Мир, которого не стало - Бен-Цион Динур

Сразу после приезда в Одессу я решил найти Элиэзера Шейна: вдруг он в Одессе? В России в больших городах были «адресные столы» под эгидой полиции и городской управы. В них были собраны адреса всех жителей. За умеренную плату можно было получить адрес любого гражданина. Итак, я выяснил, что Элиэзер Шейн действительно живет в Одессе, и спустя всего полчаса я уже был у него.

Он очень сильно удивился. Батья Лившиц тоже была в Одессе. С их помощью и с помощью их друзей мне удалось найти неплохую комнату недалеко от них. Я рассказал Шейну о своих учебных планах. Он одобрил их, несмотря на то, что у него были большие сомнения в целесообразности такой интенсивной подготовки. По его мнению, наше положение было несравненно хуже, нежели описанное Йехудой-Лейбом Гордоном в стихотворении «Для кого я тружусь?». Не «сыновья, идущие нам вослед», движутся вперед и удаляются от нас – наши братья, люди нашего поколения, и даже мы сами удаляемся от себя. Главная опасность в том, что национальная отчужденность растет и ширится среди народных масс. Шейн полагал, что мы должны сделать некий шаг, чтобы приблизить народные массы к нашему духовному наследию – к Танаху. Он решил издать Танах на идише, в современном переводе, с историческим экскурсом. Танах должен выйти в красивых томах, которые привлекут читателя. Он даже заручился принципиальным согласием одного виленского издателя… По его мнению, имело смысл начать с книги Амоса, первого из «письменных пророков»… Он предложил мне поучаствовать в переводе и написать предисловие: «Эта работа во многом в русле твоих учебных планов». И он категорически рекомендует принять участие в этом предприятии. Я согласился участвовать вместе с Шейном в переводе Танаха, но не отказался от своих планов, ни от большого, ни от малых, а решил сочетать их. Участие в переводе Танаха будет сочетаться с изучением древней еврейской истории, штудирование литературы Гаскалы – с освоением новой истории, а «время для Торы» (изучение Мишны и Талмуда, мидрашей и сочинений галахистов) будет сопровождаться изучением классической истории и истории Средневековья. Кроме того, мне нужно было заботиться о хлебе насущном. Мои сбережения были весьма немногочисленны, и их с трудом могло хватить лишь на пару месяцев. У меня имелись определенные литературные планы, которые (я был в этом убежден) должны были принести мне доход. Я собирался опубликовать некоторые свои записи – по истории, по истории литературы и некоторым актуальным вопросам, а также психологические записи с иллюстрациями, развивающие «психологическое учение» о «мысленных взаимодействиях», «запоминании впечатлений» и субъективных и объективных основаниях этих процессов… Поскольку вопрос об экзаменах был окончательно снят с повестки дня, я посвятил две недели посещению библиотек и штудированию библиотечных каталогов: публичной библиотеки, где пять-шесть лет назад я проводил почти все свободное время, библиотеки одесского филиала Общества просвещения евреев{606} и библиотеки Общества взаимного вспомоществования приказчиков-евреев.

В последней из указанных библиотек было, как говорили, около 25 000 томов, и пятую часть из них (примерно пять тысяч) составляли еврейские книги. Это была очень серьезная библиотека, и ее начальство старалось учитывать мнение читателей и по мере сил шло навстречу их пожеланиям. В библиотеке имелся изданный каталог еврейских книг под редакцией Ахад ха-Ама, Дубнова и Равницкого{607}.

Это общество было основано в 1863 году, и по его библиотеке можно было судить об изменениях в одесской сфере образования.

В этой библиотеке я обнаружил целые залежи книг, относящихся к литературе Гаскалы, изданных в Одессе. Примерно 75 еврейских книг, вышедших в 60-70-е годы прошлого столетия: Йосеф-Йехуда Лернер{608} и Ури Ковнер{609}, Александр Цедербаум{610} и Цви-Кохен Шершевский{611}, Элиэзер Шульман{612} и Ицхак Варшавский{613}, Элияху Варбл{614} и Исраэль Ралль{615}, Маше-Лейб Лилиенблюм и Перец Смоленскин, Яаков-Цви Соболь{616} и Яаков-Шмуэль Трахтман{617}… Кроме того, я нашел там книги и брошюры на идише, по-русски и по-немецки, написанные одесскими «просветителями»; я был очень рад этим книгам: в них имелось огромное количество материала по восьми темам, касающимся истории еврейской интеллигенции, которые я выбрал в качестве центрального пункта в своих штудиях.

Вот темы, над которыми я работал: понятие «маскил» («просветитель») и его определение в литературе Гаскалы; религиозное сознание и религиозное чувство у маскилим; отношение к практическим заповедям, к практическому закону (Галахе) и к практическим действиям, пристрастие к «древнему языку»{618}; развитие наук о еврействе и их ценность с общественной точки зрения; «общественный долг» с точки зрения маскилим и еврейское общественное чувство; отношение маскилим к правительству, к христианскому обществу и политические взгляды маскилим; отношение маскилим к простым людям, к «языку народных масс»{619}, социальные воззрения маскилим. Каждой из этих тем я решил посвятить отдельную главу с вводной частью и перечислением источников.

Собранные мною тогда материалы по этим темам (частично они сохранились у меня до сих пор) приносили мне пользу в течение последующих 25 лет – в качестве основы моих университетских лекций по истории евреев в России.

Однако библиотека Общества просвещения евреев произвела на меня не меньшее впечатление. В общем и целом она насчитывала порядка 6000 томов; и хотя значительную их часть составляли книги по иудаизму, но в большинстве своем это были очень старые книги. Помню, когда я зашел и попросил в этой библиотеке книгу Шрадера{620} «Клинопись и Ветхий Завет» (Schrader, Die Keilinschriften und das Alte Testament), мне выдали первое издание книги, вышедшее в… 1872 году. Я сообщил библиотекарю, что меня и в самом деле интересует история Древнего Востока, но по новым книгам, а не по старым, и к тому же меня интересует третье издание, которое значительно отличается от первого: книгу, которую он мне выдал, саму по себе можно отнести к разряду древностей… Ответил он мне на это довольно-таки нелюбезно. Тем не менее я нашел в этой библиотеке несколько весьма полезных книг, обеспечивших меня научной работой почти на все лето: последние издания книг Вельхаузена «Введение в историю Израиля» (Prolegomena) и «История Израиля и Иудеи» (Israelitische und judische Geschichte), книгу Ройса{621} «История священных книг Ветхого Завета» (Reuss, Geschichte der heiligen Schriften des Alten Testaments), вышедшую в 1881 году, и комментарии Новака{622} к малым пророкам. Мы приобрели также многотомник – еврейское научное толкование Танаха, изданный Кахане{623}. Все эти книги дали нам богатый материал для споров и обсуждений. Во время работы над переводом и предисловием, которое должно было стать преамбулой для повествования о профетической литературе, мы много и плодотворно беседовали.