Окрик памяти. Книга вторая - Виктор Ефимович Копылов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень просто. По поводу тех, кто получил двойки или не проходил по конкурсу, я сокрушенно вздыхал и говорил просителям: «Конкурс, сложности, что я могу поделать?».
***Конец 70-х годов. Весна – время ежегодно повторяющегося изнурительного комплектования строительных планов на очередной календарный год в Москве, в Министерстве промышленного строительства. Сидим с проректором по капитальному строительству у начальника одного из оперативных отделов, главное значение которого состоит в том, чтобы в максимальной мере отбиться от заказов: одна из необъяснимых особенностей «развитого» социализма – во всем мире, наоборот, гоняются за выгодными подрядами. Наша задача – попасть в строку плана.
– Ну, зачем институту столовая, да еще на тысячу мест? – нудно твердит начотдела.
– А вы пользуетесь буфетом здесь, в Министерстве?
– Разумеется!
– Почему же вы готовы лишить студента права на завтрак или обед между занятиями?
– Вот пусть он и ходит по буфетам.
– Но студентов у нас более 10 тысяч! Представьте себе такую очередь в буфете...
– Ну что ж, измените расписание, сделайте часовой перерыв между лекциями и отправляйте студентов в городские столовые по соседству.
– Институт работает в три смены.
– Тогда ищите другого подрядчика!
***Дивишься примитивизму уровня политмассовой работы отделов райкома, горкома и обкома КПСС: погоня за массовыми мероприятиями («Выставьте в День молодежи 1000 человек! Ну и что ж из того, что идет сессия?»), бесконечными и бесполезными «активами», где бывают одни и те же люди. Даже в день рождения В.И. Ленина дают пригласительный билет с перфорированным и пронумерованным уголком («если не явишься – узнаем!»). Главное – это заполнить зал. Оскорбительно для присутствующих и для памяти того, кого чествуют.
(1980 г.)
***Своеобразна история присуждения институту в 1979 году имени Ленинского комсомола. Никто на всех уровнях, начиная с ректора, не предпринимал в этом отношении какой-либо инициативы. А если бы она и была, то речь наверняка шла об имени одного из знаменитых сибиряков – ученых. В ЦК ВЛКСМ по очередному торжественному случаю решили дать имя комсомола нескольким периферийным вузам чохом – одним решением. Попал сюда и Тюменский индустриальный, естественно, «по многочисленным просьбам трудящейся молодежи». Не сочли необходимым хотя бы для приличия, исходя из требований элементарной этики, спросить согласие вуза или его комитета комсомола. Все мы о столь «высокой чести» узнали на другой день из газет и радио да телеграммы с поздравлением из... ЦК ВЛКСМ. Может быть, поэтому не мог всерьез воспринимать навязанное имя, а в официальных бумагах старался его не упоминать
(1980 г.)
***Миттеран, став французским президентом, заменил всех ректоров государственных вузов на социалистов. Этим шагом он сразу решил не только волнующий общество политический вопрос, но и сделал эффектный жест в сторону студенческой молодежи, голосовавшей за него и обеспечившей ему победу на выборах.
(10 декабря 1981 г.).
***Нередко вызывают в обком КПСС традиционно бестактно, не сообщая темы предстоящего разговора. Идешь и думаешь: «В чем опять провинился?» Впрочем, недоумение тотчас меняется на другой вопрос: «А может, и хорошо это, что не знаешь своей вины? Значит, совесть чиста. Только жулик вполне осведомлен о своих грехах». После нескольких подобных «приглашений», подбадривая себя, начинаешь думать, что ничего страшного не происходит, поскольку, как говорит русская пословица, «За одного битого двух небитых дают». Впрочем, мне больше по душе аналог французской поговорки: «Битый фарфор сохраняется дольше, чем целый».
(22 декабря 1981 г.).
***В начале 80-х сын одного из партчиновников, студент института, в пьяном виде устроил с дружками дебош и на Центральной площади разбил витрину с портретами передовиков производства. Для любого другого студента это событие означало бы немедленный конец обучения в вузе. Но этот же – сын номенклатурного работника! Институт замер: что предпримет ректор? У меня не было ни малейших сомнений, дебошира надо отчислить, а иначе грош цена всей воспитательной работе и ее организаторам. Декану было дано поручение на разговор с провинившимся и подготовку проекта приказа. На беседу студент, уверенный в своей безнаказанности, явился навеселе. Разумеется, отчисление состоялось без малейшей задержки. Тут-то и показала себя партийная власть во всей своей изобретательной изощренности. Немедленно была создана комиссия «по проверке и оценке в индустриальном институте системы наказаний и поощрений». Один из руководителей, вне себя от гнева по адресу ослушника-ректора, возмущался поведением декана: «Почему он вызвал подвыпившего студента, а не подождал, когда тот примет нормальное состояние?!»
***В начале 80-х сын одного из партчиновников, студент института в пьяном виде устроил дебош и на Центральной площади разбил витрину с портретами передовиков производства. Для любого другого студента это событие означало бы немедленный конец обучения в вузе. Но это же – сын номенклатурного работника! Институт заме: что предпримет ректор? У меня не было ни малейших сомнений, дебошира надо отчислить, а иначе грош цена всей воспитательной работе и ее организаторам. Декану было дано поручение на разговор с провинившимся и подготовку проекта приказа. На беседу студент, уверенный в своей безнаказанности, явился навеселе. Разумеется, отчисление состоялось без малейшей задержки. Тут-то и показала себя партийная власть в всей своей изобретательной изощренности. Немедленно была создана комиссия «по проверке и оценке в индустриальном институте системы наказаний и поощрений». Один из руководителей, вне себя от гнева по адресу ослушника-ректора возмущался поведением декана: «Почему он вызвал подвыпившего студента, а не подождал, когда он примет нормальное состояние?!»
***В год моего пятидесятилетия кем-то со стороны была проявлена инициатива о присуждении ректору звания «Заслуженный деятель науки и техники РСФСР». В кабинете раздался телефонный звонок из обкома КПСС.
– Тут вот хлопочут о вас. А вы готовы носить это звание?
– ??? У меня подготовлено свыше пятидесяти кандидатов наук, опубликовано двадцать книг, не говоря уже о статьях.
– Этого не может быть!
– Что – «не может быть?»
– Не может быть, чтобы у
