Подарок от Призрака. детектив - Владимир Петровский

Компаньонов его капитан, может, и видел иногда, и даже отыскать бы смог, но в тонкостях их отношений не разбирался, а потому и доверия ни к одному из них не испытывал. Как, например, к тому похожему на профессора толстяку из кафе, говорившему затейливым языком, которого сам же Лева выгнал, только зашла речь о деле. Значит, дальше – сам по себе. Получше сориентироваться, понять, что же происходит. Наверняка удастся и на Леву выйти, если сам не объявится за это время. Или если не объявятся те, кто, возможно, его захватил. Капитан хорошо знал Леву, поэтому с выводами не торопился. Ситуация сама себя покажет.

Вроде, полегчало, когда поставил все на места. Елагин вздохнул, сел на стуле удобней. И начал сначала. Эти, которые «вокруг конюшни» – номер один. Которые вокруг Левы – номер два. А номер три – красная шапочка…

Дверь палаты открылась, вышла женщина в халате, покосилась на капитана и сказала:

– Недолго, если к Комаровой. Вы к Комаровой?..

Он изобразил нечто полуутвердительное.

– А кто?.. Муж?..

Наверно, она решила, что муж, поскольку капитан молчал, и принялась объяснять:

– У нее сотрясение, не очень сильное, но пока не загружайте ее ничем, не волнуйте. Говорить недолго. Могли бы и с тещей прийти, она с утра была. Только больную тревожите.

Елагин кивнул, и врач пошла по коридору.

В палате, кроме секретарши, были еще две женщины. Она лежала у двери, а те – под окнами, у противоположной стены. Одна спала, другая читала. Покосилась и снова уткнулась в книгу.

– Это вы-ы? – протянула секретарша.

Капитану показалось, что она разочарована. Но, возможно, только показалось.

– Так ваша фамилия Комарова? – спросил он, покосившись, на всякий случай, на ее соседок.

Те на фамилию не среагировали. Значит, точно, она.

– А вы не знали?

– Не знал. Вы ведь мою тоже, наверно, не знаете.

– Знаю, – сказала секретарша.

– Ну и как?

– Капитан Диего Бравый.

– Правильно, – удивился капитан. – Ну вам-то по должности положено знать, с кем шеф дружбу водит. Не удивительно.

– А вам – тем более. У вас в милиции фамилии всех преступников наперед известны. Правильно?

– А я не в милиции, – сказал капитан. – И вы не преступник.

– Почему вы так решили? – спросила она.

– Что?

– Что я не преступник.

Он серьезно на нее посмотрел и так же серьезно произнес:

– Это меня сейчас не интересует. Я зашел узнать… ну, проведать вас. Как себя чувствуете?

Она поморщилась:

– Голова болит. Вас что… Лев Михалыч прислал?

Капитан с трудом сообразил, что речь идет о Леве.

– Нет, – сказал он. – Какой Лев. Михалыч. Я сам…

– А откуда вы тогда узнали, что я здесь?..

Она что же, ничего не помнит?.. Ай-я-яй, подумал Елагин. Внимательней надо. Или, может, помнит, да виду не подает?.. И отшутился:

– У нас в милиции все фамилии наперед известны.

– А серьезно? – настаивала секретарша.

– Лев Михалыч сказал.

– Ну вот, видите.

И снова капитану показалось, что она разочарована. Он внимательно следил за ее глазами, но ни малейшего сомнения или подозрения не заметил. Только немного огорчилась. Выходит, ничего про Леву не знает.

– Он еще просил передать вам… – Елагин помедлил, не без колебаний пускаясь вновь в плавание наугад. – Попросить, точнее… чтобы вы вспомнили как следует… должен был зайти вчера в офис один человек, такой… забыл я, как его зовут… он в красной бейсболке вчера был.

– А, вы про Голубца, что ли?.. – спокойно спросила она. – Дурацкая шапочка. Он часто в ней ходит. Наездником себе воображает. Любитель лошадей. Нет, вчера он не был. Не знаю, я плохо помню. Но, по-моему, вчера не заходил.

– А что вы помните? – тоже почти равнодушным голосом спросил Елагин, у которого аж внутри от неожиданности трепыхнулось: Голубец!..

Сразу связалось одно с другим: Симанский, искавший этого Голубца, Лева, Сорока… Даже вытрезвитель. И все это через ипподром. Стараясь неосторожной эмоцией не отвлечь секретаршу, он изо всех сил делал равнодушный вид.

Она подумала, пожала плечами:

– Не помню… Почти ничего. Здесь говорят, это восстановится. Напрягаться не советуют, я и не напрягаюсь. Так, вроде, быстрей вспомню, какая машина наехала. Может, знакомая. Да и вообще что я там делала. Даже это как в тумане.

Капитан посмотрел на ее заострившийся нос, серые глаза, словно обведенные тенями, тонкие и, наверно, мягкие на ощупь волосы на подушке. Вспомнил, как нашел ее лежащей в той комнатушке. Отвел взгляд, порылся в кармане… Достал записную книжку, написал на свободной страничке номер своего сломанного мобильника. Вырвал, положил на тумбочку.

– Вот, мой телефон. Сейчас не работает, но сегодня починю, обязательно. Если что – звоните. Я ведь Левин консультант, значит, и ваш тоже. Что вспомните – звоните мне. Если придет кто-нибудь незнакомый, или даже знакомый, но не ваш… как бы, не личный, а с фирмы. Кто к работе отношение имеет. Звоните сразу, как только сможете. Я вам потом объясню, это очень важно. Лева сказал. Этот… Лев Михалыч. Сейчас я пойду, отдыхайте. Но к тому, что я сказал, отнеситесь очень внимательно. И поправляйтесь поскорей.

Он встал и направился к двери. Придется самому мобилу чинить. Не то, чтобы капитан жадничал, просто вопрос казался ему принципиальным. Работает-то он на Леву.

– А вы сейчас один пришли? – спросила она ему вслед.

– Один. А сколько надо?

– Нет, я просто… Врач тут была, говорит, наверно, муж пришел. Я не поняла, смотрю, вы входите. Ну не вы же муж. Решила, что там, может, еще кто-то сидит.

– А кто ваш муж?

– Я не замужем.

– А… кто же тогда там должен быть?

– Вот мне и интересно.

Озадаченный капитан высунулся в коридор, посмотрел, снова повернулся к ней:

– Никого.

Наверно, вид у него был туповатый, потому что она улыбнулась.

В коридоре он повертел в руках записную книжку и сунул обратно в карман. Никогда не записывал то, что можно запомнить. Если только уж очень что-то незначительное. Или вот так, для других. Получалась записная книжка наоборот.

После больницы Елагин зашел-таки в мастерскую, где ему починили мобильник. Почти сразу. Заменили аккумулятор и еще что-то. И даже чехол новый сверху надели. И совершенно бесплатно. Потому что работал там мастером один парень, которого капитан однажды не то чтобы выручил, нет, просто не стал топить из-за мелкого нарушения. Парень этот жил в соседнем с капитаном доме, а работал здесь, в центре. В мастерской. Теперь, вроде, уважал. Правда, из-за такого вот отношения к людям Елагин постоянно и наживал себе неприятности. Зато мобила как новая, с досадой думал он, направляясь к метро. Выгода налицо.

И тут позвонил Миков. Объяснить ничего толком не смог, попросил приехать километров за пятьдесят: будет ждать там на обочине. Капитан подумал и решил поехать.

9

Нужна была машина. У Елагина была своя «четверка», но, естественно, одна. На ней жена уехала отдыхать. Он как-то не думал, что здесь, в городе, ему понадобится машина. Всегда на метро ездил, это гораздо быстрей выходило, да и чувствовал себя как белый человек: где хочешь вышел, парковаться не надо, потребовалось в магазин зайти – зашел, хоть на этой, хоть на той стороне: всего-то делов в подземный переход войти. Пробок никаких. Живи и радуйся. А если куда-то ехать, так вон, у Левы этих машин сколько угодно… Так ему казалось, во всяком случае. Но теперь Лева неизвестно где, и если до вечера не объявится, то придется начинать и его искать активно.

Раздумывая, где бы добыть машину, Елагин проехал пару остановок и зашел в отделение, на территории которого находился Левин офис. Поскольку никого там не знал, представился как есть, капитаном в отставке, спросил, что там такое произошло в этом офисе. Но ребята оказались необщительные. Выяснил только, что никаких трупов не было. Ну и то хорошо.

Потом вышел на кольцо, стоял, озирался, будто можно было таким образом найти машину. Главное, что времени не было. Придется платить. Ведь ждет же он там… Вздохнув, капитан вынул из кармана смятые купюры, пересчитал. Ни документы, ни кошельки или портмоне он предпочитал с собой не носить, с тех пор, как уволился из милиции. Отчасти поэтому и в записную книжку ничего не писал. Мало ли… Сейчас бы, например, в вытрезвителе про него полная информация была.

Елагин поднял руку, и остановились сразу трое, один за другим. В очередь встали. Первым был парень на потертой красной «восьмерке».

– По Нижегородскому шоссе километров пятьдесят, – сказал капитан. – Если там подождешь, то и обратно. Подождешь?

– Смотря сколько, – сказал парень.

– Штука.

Парень думал. Капитан молча открыл дверь, сел, протянул ему деньги.

– Поехали. Если хорошо водишь, добавлю.

Под знаком на въезде в Лыково действительно стояла синяя «шестерка». Капитан пересел в нее, пожал Микову руку.