Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России - Андрей Алексеевич Нечаев

нее задачи, но и элементарно существовать. Я пошел на поклон к Черномырдину и Федорову. Спасибо Виктору Степановичу, он распорядился дать в уставной капитал корпорации 50 миллионов рублей. Фактически в конце 1993 года дали лишь уже упомянутые десять. Так свою первую зарплату президента РФК я получил почти через год после назначения. Наверное, послом в Германии я бы без жалованья так долго не оставался, но я не жалею о сделанном выборе.

Создание РФК, особенно после того, как я ее возглавил, вызвало большой интерес и в среде чиновников, и среди предпринимателей, и в прессе. 21 апреля 1993 года «Коммерсантъ» посвятил корпорации специальную статью, которая так и называлась: «Создана Российская финансовая корпорация». В ней шла речь о функциях РФК, как они были прописаны в указе президента и в постановлении правительства. Ну а дальше делался интересный вывод. «Таким образом, правительство преследует сразу две цели, – писала газета. – Во-первых, инвестиционная деятельность формально переводится на рыночные рельсы, что является, в частности, одним из основных требований западных кредиторов. Во-вторых, Совмин частично снимает с себя дальнейшую ответственность за кризис в инвестиционной политике, который сейчас служит одним из главных объектов критики в адрес правительства».

Позднее, уже в октябре 1993 года, тот же «Ъ» еще раз писал на эту тему и отмечал, что механизм формирования инвестиционного фонда представляет собой новое слово в экономической политике правительства. Впервые практически за всю свою инвестиционную деятельность правительство передает средства и часть функций специальному агенту. «Существенно, – отмечала газета, – что официально провозглашается финансирование всех инвестиционных проектов на возвратной и платной основе». Замечу, что, к сожалению, не выделив корпорации серьезные ресурсы и, в частности, не создав предусмотренный инвестиционный фонд, правительство поставленные цели не реализовало.

Не имея серьезных ресурсов, РФК не могла стать тем инвестиционным банком, которым она задумывалась. Идея создания первого в России института развития была фактически загублена чиновниками.

Лишь через несколько лет была сделана попытка создать Российский банк развития, но как институт развития он так и не заработал. Уже в нулевые годы идею частично удалось реализовать путем создания госкорпорации «Внешэкономбанк». Однако ВЭБ наделили многими функциями, поэтому как полноценный институт развития он не работает. Лично мне очень обидно, что более десяти лет были так бездарно потеряны для благого и важного дела. Да и далее нужный и полезный институт полноценно создан не был.

Однако РФК, несмотря ни на что, стала активно работать на инвестиционном рынке. Не имея серьезных средств для самостоятельного инвестирования, мы стали заниматься инвестиционным посредничеством. Искали потенциально интересные инвестиционные проекты, делали их экспертизу, разрабатывали бизнес-планы, переводили идеи проектов на понятный серьезному инвестору, особенно иностранному, экономический язык и искали этих самых инвесторов.

На первом этапе параллельно приходилось воспитывать директоров, других соискателей инвестиций. Помню свой традиционный разговор при первой встрече с клиентом: «Идея интересная, проект перспективный, – говорил я, – а где у вас бизнес-план, расчет финансовых потоков и прочее?» А в ответ часто слышал: «Андрей Алексеевич, вы мне найдите деньги, а потом мы и бизнес-план составим, и все что хотите». Приходилось терпеливо объяснять, что без проработанного бизнес-плана, cash flow и других расчетов никто из солидных инвесторов даже рассматривать проект не будет. Сейчас ситуация, конечно, кардинально другая. Наши инвесторы и соискатели инвестиций ведут дела вполне цивилизованно. Надеюсь, что в этом есть толика и моих заслуг.

В рамках этой деятельности РФК привлекла в страну за первые десять лет своей работы около 70 миллионов долларов инвестиций. По современным меркам это немного. Но, во-первых, в 90-е годы мерки были другими, а во-вторых, если бы каждая небольшая корпорация привлекла такие ресурсы, мы бы давно жили в более процветающей стране. В целом по итогам всей своей деятельности, в том числе выплачивая государству как нашему учредителю дивиденды, РФК с лихвой окупила скромные средства, потраченные на ее создание. Будь сформирован запланированный инвестиционный фонд для передачи корпорации в управление, эффект для инвестиционной активности в стране был бы многократно бо́льшим. Но это уже вопрос не ко мне.

Выполняли мы и государственные задачи. По соглашению с Минфином нам было поручено создание нормального рынка облигаций внутреннего государственного валютного займа, выпущенного, как я уже рассказывал, в счет погашения долгов Внешэкономбанка перед его клиентами. И мы этот рынок создали с привлечением частных банков. Облигации получили нормальную рыночную оценку, стали активно обращаться на рынке. Срочно нуждавшиеся в деньгах предприятия получили возможность продать ценные бумаги, а не дожидаться их погашения. Кстати, тогда корпорация заработала свои первые приличные деньги. Позднее мы стали одним из дилеров Центробанка по государственным казначейским обязательствам. В итоге наряду с консалтинговой деятельностью РФК стала все больше специализироваться на операциях на рынке ценных бумаг. Но это был уже чистый бизнес.

Поскольку указом президента и постановлением правительства предполагалось, что РФК будет выдавать кредиты, а это банковская деятельность, я обратился за соответствующей лицензией в Центробанк. Госпредприятие, в форме которого была создана РФК, даже в то время не могло быть банком. Но из личного уважения ко мне лицензия была выдана. Правда, она была единственной в своем роде. Нам разрешалось осуществлять лишь две операции: привлекать кредиты и выдавать займы по соглашению с заемщиками на срок не менее года. При этом корпорация должна была вести бухгалтерский и налоговый учет как полноценная кредитная организация и представлять соответствующие отчеты и другую информацию в Центробанк. Пришлось все это организовывать. Конечно, такая лицензия была сродни издевательству. Все минусы банка – надзор со стороны ЦБ, усложненные бухучет и отчетность и тому подобное мы имели, а плюсов – почти никаких. Бо́льшая часть банковских операций оставалась для нас недоступной. Лишь после акционирования РФК я поставил перед Росимуществом, выступавшим нашим единственным акционером от лица государства, и перед Центральным банком вопрос о преобразовании РФК в полноценный банк. Спасибо Андрею Андреевичу Козлову, незадолго до своей гибели он с согласия Росимущества выдал нам нормальную банковскую лицензию.

Так начался новый этап в жизни Российской финансовой корпорации, а значит, и в моей. Не собираясь изначально ее возглавлять, я более двух десятков лет был связан с ней своей профессиональной судьбой. Мы пережили вместе со страной и многочисленные банковские кризисы, и дефолт 1998 года, и другие катаклизмы, включая кризис 2008–2009 годов.

Думаю, что именно сложности при ее создании сделали РФК очень живучей. Да, пришлось опять многое начинать сначала, налаживая обычную банковскую деятельность: заниматься привлечением клиентов, постановкой принципиально нового программного обеспечения, подбором новых специалистов. Мне было не привыкать. Если бы еще не повышенное бюрократическое внимание со стороны Центробанка, с которым не сравнится ни один кризис.

Главной специализацией банка