Истина - Эмиль Золя

Былъ четвергъ, и Маркъ встрѣтилъ Луизу на порогѣ класса, гдѣ она только что дала дѣвочкамъ добавочный урокъ домоводства; она всегда занималась съ ними разъ въ недѣлю этимъ сверхпрограмнымъ урокомъ. Жозефъ съ сыномъ отправились вмѣстѣ съ другими учениками школы на ботаническую и минералогическую экскурсію по берегу рѣки Верпиль. Маркъ засталъ въ гостяхъ у Луизы Сару, большую ея пріятельницу; она пріѣхала изъ Рувилля, гдѣ ея мужъ былъ старшимъ учителемъ.

У Сары была дочка девяти лѣтъ, Тереза, необыкновенной красоты; она удивительно походила на свою бабушку Рахиль. Сара пріѣзжала въ Мальбуа три раза въ недѣлю по желѣзной дорогѣ,- отъ Рувилля было всего десять минутъ ѣзды, — чтобы присмотрѣть за мастерской на улицѣ Тру, гдѣ все еще работалъ старикъ Леманъ. Онъ былъ уже очень старъ: ему перевалило за восемьдесятъ лѣтъ, — и съ каждымъ днемъ ему становилось все труднѣе руководить мастерской.

Маркъ поцѣловалъ Луизу и пожалъ руку Сарѣ.

— Какъ поживаетъ Себастіанъ, и ваша дочка Тереза, и вы сами, моя дорогая?

— О, мы всѣ живемъ отлично, — весело отвѣтила ему Сара, — даже дѣдушка Леманъ все еще держится на ногахъ, несмотря на старость. Мы недавно получили письмо отъ дяди Давида; онъ пишетъ, что папа совсѣмъ оправился отъ лихорадки.

Маркъ задумчиво покачалъ головой.

— Да, да, это хорошо! Но все-жъ-таки у него въ сердцѣ остается открытая рана; надо, во что бы то ни стало, добиться его оправданія. Это ужасно трудно, — однако, мы не теряемъ надежды: теперь настали лучшія времена. Скажите отъ меня Себастіану и повторяйте ему ежедневно, что каждый ученикъ, котораго онъ выпуститъ изъ своей школы, явится надежнымъ борцомъ за великое дѣло торжества истины.

Маркъ посидѣлъ и поболталъ съ Луизой, сообщая ей извѣстія о мадемуазель Мазелинъ, которая жила въ Жонвилѣ, окруженная цвѣтами и птицами. Маркъ просилъ дочь послать къ нему въ слѣдующее воскресенье своего Франсуа, чтобы доставить удовольствіе Женевьевѣ, обожавшей своего внука.

— Если можешь, приходи тоже вмѣстѣ съ Жозефомъ, и мы всѣ отправимся къ Сальвану, который, конечно, будетъ въ восторгѣ увидѣть цѣлое поколѣніе наставниковъ, своихъ духовныхъ дѣтей. Мы приведемъ туда и мадемуазель Мазелинъ, а вы, Сара, возьмите съ собой Себастіана и вашу дочурку Терезу. Тогда всѣ будутъ въ сборѣ… Итакъ, до свиданья, до воскресенья.

Маркъ поцѣловалъ молодыхъ женщинъ и поспѣшилъ на желѣзную дорогу, чтобы захватить шестичасовой поѣздъ. Но онъ едва его не пропустилъ, благодаря странной встрѣчѣ, которая его нѣсколько задержала. На углу Большой улицы онъ замѣтилъ, за группой деревьевъ, двѣ мужскихъ фигуры, которыя оживленно о чемъ-то бесѣдовали. Одинъ изъ этихъ господъ поразилъ Марка своимъ блѣднымъ, — продолговатымъ лицомъ съ блѣдными, хитрыми глазами. Гдѣ-то онъ видѣлъ это лицо, глупое и преступное. Внезапно ему пришла въ голову мысль: это никто иной, какъ Полидоръ, племянникъ Пелажи. Онъ не видѣлъ его лѣтъ двадцать, но зналъ, что его прогнали изъ монастыря въ Бомонѣ, и теперь онъ скитался по разнымъ вертепамъ, среди подонковъ общества. Полидоръ, вѣроятно, тоже узналъ Марка, потому что сейчасъ же удалился вмѣстѣ съ товарищемъ; взглянувъ на послѣдняго, Маркъ вздрогнулъ отъ неожиданности: одѣтый въ потертое пальто, съ лицомъ хищной птицы, — въ немъ не трудно было признать брата Горгія. Маркъ сейчасъ же вспомнилъ о словахъ Дельбо, который говорилъ ему, что встрѣтилъ человѣка, напомнившаго ему брата Горгія, — и пошелъ слѣдомъ за этими двумя личностями, но онѣ очень быстро скрылись въ боковой улицѣ. Напрасно Маркъ смотрѣлъ во всѣ стороны. Полидоръ и его спутникъ исчезли въ одномъ изъ довольно подозрительныхъ домовъ пустыннаго переулка. У Марка невольно явилось сомнѣніе, Горгій ли это былъ, или нѣтъ. Онъ не могъ утверждать навѣрное, что узналъ его; ему казалось, что передъ нимъ мелькнулъ лишь зловѣщій призракъ этого человѣка,

Въ Жонвилѣ Маркъ теперь торжествовалъ. Тамъ, какъ и повсюду, происходила медленная, но вѣрная побѣда истины, просвѣтительная побѣда знанія надъ невѣжествомъ и суевѣріемъ. Въ продолженіе нѣсколькихъ лѣтъ было уничтожено пагубное вліяніе прежняго учителя Жофра, который сознательно подчинился клерикаламъ и отдалъ власть въ руки аббата Коньяса. По мѣрѣ того, какъ изъ школы Марка выходили дѣйствительно просвѣщенные и здравомыслящіе люди, нравственный и умственный уровень страны повысился, и народонаселеніе освободилось отъ прежнихъ оковъ лжи и лицемѣрія; вмѣстѣ съ умственнымъ подъемомъ, съ развитіемъ братскихъ чувствъ и стремленія къ солидарности, повысился и матеріальный достатокъ жителей: извѣстно, что культура и счастье страны зависятъ исключительно отъ ея умственнаго уровня и гражданской доблести. Довольство и благополучіе снова вступили въ чистые и опрятные домики обитателей Жонвиля; поля покрылись обильной жатвой, благодаря усовершенствованнымъ методамъ обработки, и вся страна радовала глазъ, залитая горячими лучами лѣтняго солнца. Весь этотъ счастливый уголокъ шелъ по пути мирнаго прогресса, столь давно желаннаго, столь необходимаго для счастья каждаго народа.

Мартино, мэръ Жонвиля, вполнѣ подчинился Марку и дѣйствовалъ съ нимъ заодно, во главѣ муниципальнаго управленія. Цѣлый рядъ фактовъ вызвалъ и ускорилъ это доброе соглашеніе, этотъ союзъ школьнаго учителя съ сельскими властями, который помогалъ всякому благому начинанію. Аббатъ Коньясъ, возмущенный тѣмъ, что власть ускользала изъ его рукъ, позволилъ себѣ цѣлый рядъ поступковъ, благодаря которымъ даже женщины отвернулись отъ него. Онъ оскорблялъ ихъ въ церкви и на улицѣ и даже не сдержался относительно госпожи Мартино, жены мэра, что вызвало противъ него оффиціальную жалобу.

Между тѣмъ Маркъ работалъ надъ осуществленіемъ одной мысли, которая уже давно зародилась у него въ головѣ. На основаніи вновь вышедшихъ законовъ, мастерская Добраго Пастыря, гдѣ сотни женщинъ изнывали надъ неблагодарной работой, должна была закрыться, и это было большимъ счастьемъ для всего округа; одна изъ язвъ клерикализма была уничтожена. Маркъ посовѣтовалъ общинѣ купить на торгахъ все обширное помѣщеніе мастерскихъ. У него былъ проектъ устроить въ этомъ зданіи, постепенно, по мѣрѣ накопленія средствъ, большія залы для игръ, библіотеку, музей и даровую баню, — словомъ, цѣлый народный домъ, гдѣ окрестные жители могли найти и развлеченіе, и полезное времяпровожденіе. Первымъ былъ открытъ большой залъ для игръ, и это открытіе послужило поводомъ къ большому народному празднику.

Подготовленія къ нему были самыя грандіозныя. Ученики и ученицы Марка и Женевьевы собирались устроить театральное представленіе, съ пѣніемъ и танцами. Молодыя дѣвушки, одѣтыя въ бѣлыя платья, устраивали празднество въ честь полевыхъ работъ и радостей жизни. Цѣлый оркестръ составился изъ учениковъ школы, который могъ исполнять всевозможныя пьесы и танцы. Празднество должно было носить радостный характеръ, прославлять жизнь и счастье, счастье, основанное на исполненіи долга, который даетъ отраду всякому труженику, служитъ источникомъ силы и блаженства. Затѣмъ долженъ былъ слѣдовать цѣлый рядъ игръ и физическихъ упражненій, гимнастики; для игръ на открытомъ воздухѣ былъ устроенъ садъ, которымъ всегда могли пользоваться дѣти и подростки окрестнаго населенія. Для женщинъ были устроены гостиныя, гдѣ онѣ могли собираться и бесѣдовать о своихъ дѣлахъ, болтать и смѣяться. Вся главная зала была украшена цвѣтами и зеленью, и въ день, назначенный для празднества, цѣлыя толпы народа начали стекаться со всѣхъ сторонъ къ гостепріимному дому, посвященному радости и веселью.

Въ это воскресенье Миньо, по желанію Марка, привелъ всѣхъ своихъ учениковъ изъ Морё, съ согласія ихъ родителей, для того, чтобы они могли принять участіе въ торжествѣ. Домъ былъ такъ великъ, что свободно вмѣщалъ обитателей и сосѣдняго прихода. Маркъ и Миньо отправились на торжество, радостно бесѣдуя о тѣхъ благопріятныхъ обстоятельствахъ, которыя помогали имъ въ ихъ работѣ. Въ народномъ домѣ они застали Женевьеву въ обществѣ Сальвана и мадемуазель Мазелинъ, которые выбрались изъ своего уединенія, чтобы присутствовать на празднествѣ; оно являлось отчасти дѣломъ ихъ рукъ, плодомъ неустаннаго труда на пользу ближнихъ. Все было устроено очень просто и носило братскій и дружескій характеръ. Мѣстныя власти, во главѣ которыхъ находился мэръ Мартино въ трехцвѣтной лентѣ черезъ плечо, присутствовали на торжествѣ, какъ представители общины. Дѣти мѣстной школы играли и пѣли, открывая новую эру труда и мирной радости; чистые дѣтскіе голоса воспѣвали приближеніе счастливаго будущаго, и взрослые были тронуты до слезъ этимъ дѣтскимъ праздникомъ. Прославлялась вѣчная непобѣдимая юность, которой суждено создать полную солидарность между людьми. Радостная надежда наполняла сердца всѣхъ присутствующихъ при видѣ дѣвочекъ и мальчиковъ, веселаго, счастливаго юношества, отъ которыхъ ожидалась великая жатва мирнаго будущаго. Ихъ окружала толпа родителей, отцовъ и матерей, и стариковъ, прожившихъ долгую жизнь трудовъ и лишеній, но довольныхъ тѣмъ, что честно исполнили свой долгъ. Человѣчество, освобожденное отъ невѣжества и суевѣрій, возрождалось для новой жизни, идеаломъ которой являлось разумное стремленіе къ истинѣ и справедливости и къ созиданію счастья между людьми. Теперь въ Жонвилѣ открылось мѣсто для собраній, для дружескихъ бесѣдъ, свѣтлое, чистое помѣщеніе, гдѣ женщины могли доставить себѣ наивную радость пощеголять своими нарядами, не подвергаясь оскорбленію. Здѣсь будутъ собираться истинные граждане, веселые, свободные, разумные, и все мрачное прошлое исчезало подъ наплывомъ непосредственной радости бытія.