Вихрь Бездны (СИ) - Ольга Ружникова

Ого, какой особнячище! И сколько же тогда фонтанов в саду у императора? Хотя, возможно, в Квирине знать живет богаче правителя. Раз уж он тут чисто формальный.

Изнутри жилище неизвестного Роджеру (и наверняка известного всей Сантэе) патриция не уступало в роскоши ни внешней отделке, ни саду.

Кричащие яркие краски, статуи — одна древнее другой, а уж вазы… И стоимость цветов в них!

А что это за сюжеты на стенных фресках и голубом полукуполе потолка? Зачем столько альковных зарисовок, это же все-таки не бордель? Или он самый? А может, салон какой-нибудь известной куртизанки?

И для чего ж ты мог понадобиться куртизанке, тем более — известной, а, «капитан» Ревинтер? Денег с тебя не возьмешь. Твой отец прелестницу тоже отблагодарит вряд ли. А если ей просто интересен юный красавчик — за этим не к тебе, а к Эверрату.

Разве что привлекла твоя слава насильника юных дев. Тогда красотка опять же будет весьма разочарована. Хотя бы твоим внешним видом. Не тянешь ты на коварного злодея из рыцарского романа, и сам это знаешь.

Лестница, свечи, красный ковер. Похожий есть дома. Лежит с тех пор, как…

Отец говорил: «хочешь узнать о хозяине — присмотрись к слугам». Пышные ливреи, угодливые лица. И страх в глазах. Дома прислуга одевалась намного проще… но от того, что одно блюдо разложат в разную посуду, вкус не изменится. Будь у отца не слуги, а рабы, как в Квирине, — боялись бы хозяина не меньше.

Кабинету тоже стыдиться нечего — вполне соответствует саду, дому и слугам. «Лепота» — как говорят в Словеоне.

— Здравствуйте, капитан Николс. Или вы предпочитаете «виконт»?

— Мне всё равно.

Ладно хоть не куртизанка, а вельможа. Лет тридцати или чуть моложе. Жгуче-черноволосый, темноглазый, яркогубый. То ли красавец из девичьих грез, то ли вампир из легенд Мэнда. Тех, что по ночам рассказывают у дружеских костров. И громко смеются за чашей вина — потому что рядом верные товарищи и ничего не страшно.

Хозяин дома улыбается во все белоснежные зубы. Безупречно ровные.

А вот и кресло для гостя — мечта любого политика. Из такого попробуй взвейся «подобно стремительному барсу». Впрочем, Роджер бы и со стула так не вскочил.

— Позвольте представиться, виконт. Патриций Луций Помпоний Андроник. Хотите что-нибудь выпить?

— Нет, благодарю вас, — вежливо ответил Роджер.

— Тогда, если не возражаете, сразу перейдем к сути дела.

— Я слушаю вас.

— Виконт, хотите ли вы вернуться домой?

— Я полагаю, этот вопрос беспредметен, — всё так же вежливо улыбнулся Ревинтер-младший. — В Эвитане я — вне закона. «Дома» меня ждет расстрел. Или плаха — потому что я усугубил вину побегом и убийством конвоиров.

Сразу две тонких черных брови — явный плод усилий лучших куаферов Сантэи — поползли вверх. Двумя изящными червями.

— Как? Разве Тенмар вам не сообщил? В Эвитане с вас сняты все обвинения, виконт. И вы — совершенно свободны… за исключением того, что связаны приказом Тенмара. Лишняя причина, чтобы задуматься: кому можно доверять, кому — нет. Не так ли?

А есть те, кому — можно? Ну разве что Сержу — в некоторых вопросах. И еще себе — иногда.

— Но что бы там ни думал Тенмар, это еще не значит, что вы не сможете вернуться домой.

— Это значит, что я просто должен правильно выбирать друзей и союзников? — помог собеседнику Роджер.

Новоиспеченный друг и союзник поощрительно рассмеялся:

— А я-то думал напомнить о вашем настоящем месте в этом мире. Скажем, что это место — высший свет, а не армия. А вы и сами всё прекрасно понимаете.

— Понимаю, — невинно улыбнулся Роджер. Как привык — Алану в первые дни их знакомства. Когда еще доверял ему, как родному отцу. То есть ни капли.

— Как видите, я многое о вас знаю. Поверьте, я достаточно проницателен.

А еще более — самодоволен.

— Военную форму вы надели сначала по приказу отца, а потом — чтобы оказаться от него подальше.

В доме Бертольда Ревинтера действительно окопался шпион этого Андроника, или он просто так хорошо угадал?

— Мне было очень тяжело… — Роджер отвернулся, разглядывая расписных птичек на вазе. Красивых. И очень дорогих. Того, кто запечатлел их на этой посуде, нет в живых уже веков десять. — Я был опозорен… мне руки никто не подавал. Я думал, что хуже быть уже не может. Но потом я оказался здесь, среди этих людей…

А теперь — поднять взгляд на собеседника. И побольше отчаянной тоски в глазах — в тебе ведь ее много.

— Я согласен на всё! Помогите мне вернуться домой!

Получилось! Проклятие, получилось! В глазах «проницательного» патриция — снисходительная, чуть презрительная жалость к так легко сломавшемуся «вербуемому». А ее мы «не заметим».

— Конечно же, я помогу вам, виконт. Для этого вы здесь. Ну, успокойтесь же, Роджер!

Перешел на имя. Значит — точно перестал воспринимать всерьез. Или тоже играет? До отца ему далеко, или… Или Ревинтер-младший столь же проницателен, сколь считает таковым противника.

Камень-кинжал-бумага — вечная игра политиков. Камень затупляет кинжал, кинжал режет бумагу, бумага оборачивает камень. Птица когтит змею, змея кусает кошку, кошка рвет птицу…

— Вы мне поможете?

Тебе — двадцать один, и ты — слюнтяй и папенькин сынок. А вдобавок — подлец и безвольная тряпка. Даже не слишком придется врать, не так ли?

— Вы действительно вытащите меня отсюда⁈

А вот теперь — безумную надежду во взгляд. То, чего в тебе нет и быть не может, но ты уж постарайся. Только не переиграй! Подумай… представь, что кто-то когда-нибудь пообещает найти твою дочь!

— Да, виконт. Но чтобы у меня появилась возможность помочь вам, вы должны помочь мне.

— Я готов… — Немного запнуться. Ты — трус, не забывай.

— Есть те, кто будет ставить палки в колеса моему влиянию, а значит — и вашей свободе, виконт.

А теперь — внимательнее, Роджер Ревинтер. Сейчас этот столп проницательности сдаст тебе своих врагов!

— А им можно как-то помешать?

Стоп! Немного, но переигрываешь.

— Можно помешать любому врагу — запомните это, виконт.

Можно. Вопрос лишь в цене. И — насколько серьезно помешать…

— В семье одного из знатнейших квиринских патрициев требуется учитель эвитанского и мидантийского. Вы ведь знаете языки, виконт?

Глава 6

Глава шестая.

Эвитан, Лютена. — Квирина, Сантэя.

1

Сегодня Элгэ потратила на одевание времени вдвое против обычного. Спать пока желания нет. Оно появится ближе к обеду — это уж как пить дать. Но пока можно всё обдумать. И попытаться успокоиться.

Причем «успокоиться»