Церковью, — это жизнь в подобии плоти гре­ховной, но по сути — в воскресшей плоти Христовой, во всесильном и вечном Теле Его.

Глава 10

Последние времена

В последней главе книги, как и положено, мы будем гово­рить о последних целях христианства, о том, что на языке богословов называется «эсхатология» — наука о пределе, учение о последних временах, о том, что будет в конце[165]. Причем речь идет и о конце отдельного человека, каж­дого из нас, и о конце мира.

Я думаю, что правильнее начать с христианского уче­ния о последних временах человека, потому что без уяс­нения того, что есть для христиан предел нашей земной жизни, мы не вполне поймем и учение о конце мира, о светопреставлении.

Предел жизни, как и предел мироздания, неразрывен почти во всех религиях (исключение — религии шаман­ского типа) с целью жизни, так как все религии говорят преимущественно о ценностях и целях, то есть являются, как сказал бы современный философ-структуралист, си­стемами аксиологическими. Христианство тут не только не исключение, но, напротив, один из самых характер­ных примеров ценностного переживания последних вре­мен. Последние времена — не тяжкий рок, а желанная цель: «И будут знамения в солнце и луне и звездах, а на земле уныние народов и недоумение; и море восшумит и возмутится; люди будут издыхать от страха и ожида­ния бедствий, грядущих на вселенную, ибо силы небес­ные поколеблются... Когда же начнет это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что при­ближается избавление ваше» [Лк. 21: 25-28]. Не ужасай­тесь, а радуйтесь приближающемуся концу времен — та­кова установка жизни христиан, вытекающая естественно из цели их жизни. Какова же цель жизни для христиан?

Цель христианской жизни

Мы уже много говорили об этом. Напомню, цель хри­стианства — это обожение, это восстановление челове­ка в его божественном состоянии. Человек — это сотво­ренный бог, который использовал свою божественную свободу, чтобы отказаться от своей божественности. Но Творец мира и человека желает восстановить его в из­начальной божественности, и в этом — миссия Христа.

Все попытки восстановить человека без нового творе­ния, без пришествия заново в мир человека, свободного от первородного греха, все эти попытки, предпринимав­шиеся Богом и Творцом, оказались неудачными. Степень прожженности человека грехом оказалась очень боль­шой, а устремление ко греху — очень сильным. Поэтому ничего не получалось. Человек, начиная с грехопадения, продолжал служить не Богу, а самому себе, и поэтому — сатане, соблазнившему его. Ведь кому ты служишь, тому ты и раб. Человек был рабом сатаны и, как показывала вся библейская история, не имел шанса вернуться к Богу и достичь обожения. За каждым подъемом следовало па­дение, еще более глубокое. Единичные примеры «взятых на Небо» Еноха, пророка Илии не исправляли человече­ство, а только подчеркивали общее правило: вытащить себя сам из болота греха человек не может.

Именно поэтому происходит новое творение чело­века, приходит Христос, во всем подобный нам, кроме греха, и наконец побеждает грех Собой. В этой победе — все христианство.

Иудаизм считает Иисуса из Назарета не Мессией- Машиахом, а либо обманщиком, либо обманувшимся на свой счет человеком[166] и вообще не считает Машиаха, да­же ожидаемого иудеями в будущем, Богом. Ислам при­знает в Иисусе великого пророка, но при этом не считает, что Иисус изменил природу человека и открыл возмож­ности для спасения людей, Он лишь учил, лишь говорил. Но нет религии, которая бы сказала, что Иисус Христос действительно был Помазанником Божиим, Машиахом, но проиграл битву сатане; что Его попытка восстановить божественность человека, подобно всем предшествую­щим попыткам, потерпела неудачу. Такой религии нет.

Через победу Христа открывается возможность обожения. Как говорит Дионисий Ареопагит, Бог «промыслительно соприсутствует всему и ради спасе­ния всех становится «Всем во всем», пребывая в Себе не­отлучным от Своего тождества, одним непрерывным дей­ствием и пребывая и с непреклонной силой подавая Себя для обожения (еквёшам) обращенных» [О Божественных именах. IX, 5][167]. Слово «эктеосин» буквально означает «вхождение в Бога». То есть можно перевести послед­нюю фразу так: «Подавая Себя для вхождения в Бога об­ращенных (то есть омывшихся во Христа)».

В письме Георгию, эпарху Африки, преподобный Максим Исповедник без всякой благочестивой ритори­ки объясняет пытливому вельможе: «Да попросту гово­ря, сделаемся вместилищем всего Бога целиком, и сами полностью и во всем станем богами по благодати, — на­столько, чтобы по всему считаться вторым богом, за ис­ключением тождества с Ним по сущности. Это вот и есть совершенство для нас»[168].

Преподобный здесь «просто» объясняет евангельское учение. В Евангелии по Иоанну, в первосвятительской мо­литве Иисуса Христа Небесному Отцу эта цель облекается в слова прошения: «да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино» [Ин. 17:21-23]. Вспоминая не текст Иоанна, написанный позднее, а, должно быть, сами слова Иисуса на Тайной Вечере, которые он тоже слышал, апостол Петр говорит в своем послании: «Дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них сделались причастника­ми Божеского